Она вышла на проезжую часть и подняла руку. Низкая, блестящая, как черный жук, машина вырвалась из потока и подкатила к ней. Водитель молодой крепкий парень в темно-красном двубортном пиджаке, ясноглазый, гладко выбритый и ухоженный - оценивающе окинул её взглядом.
- Вам куда?
- На Большую Пироговку.
- Прошу, - он потянулся и отомкнул заднюю дверь.
Машина мгновенно набрала скорость, и через несколько минут они были на Садовом кольце.
- Классно водите, - сказала Елена. - Что за машина?
- Бээмвэ, - парень стрельнул в неё глазами из лобового зеркала.
- А сколько она стоит?
- Секрет фирмы, детка, - парень снова хитро взглянул на нее. - Но могу поделиться... За ужином. Как насчет вечера?
Они свернули с Садового кольца и неслись по Большой Пироговке.
- Он вам может дорого обойтись. - Елена подняла свои бархатные глаза и поймала в зеркале его взгляд.
- Ну, например? - Разговор был парню явно по душе.
- Мне срочно нужны пятьдесят тысяч марок. Я потом отдам, - поспешно добавила она.
- Да? - парень покачал головой и посмотрел на неё с интересом.
- Срочно, понимаете... Ради этого я готова на все.
- Во всей Москве не найдется дурака, чтобы за женщину выложил столько денег... Даже за такую, как ты.
- Не только за женщину, но и за её сердце, - пробормотала Елена, вдруг почувствовав, что вдохновение стремительно покидает её.
- Тысяча баксов в неделю - самая крутая тебе цена, - рассмеялся парень.
- Останови машину! - Елена принялась дергать дверную ручку.
- Как хочешь, - он усмехнулся и подрулил к тротуару.
Она выбралась из машины, наклонилась к опущенному стеклу и прошипела:
- Это потому, что ты сам дешевка! На, держи, сдачи не надо, - она швырнула ему на колени полсотню и, не оглядываясь, быстро пошла к массивному зданию Главного штаба ВВС. Остыв от гнева, она уже корила себя за эту вспышку и безрассудно брошенные деньги. Уж лучше бы она отдала их той бабуле в переходе. Первая встреча с миллионером оказалась неудачной. Где же вы, бандиты-романтики, гангстеры-джентльмены, рыцари плаща и кинжала?
Навстречу ей двигались три смуглые вьетнамочки. Каждая тащила на спине огромный тюк с товаром. Как муравьи, подумала Елена. Она повернула за угол, в бюро пропусков. Молодая женщина, протянув ей документы, предупредила:
- Генерал Бурмистров уже звонил. Сейчас вы поднимитесь к дежурному, он вас проводит.
Глава 2. ВОЕННО-ВОЗДУШНЫЕ СИЛЫ
Кабинет Бурмистрова имел вид респектабельный и суровый: огромные окна, высокие потолки, громоздкий, будто литой, письменный стол, слева под рукой - скопище телефонных аппаратов для всех видов связи: дальней и засекреченной, "кремлевки" и военной "тройчатки", городской и местной; в центре - необъятных размеров стол для заседаний, огороженный высокими спинками стульев, напротив - во всю стену карта мира с обозначением мест локальных конфликтов; между окнами - встроенные стеллажи из темного дерева с образцами боевой техники ВВС. И сам хозяин кабинета - крупный, седой, в кителе с генеральскими погонами и колодками наград - казался могущественным и всесильным. Грозный военно-государственный дух витал здесь, и повседневные заботы человеческие выглядели букашечными и неуместными. Таким же неуместным и временным казался здесь уголок отдыха у дальней стены - с двумя кожаными креслами и низким столиком.
Бурмистров бросил взгляд на расположившуюся в одном из этих кресел Елену и достал сигарету. Он не видел её около пяти лет, она была по-прежнему хороша. Настоящую красоту ничего не берет, подумал он. Генерал вздохнул. Он мог поднять в воздух десятки боевых самолетов, мог и многое другое, а перед её бедой был бессилен. Он, схоронивший за свою жизнь столько боевых друзей и подчиненных, почувствовал, как знакомо пересохло в горле. Что может быть отвратительней чувства беспомощности?.. Тем более что он и утешать-то толком так и не научился. Требовать, распекать, приказывать - мог, а утешать не умел.
- Лена, чаю хочешь? - хрипло спросил он. Она отрицательно качнула головой, поправила тяжелые пряди волос.
- Как дочку-то зовут?
- Надежда.
- Хорошее имя. Лучшее слово всех времен и народов... Особенно для России. Не вешай голову, что-нибудь придумаем...
- За что мне это, а, Михаил Иванович? За какие грехи? За чьи? Сначала Паша, теперь Надя...
Он нажал кнопку вызова дежурного:
- Стогова и Семенова ко мне! Срочно!.. Может, ты посидишь в комнате отдыха пока, а? Я посовещаюсь с замами... Есть одна возможность. Точнее, раньше была... У меня замы этим занимались, потом нам запретили, потом опять разрешили, потом опять запретили... Такая чехарда.
