Брат был явно не в себе – таким я его еще никогда не видел. Какой-то встрепанный, рукав куртки разорван, одна из пол запачкана чем-то темным. Но больше всего меня поразил меня его взгляд – глаза загнанного, потрясенного до глубины души человека. Таких взглядов я не видел с Ирака и надеялся, что больше никогда в жизни их не увижу.
– Что с тобой?
– Ты давно здесь? – брат тяжело дышал и смотрел на меня так, как будто не верил до конца, что это я – Да десять дней уже сижу безвылазно. А что? – с подозрением в голосе ответил я – Слава богу! – с облегчением ответил брат – значит, ты не заразился!
– Чем заразился? – происходящее мне нравилось все меньше и меньше.
– Это неважно! – заявил брат – я должен ввести тебе вакцину! Все разговоры потом!
– Для начала ты мне расскажешь, что происходит. И я тебе не подопытный кролик! – твердо заявил я, поворачиваясь спиной, чтобы идти к домику – и в этот момент меня что-то как, будто ужалило в спину. Перед глазами сразу все поплыло. Я еще успел обернуться и увидеть в руках брата странного вида пистолет. Потом была тьма…
Сознание вернулось внезапно. Внезапно мне пришло в голову, что я зачем то лежу на диване, и надо бы встать. Что я и сделал, правда, с трудом. Рука и спина болели просто зверски.
– Ты что, охренел? – проговорил я и закашлялся, в горле пересохло. Заметив рядом с диваном, на котором я лежал открытую банку с пивом, я подхватил ее и в два глотка высосал остававшийся там золотистый пенный напиток до последней капли. В голове сразу прояснилось. Теперь настало время спросить у брата, что происходит – Чем это ты меня шарахнул? И кто шарахнул по башке тебя?
Брат тем временем поставил на мой стол ноутбук, включил его и теперь лихорадочно искал, где бы его подключить…
– Это пистолет для вакцинации животных… У тебя что здесь, нет сети? – с разочарованным видом Пит повернулся ко мне.
– Нету… – недобро улыбаясь, как смертельно проголодавшийся крокодил сказал я – а теперь скажи, что за ерунду ты затеял Питти, пока я не вспомнил старые добрые времена и не начистил тебе хорошенько физиономию. Ты перепутал меня с одним из своих кроликов?
– Все это потом! – решительно сказал Пит, кажется, у меня в доме он немного пришел в себя и уже не выглядел таким загнанным и напуганным – я хочу, чтобы ты кое-что посмотрел. В интернете конечно найдутся сейчас ролики поинтереснее, если он, конечно, не отключился – а это один из первых. Думаю, тебе понравится.
Снимали пару дней назад – с этими словами Пит нажал несколько кнопок на клавиатуре и повернул ноутбук экраном ко мне, чтобы удобнее было смотреть.
Голова еще болела, но я впился взглядом в экран, пытаясь понять, что происходит.
Зрелище, разворачивающееся передо мной на жидкокристаллическом экране монитора, было удивительным, скорее это походило на какой-то боевик, снятый в плохом качестве (хотя в углу экрана я с удивлением заметил логотип CNN). Оператор явно нервничал, часть кадров снималась на бегу, вообще все это походило на съемку из зоны боевых действий.
Сначала на экране пошла дергающаяся картинка какой-то улицы – здания с выбитыми стеклами, машины с распахнутыми настежь дверьми, частично разбитые, посреди улицы. Во время съемки оператор бежал, камера дергалась. Перед оператором бежал какой-то человек в полицейской форме, за спиной у него была винтовка М16А3.
Фоном этого ролика служил треск, в котором я с удивлением опознал выстрелы из автоматического оружия. Стреляли явно не солдаты – заполошно, длинными очередями, почти не целясь. Так обычно стреляют гражданские в панике.
Новые кадры: баррикада из брошенных машин и различной мебели, перекрывает всю улицу. За баррикадой люди – как в полицейской форме, так и гражданские. Все стреляют куда-то вперед, черный дым стелется по улице. Дома похожи на… американские!?
Новый кадр: на баррикаду бежит темнокожий пацан лет пятнадцати-шестнадцати, в руках какая-то палка, рваная и чем-то измазанная одежда. Явно видно, что в него одна за другой попадают пули – но он продолжает бежать и пробегает еще метров тридцать, прежде чем падает на асфальт! И даже упав, продолжает ползти вперед, ползти под градом пуль!
