— Александр Яковлевич.
— Господин профессор все время находился за столом? Может, он покидал ваше общество? Разговаривал с посторонними?
— Нет. Он все время общался с коллегой из чиангмайского университета.
— Извините, мадам, но господин профессор не выходил даже в туалет?
— У Александра Яковлевича больной желудок, а тайская кухня слишком пряная и острая, поэтому он не притронулся ни к одному блюду.
— Понимаю. Ресторан вы покинули все вместе, или кто-то из вас предпочел остаться?
— Мы уехали все вместе.
— И по пути в отель никуда больше не заезжали? В Чингмае много мест и достопримечательностей которыми стоит полюбоваться, тем более посетить их.
— Мы очень устали и как только приехали в отель сразу же разошлись по своим номерам.
— Ваши номера соседствуют друг с другом?
— Да, нас поселили на одном этаже.
— Может быть, господин профессор упоминал о том, что собирается в тот вечер покинуть свой номер?
— Я об этом ничего не знаю. Во всяком случае, со мной Александр Яковлевич, не делился планами на тот вечер.
— Может быть, к нему кто-нибудь подходил: на стоянке, в ресторане, или посещал его в отеле?
— Нет, никто к нему не подходил. Мы все время держались вместе.
— Мог, господин профессор, вызвать в номер девушку?
— Нет. Не мог.
— Почему же? Он был не старый мужчина и его еще могли интересовать красивые женщины.
— Александр Яковлевич интересовался наукой и любил свою семью.
— О, я нисколько в этом не сомневаюсь, но мы обязаны учесть и такой вариант, ведь, случается, что даже самые верные мужья не прочь попробовать экзотики.
— Александр Яковлевич фронтовик. Это израненный, больной человек, неважно переносящий здешний климат и временные изменения. В таком состоянии не до экзотики.
— Понимаю… Разница во времени… гм… жара. Госпожа Арухман, какие отношения связывали вас и покойного?
— Он мой учитель.
— Но ведь это не исключает иных отношений? Не правда ли? У вас есть жених?
— Н — нет…
— То есть за вами никто не ухаживает? — следователь, окинул Катю оценивающим взглядом.
— Нет.
— А как же… — следователь опять заглянул в свою бумажку, — И-ва-си-нов?
— Ивашов. Виктор Ивашов. Мы с ним друзья.
— Он археолог?
— Да.
— Расскажите о нем.
— Отличный парень.
— Не сочтите грубостью мой не скромный вопрос — он вызван необходимостью: в ту ночь вы были в номере одна?
— Да.
— Чем вы занимались?
— Я спала. Ночь знаете ли.
— Ваш номер находиться напротив номера профессора?
— Дверь в дверь.
— И вы ничего не слышали: подозрительного шума, звука открываемой двери, разговоров, что-то вроде этого?
— Я ничего не слышала, потому что уснула сразу же. И потом Александр Яковлевич просил его не беспокоить. Иногда по ночам он работал и мне, даже если бы я что-то услышала, это не показалось бы странным.
— Господин профессор раньше посещал Таиланд?
— Нет. Мы здесь впервые.
— Не понятно, как же тогда, он, не зная языка, не имея здесь знакомых, не зная города, оказался так далеко от отеля? — и поскольку Катя молчала, вздохнув, добавил, заканчивая допрос: — У меня больше нет к вам вопросов, госпожа Арухман, — он протянул ей исписанные листы. — Это протокол допроса, мадам. Прочтите его, и если вы согласны с тем, что здесь написано, то распишитесь вот здесь.
На то, чтобы разобрать мелкий, витиеватый почерк следователя, перевести с английского и уяснить прочитанное, Кате потребовалось немало времени. Она основательно увязла в сложных фразах и оборотах. Следователь терпеливо ждал, как и чиновник, что сидел позади Кати. Ничего, чиновничья шишка может подождать ее, так же как она ждала его. Вроде бы то, что удалось прочесть, не расходилось с ее показаниями, и она размашисто расписалась в указанной галочкой, графе.
— Я вынужден напомнить вам, что до конца расследования вы не должны покидать отель и уезжать из Чиангмая, — заявил следователь, забирая у нее бумаги. — С большим сожалением, я вынужден распрощаться с вами.
Катя, не скрывая своего облегчения, встала, потянув за ремешок сумочку, висящую на спинке стула.
— Но господин Ван Вонг хотел бы кое-что уточнить. Если вы не против. О, это не займет много времени. Вы ведь, так же как и мы, заинтересованы в раскрытии этого гнусного преступления и поимке убийц вашего учителя?