- Спасибо. Спасибо, Михаил Иванович. - Она поднялась.
Он проводил её в смежную комнату отдыха и вернулся в кабинет. Заместители - полковники Альберт Иванович Семенов и Геннадий Романович Стогов - оба высокие, худощавые, серьезные - сидели перед столом, раскрыв рабочие тетради.
- Да не записывайте вы ничего... - Он прошел на свое место. - Геннадий Романович, как у, нас с продажей техники?
- Никак, все запрещено. Вся коммерческая деятельность.
- Вас послушать, так у нас никто не торгует продукцией оборонки! вскипел Бурмистров.
- Торгуют избранные, - вмешался Семенов.
- То есть?
- Посредники... "Оборонэкспорт", всякие ассоциации... Нам опять запрещено. Экономисты так решили, там, наверху...
- Та-ак, - протянул Бурмистров. - Тогда слушайте задачу. И думайте. Альберт, помнишь, у меня в дивизии был Павел Козин, вертолетчик?
- Помню. Но он же...
- Да, разбился. Чернобыль прошел... Видно, нельзя бывать сразу в двух таких переделках. Нельзя дразнить судьбу. Нельзя испытывать её слишком часто. Есть предел риска, знаешь, как критическая масса... А жизнь наша такая хрупкая вещь, если вдуматься...
- Это уж точно, - вставил Семенов.
- ...У меня вон там, за дверью, сидит его жена, Елена Васильевна Козина... У них дочь, она родилась как раз накануне того проклятого землетрясения... - Бурмистров сжато изложил её историю, прошелся по кабинету и добавил: - Когда-то и у неё были деньги, за Павла ей выплатили тысяч пятьдесят. В свое время их бы почти хватило даже на такую операцию. А сейчас... В общем, мы должны достать ей пятьдесят тысяч марок.
- Гиблое дело. Бэд джоб, как говорят наши друзья американцы, задумчиво протянул Семенов.
- Мне не до шуток. Мы не разойдемся до тех пор, пока что-нибудь не придумаем, поняли?
- А детский фонд, Министерство социального обеспечения? - спросил Стогов.
- Откуда у них деньги? Они себя еле содержат, - заметил Семенов.
- Не о том вы, ребята. Козина пришла к нам. Куда она ещё пойдет? Мы посылали Павла в это пекло. Мы! - Бурмистров повысил голос. - И мы обязаны ей помочь. Иначе грош нам цена! Всем! Мы сейчас для неё государство. То самое, ради которого погиб её Пашка. И мы должны спасти его дочь... Чего бы это ни стоило. Необходимо провернуть какую-нибудь коммерческую операцию. Бурмистров замолчал. В огромном кабинете повисла тишина.
- Если мы продадим технику через "Оборонэкспорт", все деньги уйдут в бюджет. Оттуда их уже не достанешь.
- Тем более наличными. Нереально, - сказал Семенов.
- Сейчас новая фирма какая-то объявилась, загадочная, то ли полукоммерческая, то ли полугосударственная... Ассоциация современных технологий, кажется, АСТ... - начал Стогов.
- Покороче, что ты тянешь? - не выдержал Бурмистров. - Кто директор?
- Виктор Павлович Капитонов, когда-то работал в Госплане, потом в ВПК.
- Так я его знаю, он, кстати, тоже тогда был на землетрясении, что-то координировал, и Павла знал, - оживился Бурмистров. - Нормальный мужик. А чем они торгуют?
- Не знаю, но пэвэошники через них что-то продавали. Наверняка не бублики. Могу узнать, у меня приятель в Главном штабе ПВО, - сказал Стогов.
- Ассоциации, комиссии, комитеты, концерны, департаменты... Плодятся как мухи. Никто ни за что не отвечает, но с каждым все надо согласовывать...
- А это признак демократии: чем больше контор, тем больше неразберихи, - вставил Стогов.
- Слушай приказ, Геннадий Романыч. - Бурмистров смотрел на Стогова в упор. - Сию же минуту от моего имени свяжешься с Капитоновым и договоришься о моей с ним встрече не позднее завтрашнего дня, а лучше сегодня. Сам тоже поедешь со мной. Собери всю возможную информацию. Вместе с Семеновым составьте список, чего продать. Включайте все что угодно, кроме боевой техники. Лучше всего что-нибудь из электроники. И надо продать так, как все делают, - по дешевке, по безналичному, ну, например, в ценах девяносто первого года плюс пятьдесят тысяч марок сверху. Для Козиной.
- Это знаете, как называется, Михаил Иванович? - покачал головой Семенов.
- Плевал я на это "как называется". Мы не себе в карман берем. А чтобы никто из вас не попал в штопор, все бумаги - только за моей подписью. В случае чего - свалим все на меня. Ну, выгонят на пенсию, ну, в газетах прополощут... Ну и что? Это вам надо расти, а я... Я уже могу поступать, как вздумается. Как душа просит. Могу, наконец, позволить себе это удовольствие, черт побери!