Новые кадры – похоже, деловой район. Заваленная мусором и распростертыми на асфальте телами улица, брошенные на проезжей части автомобили с распахнутыми настежь дверями, некоторые из них уже горят. Разбитые окна, что-то летит на мостовую, кое-где уже горит, черный дым поднимается вверх, языки пламени вырываются из окон. Мечущиеся внизу, на улице быстрые тени, одновременно похожие и непохожие на… людей?! Внезапно экран компьютера чернеет – конец фильма.
Я тупо смотрел на потемневший экран, пытаясь осмыслить ужас увиденного. Все казалось дурным розыгрышем, плохо снятым фильмом.
– Где это снято? – кажется, голос мой предательски дрогнул.
– Это? – брат уже держал зажатой в губах коричневую тонкую сигарету, щелкнул золотой зажигалкой, поднес пламя к сигарете, и тут я заметил, что рука его дрожит – это, братан, снято в Лос-Анджелесе и его пригородах три дня назад. С тех пор стало только хуже. Намного хуже. Одержимых становится все больше и больше.
– Что за хрень вокруг происходит, ты можешь мне объяснить?! – взорвался я – Мы доигрались, братишка! – затянувшись и выпустив из ноздрей сизые струйки дыма, заявил Пит, голос его был каким-то чужим, подавленным – мы играли в игры и доигрались. И теперь, кажется всему конец.
За девять месяцев до катастрофы
Форт-Детрик штат Мэриленд 22 сентября 2009 года – Ну и как Италия поживает?
– Хорошо, хорошо поживает… – Питер Маршал, доктор медицины, специалист по вирусным инфекциям пожал руку знакомому охраннику, расписался в журнале. Сегодня был первый день, когда он выходил из отпуска – а пицца там… Совсем не та, что подают в местных рыгаловках.
Охранник по имени Томас понимающе улыбнулся, в душе позавидовав. Сам он Италии не был никогда.
– Положите свою руку вот сюда, сэр!
Доктор Маршал положил руку на серый пластиковый прямоугольник, расположенный рядом с дверью. Конечно, он здесь работал уже давно и Томас знал его и других работающих здесь докторов в лицо – но порядок есть порядок. Вполне оправданный порядок – если группа террористов проникнет в институт и взорвет хранилище опасных биологических культур на пятом уровне, например – на земле воцарится ад.
На пульте охранника прозвучал мелодичный звонок, дверь из сплошного пуленепробиваемого стекла бесшумно отошла в сторону.
– Доктор Каплан здесь? – задержавшись на пороге, спросил Пит – Прошел десять минут назад, доктор Маршал – ответил охранник.
Это хорошо. Значит Каплан уже на пути на пятый уровень, где находилась выделенная им лаборатория. Питер Маршал отсутствовал на рабочем месте больше месяца, и сейчас ему не терпелась узнать, чего добилась его рабочая группа за время его отсутствия.
Группа Маршала – Каплана была одной из трех научно-исследовательских групп, привлеченная проекту, на ее долю выпала часть проекта, которая называлась Гамма.
Корни этого проекта начинались еще в далеких шестидесятых, в проекте MK-ультра (Mind Control – Ultra – мозговой контроль ультра – прим автора). Первоначально целью проекта было создание своего рода зомби – программируемой личности, которая бы внедрялась в подсознание человека (в идеале – чтобы человек даже не подозревал о наличии в его подсознании второй запрограммированной личности) и активизировалась числовым, буквенным или смысловым кодом, посылаемым хозяином. В состоянии "зомби" запрограммированный человек должен был быть полностью подчиненным своему хозяину, инстинкт самосохранения и все разумные проявления личности должны были быть полностью подавлены. Короче, зомби должен был по команде становиться послушной марионеткой в руках своего хозяина.
В конец семидесятых годов проект был раскрыт. Противники проекта, среди которых были и советские агенты устроили утечку информации в печать о некоторых мероприятиях, проводимых в рамках проекта. В частности обнародовали информацию об экспериментах, связанных с очисткой сознания с помощью наркотиков, длительных пыток электротоком, о распылении экспериментальных веществ в Нью-Йоркском метро.
Обнародовали далеко не все, процентов тридцать от того, что реально делалось – но этого было достаточно, чтобы проект закрыли. И это в то время как советские и восточногерманские специалисты работали над схожими проектами вовсю и достигли в этих направлениях немалых успехов. Особенно преуспели врачи Восточной Германии, чей проект назывался "Блицкриг". После объединения Германии все результаты, полученные в ходе "Блицкрига", все записи, экспериментальные и очень сложные вещества бесследно исчезли.
В США исследования по программированию психики начались только в середине девяностых и проводились ни шатко ни валко, их финансирование осуществлялось по остаточному принципу. Все изменилось после 9/11.
