решаю это не озвучивать, поскольку других подозреваемых, кроме меня, нет.
– Я полностью вовлечена. Не терпится узнать, сделала я это или нет.
У Дженет отвисает челюсть.
– Люси, хватит пугать людей, – мягким тоном говорит мама.
– Да оно само собой получается, мам.
– Ну ладно, – Пегги откашливается. – Кэтлин, как твоя нога?
ЛЮСИ
Я избегаю дороги через Хэмптонский дом. Говорю себе, что лучше мне его не видеть и что не надо рисковать встречей с Мэттом, который сейчас живет там со своей новой женой. Но все равно сажусь в машину и еду через весь город. Мне всегда плохо давались верные решения.
Солнце только-только зашло, когда я подъехала, начали зажигаться фонари. На участках здесь, как и раньше, идеально ровный газон, на улице не припарковано ни одной машины. Ассоциация домовладельцев никогда не дремлет.
Останавливаю машину у тротуара перед домом и выключаю двигатель.
Все выглядит как тогда. Цветы, которые я выбрала для рассадки перед домом, всё еще тут. Как и увлажнители над крыльцом – моя искренняя попытка сделать крыльцо комфортным для лета (не получилось).
За окнами вижу белые деревянные ставни, которые я выбирала, плотно закрытые. Конечно, выбрасывать сделанные на заказ ставни было бы глупо, но меня все равно удивляет, что она их не уничтожила. Я бы на ее месте переживала – а вдруг они прокляты? Я бы все сожгла в доме, где жила склонная к убийствам бывшая жена моего нового мужа.
Мне нравилось обустраивать этот дом, хотя сам он, в общем-то, не был мне нужен. Это Мэтт сразу в него влюбился – в то, что этот дом мог бы о нас сказать. «С этим домом мы станем настоящими знаменитостями, – говорил он. – Весь город будет о нас говорить».
Разумеется, он был прав. Это и правда обсуждал весь город. Мэтт всегда прав. Он вам тоже так скажет.
* * *
Мне не очень хотелось брать деньги у его родителей, но иначе мы не могли бы позволить себе такой дом. Мэтт отмахнулся от моих переживаний. Они много лет назад отложили деньги ему на первый дом. Он сказал, будто это было очевидно: ну конечно, они отложили деньги – кто же не откладывает почти миллион долларов на первый дом своему сыну? Разумеется, отложили!
Я так и не приспособилась к богатому образу жизни. Слишком много чувства вины. Каждый раз, когда приходили его родители, начинали сыпаться мелкие комментарии. Что надо все держать в форме, за сколько можно будет это перепродать. Язвительные высказывания о пивной (за которую они тоже заплатили). Лучше уж быть на мели в квартире с фут-фетишистом в качестве хозяина, чем терпеть все это.
На улицу заворачивает машина, я поспешно завожу свою и отворачиваюсь, чтобы водитель не увидел моего лица. Наблюдаю, как машина уменьшается в зеркале заднего вида, и медленно выдыхаю.
Стук в окно заставляет меня подпрыгнуть.
Поворачиваюсь и выглядываю в пассажирское окно.
Это Мэтт.
Слушай ложь: подкаст Бена Оуэнса
Выпуск третий: «Мэтт был слишком хорош для нее»
Стефани: Без обид, но Мэтт был слишком хорош для нее.
Бен: Почему вы так считаете?
Стефани: А так не только я считаю. Это было довольно популярное мнение.
Я со многими говорил про Мэтта, в частности со Стефани Гантц, в то время подругой Мэтта и Люси, жившей в том же районе. Время для интервью со мной она выкроила между футбольными тренировками, на которые отвозит своих детей-подростков.
Стефани: Мэтт всегда был очень дружелюбным. С ним было легко. Когда они сюда переехали, он в первый же день зашел к нам в гости и выпил пива с моим мужем. С Люси я познакомилась только через несколько дней – я сама местная, но лет на десять ее старше, так что в молодости мы знакомы не были, – и это было… нормально. Не самая теплая девушка. Даже странно, что они с Савви так крепко подружились.
Бен: Почему же?
Стефани: Потому что Савви была лапочкой. Общительная, очаровательная – просто чудо. По правде говоря, она подошла бы Мэтту куда больше.
Бен: Но тем не менее вы с Люси подружились?
Стефани: Не близко. Я жила неподалеку, тут довольно тесное сообщество. Но Люси как бы не совсем в него вписывалась. Она была такой юной… Мы с остальными дамами… Наверное, не стоит рассказывать, ну да ладно. Мы шутили, что Люси – первая жена Мэтта. Все были уверены, что будет вторая.
Бен: Из-за их возраста или по какой-то другой причине?
Стефани: Из-за возраста, точно. В молодости кажется интересным быть со своей противоположностью. Но потом понимаешь, насколько это выматывает. Хочется быть с человеком, который дарит тебе мир и покой, а не с тем, с кем все время сталкиваешься. Мэтт и Люси сталкивались.
Бен: То есть они часто ссорились?
Стефани: О да, они часто ссорились. И это было очевидно. Они, когда были на людях, пытались украдкой продолжать ссору, надеясь, что никто не заметит. Но крики из их дома слышно было. Настолько это было громко.
Бен: Кто из них кричал? Мэтт или Люси? Или оба?
Стефани: Оба.
Бен: Это кого-то беспокоило? Вызывали полицию?
Стефани: Ну что вы, нет. Конечно, зная то, что я знаю сейчас, может, я бы тогда беспокоилась о безопасности Мэтта. И конечно, я очень сочувствую Мэтту из-за всей той истории.
Бен: Из-за убийства Саванны?
Стефани: Нет, я о Кайле. Кайле Портере. Вы, думаю, о нем знаете.
Бен: Слышал кое-что…
Стефани: Поговорите с Кайлом.
ЛЮСИ
Я, как дура, опускаю окно.
Мэтт опирается на машину, расслабленно кладя руки на открытое окно так, что его кисти повисают над пассажирским сиденьем.
Руки у него что надо. Длинные пальцы, идеально подстриженные и ухоженные ногти. Руки для меня имеют большое значение. Я как-то проигнорировала парня после одного свидания, потому что у него были длинные ногти. И всё. Он был очень милым и симпатичным, мы хорошо провели время вместе. Но меня едва не выворачивало каждый раз, как я представляла себе его ногти.
Темные волосы Мэтта подстрижены короче, чем он стригся раньше. Интересно, он еще не начал лысеть? Немножко надеюсь, что начал.
Первым, что я тогда в нем заметила, были глаза – синие и яркие; от таких
