- Нет, тут приточно-вытяжная вентиляция. Сейчас для этого используют калориферы и рекуператоры, а тогда все было на основе даров природы, - она направила свет вверх, показывая желоб под самым потолком. – Видите?
- Да. Это и есть дымоход?
- Он самый. Строители использовали местную розу ветров, чтобы здесь постоянно можно было находиться. Я точно не знаю, как именно они определяли частоту и продолжительность потоков, но такая система позволяла жить здесь все время, да и ещё и обогревать помещения при помощи печей.
- Наверное, не очень уютно находиться на постоянном сквозняке.
- Кельи строились в боковых ответвлениях, чтобы монахи не болели. Но, естественно, в них не было дверей. Смерть от угарного газа тихая и незаметная, человек просто засыпает и не просыпается.
- Жутковато, - услышанное Андрея не испугало, но впечатление, вольно или нет, производило. Все-таки находятся глубоко под землей… Наверное, все-таки вентиляции тут пришел медленный, но верный капец, потому что дышать становилось все труднее.
- Есть такое…
Уля замолчала, осторожно ступая по покрытому небольшими сглаженными выбоинками полу.
- Как вообще появился этот комплекс? – стараясь отвлечься от желания бросить все нахрен и выбраться наверх, Андрей догнал ушедшую на несколько метров вперед девушку.
- Вы пытаетесь вести светскую беседу?
- И это тоже. Но мне, правда, интересно.
- Ладно, - Уля чуть замедлила шаг. – По официальной версии основала этот комплекс одна женщина в конце восемнадцатого века. Она была раскаявшейся алкоголичкой и таким образом хотела искупить грехи. Постепенно к ней присоединились окрестные жители, строительство пошло веселее. Лет через двадцать здесь освятили храм. Это в нем мы сидели, пока привыкали к микроклимату. Когда длина тоннелей перевалила за два километра, пещеры приписали к местному монастырю…
- А почему ты сказала – по официальным данным? – Андрей оглянулся. Интересно, ему показалось или сзади был какой-то шорох? Но говорить об этом девушке не стал, нечего пугать раньше времени. А она и так рассказывала почти шепотом, даже ему, шедшему в метре от неё, приходилось прислушиваться.
- Потому что видела её келью. Там явно видна работа топором или каким-то кайлом. Зарубки на породе. Да и вообще впечатление совершенно другое. Все очень грубо и примитивно. А здесь… - Уля провела ладонью по темной от времени и надписей стене. – Такое впечатление, что тут годами шлифовалось. И так во всех помещениях, кроме её кельи. Да и расположена она не в самом комплексе, а немного в стороне.
- Новодел?
- Именно.
Теперь остановилась и Ульяна. Было что-то странное и в воздухе, и в звуках… Вот только понять бы что именно… Никаких подозрительных запахов – помня их разговор в машине она постоянно принюхивалась. И все-таки что-то не так. Кричать и звать Игоря бесполезно – мел прекрасно поглощал звуки, уже в сотне метров такой крик было не расслышать, так что можно не надрываться.
- Твои предположения по тому, кто их основал?
- А? – Уля дернулась, слишком глубоко задумавшись. – Здесь подземные храмы начали строить ещё в пятнадцатом веке, скорее всего, и эти вырыты, примерно, тогда же. Может, о них никто не знал, хотя, вряд ли, местные жители обо всех достопримечательностях и таинственных местах помнят.
Девушка неожиданно остановилась, поняв, что именно ей не нравилось. Все-таки звук. Резкий, сиплый, с характерным присвистом.
- Быстро сядь, - забыв, что обращалась к нему исключительно на «вы», Уля толкнула Андрея в плечо, оттеснив к стене. – Ну же!
- Что такое? - яркий свет резанул по глазам, заставив поморщиться.
- Блин… Ну, почему сразу было не сказать про клаустрофобию?!
- У кого? – пришлось откашляться, потому что недостаток воздуха давил на грудь, не давая нормально вздохнуть.
- Да уж явно не у меня… Смотри сюда, - она провела фонариком перед его глазами. – Старайся дышать глубоко и размеренно.
- Да нет у меня клаустрофобии!