Следователь с вежливым сочувствием улыбнулся ей. Прикусив с досады губу, Катя снова опустилась на свое место.
— Благодарю вас, господин… — далее последовала труднопроизносимая фамилия следователя, и низкий голос за Катиной спиной смолк.
Следователь торопливо поднялся, взял папку с протоколом допроса, поклонился и вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Какое то время в кабинете стояла тишина, потом скрипнул стул, кто-то неторопливо подошел к Кате, встав за ней. Катя упрямо не оборачивалась, хотя, стоящий за ее спиной действовал на нервы.
Решив, что свидетельница достаточно психологически подготовлена к разговору, к столу вышел таец в выгоревшей военной форме защитного цвета и высоких шнурованных ботинках, но держался он так, словно носил парадный мундир с аксельбантами и своей выправкой напоминал белогвардейских офицеров. Постояв у стола, и словно бы передумав садиться на место следователя с труднопроизносимой фамилией, он отошел от него и остановился перед Катей. Заложив руки за спину, военный молча смотрел на нее, и под его взглядом она невольно съежилась.
— Ван Вонг, — счел нужным вновь представиться он.
Катя вежливо кивнула, попытавшись сглотнуть сухой ком, вставший в горле. Ей очень хотелось ответить так, чтобы он не почувствовал, что она дала труса, с этакой независимой дерзостью, что-то вроде: «Вы, ведь, уже в курсе как меня зовут, так что мне нет необходимости представляться». Вместо этого, она беспомощно улыбнулась и постаралась вжаться в спинку стула, взглядывая на тайца исподтишка. Волосы на его голове торчали жестким «ежиком», а на затылке, и с висков вообще сбриты по военной моде. Высокий лоб, хищно подрагивающие ноздри, напряженно сжатые губы, высокие скулы, аскетично впалые щеки и непроницаемый взгляд раскосых глаз — от всего этого Кате становилось не по себе. Сжав пальцами колени, она поджала ноги под стул. Ничего себе — чиновничья шишка! «Сейчас начнутся половецкие пляски» — отчего — то решила она.
— Как давно вы знаете Тихомирова?
— Я училась у него пять лет.
— Что он преподавал?
— Археологию.
— Тогда вы решили стать археологом? — скорее утверждая, чем спрашивая, произнес он.
— Это был мой выбор, — вскинулась Катя. Вонг неподвижно стоял перед нею, жутко нервируя.
— В скольких экспедициях вы уже участвовали?
— В четырех.
— В скольких были вместе с Тихомировым?
— В четырех.
Куда это он клонит? Ведь он куда-то клонит?
— Тихомиров был состоятельным человеком?
— Он был доволен тем, что имел.
— Его семья тоже?
Катя поджала губы: она не собирается обсуждать финансовое положение семьи Тереховых.
— В Таиланде самый высокий оклад имеют профессора университетов. В России дела обстоят не совсем так? Я прав?
Катя сдержанно кивнула.
— Терехов выделял вас среди своих студентов?
— Александр Яковлевич выделял всех, кто решил серьезно посвятить себя археологии.
Перестав нависать над нею, Вонг прошелся по кабинету.
— Кто спонсировал вашу поездку в Таиланд?
— Не знаю. Со мной об этом не говорили.
— Если бы гипотеза Терехова не подтвердилась, это стало бы ударом для него?
— Не думаю.
— На какое число назначена выставка?
— Я не знаю, — растерянно проговорила девушка.
— Разве в ресторане речь шла не об этом?
— Да… Конечно об этом, но я не принимала в переговорах участия.
— Что же вы в таком случае там делали?
— Присутствовала, как и Усова, Ивашов и Саванг Ку.
— Значит, Тихомиров вел переговоры один? Но я понял, что вы, как никто были заинтересованы в результате этих переговоров.
Катя покраснела.
— Госпожа Усова участвовала в переговорах? Разве не она и Ку должны были заниматься ими?
— Да, но Александр Яковлевич не хотел быть только пассивным участником, и как-то так получилось, что взял их полностью на себя, а Зоя Валерьевна была не против. В самих переговорах переводчиком должен был быть Саванг, но он не понадобился Александру Яковлевичу и решил просто не мешать.
— Чем занимались остальные, пока шли переговоры?
— Сидели за столиком. Пробовали тайские блюда, и вино…очень тонкое… всех немного повело. Словом, мы расслабились, потом пошли танцевать.
— Кто с кем танцевал?
— Что? А… я с Виктором Ивашовым. Зоя с Савангом… Тогда еще Виктор пошутил, что Саванг положил глаз на Зою…