- Раньше в такие пещеры спускался? – Уля не отводила от него взгляд, решая, что теперь делать. Вести дальше нельзя, чем дольше он находится под землей, тем больше риск панической атаки. А что делать с этим лосем, она понятия не имела – в смотровое окно он точно не пролезет, да и смысл, если потом придется возвращаться? Вытащить его на себе она точно не сможет, у него перевес по массе раза в два. Да и коридоры здесь построены так, что кое-где по двое не пройдешь, только в гордом одиночестве.
- Нет. Но я нормально езжу в лифтах, и никогда ничего похожего не было, - дыхание стало ещё более сиплым и надсадным. – Все хорошо, идем дальше.
- Понятно. Значит, я просто ошиблась. Подъем.
Говорить, куда она его ведет, Ульяна не собиралась – они сейчас пройдут тем самым коротким путем, потом она оставит его на поверхности, а сама пойдет к усыпальнице. Как именно будет уговаривать не переться за ней, девушка ещё не решила, но, если надо, привяжет к дереву. Не зря же моток веревки с собой тащит…
Уж что-что, а приступ боязни замкнутых помещений Уля определяла точно – не первый раз приводила сюда гостей. И обязательно у кого-нибудь из группы такая хворь найдется, это уже почти ритуал.
- Зато ты перестала мне «выкать». Мелочь, а приятно.
- А я-то так просто счастлива…
- Тихо! – он оттолкнул её с прохода, прижимая спиной к стене и закрыв рот ладонью.
Где-то впереди раздавался неясный шум, немного похожий на шорох листвы. Именно так здесь слышится разговор, если находишься в нескольких десятках метров от собеседников.
Уля тихо замычала, предлагая перестать зажимать ей рот. Можно было бы укусить за ладонь, но кто его знает, что он до этого своими шаловливыми ручонками трогал.
- Это далеко отсюда? – спрашивая, Андрей почти прижался губами к её виску. Но руку убрал.
- Не очень.
Звук постепенно усиливался, приближаясь, и Уля судорожно попыталась представить, куда им сейчас спрятаться. Как назло, рядом, кроме того самого смотрового окна ничего не было. Если это владельцы того, что хранится внизу, соваться в усыпальницы будет верхом идиотизма. Конечно, может оказаться, что это вообще какие-то туристы, но в свете последних событий это казалось уже маловероятным.
Можно, конечно, вытащить травматик, но что-то сомнительно, чтобы им можно было кого-то сильно напугать.
- У меня есть оружие…
- У меня тоже, - Андрей продолжал к чему-то прислушиваться, стараясь дышать, как можно глубже и ровнее. Неприятно в такой момент узнать что-то новое о своем организме. – Боевое?
- Нет, травматическое… Будем пробиваться? – как это вообще будет выглядеть, Уля представляла слабо, но и оставаться на месте нельзя – они как раз на своеобразном «перекрестке» коридоров, так что разминуться с товарищами по выбору места прогулки, скорее всего, не получится.
- Тут стены такие, что нас рикошетом поубивает. Надо уходить.
Это как раз понятно, вот только куда…
С каждой секундой становилось все понятнее, что идут не навстречу им, а следом. И куда теперь деваться?
Когда разговаривающие приблизились настолько, что стали слышны слова, решение созрело окончательно. Вряд ли тут заблудился отряд любителей спелеологии из пяти мужиков, разговаривающих преимущественно матом, да ещё и шумно выясняющих между собой отношения. И Игоря среди них точно не было – уж его-то она бы узнала.
- Давай за мной, - кое-как отодвинув придавившего её Андрея, Ульяна, схватив его за запястье, потащила в неприметный боковой коридор.
Можно было бы проверить справедливость фразы, про то, что если жить захочешь, не так раскорячишься, и заставить Лебедева лезть в отверстие смотрового окна. Но тогда он перегородит ей обратный путь, а летать Уля как-то пока не научилась.
- Куда?
На нижнем уровне сказывалась близость реки, и узкие скошенные ступеньки были покрыты каким-то склизким противным налетом. Ульяна, проехав по одному такому выступу, едва не спланировала вниз, проведя спуск в турбо-режиме, но схватившая её сзади за ремень джинсов рука не дала свернуть шею.
