- Ты с кем это?! - погнал картину. - Ты почему позволяешь?! Наглец! Да как ты смеешь! Ты для чего здесь поставлен? Чтобы вопросы глупые задавать, чтобы грубить? Отвечать, когда тебя "старшие" спрашивают!
Его упитанное лицо выразило смятение, тут же перешедшее в панику. Он никак не мог понять, кто я такой, откуда свалился на его бедную голову и чем же он меня обидел.
- Извините, но я что-то не того, - промямлил он смущенно и совсем стушевался, замолчал.
- Безобразие! - продолжал я возмущаться. - Сейчас же все расскажу о вашем неподобающем поведении Анне Петровне. Пусть она на неделю лишит вас сладкого - вы того заслуживаете!
Приятель блондина продолжал ухмыляться. Только ухмылка эта теперь была вымученной и жалкой. Он смотрел на меня выпученными глазами, усиленно хлопал ресницами и никак не мог понять, что же происходит. А такого глупого вида у него, очевидно, не было с момента рождения.
- Да кто она такая, эта Анна Петровна?! - чуть не плача спросил крашеный блондин.
- Как?!! Вы не знаете Анну Петровну - жену нашего досточтимого губернатора?! О чем с вами в таком случае можно говорить!
- Но при чем тут жена губернатора?!
- А разве это не ее юбилей?
- Нет, это юбилей Павла Алексеевича Шипилина, - обрадованно проговорил блондин.
- Да? - "озадачился" я. - А вы не шутите?
- Нет, нет, его, его, - с готовностью закивал приятель блондина.
Сделал вид, что глубоко задумался. Затем хлопнул себя по лбу.
- Точно! У нее же завтра юбилей. А где Паша?
- В смысле Павел Алексеевич? - уточнил блондин с подобострастной улыбкой.
- Да, он, родной.
- Тама, - махнул он рукой куда-то в сторону туалетов.
- Ты в школе по сочинению больше тройки не получал. Верно?
- Ну. А откуда вы это узнали? - Очень он удивился.
Достал пачку "Мальборо", закурил. Сказал небрежно:
- Это и так видно. Ну, бывайте, ребята.
Они почтительно расступились, и я, парадный, торжественный и невозмутимый, продефилировал мимо, попыхивая дорогой сигаретой. Разговор с этими "малышами" меня успокоил, даже взбодрил. Мир уже не казался таким обреченным и кислым, будто квашеная .капуста. В нем, если очень поискать, еще оставалось место подвигу. Точно.
Не успел пройти и десяти шагов, как услышал за собой тяжелый топот. Обернулся. Блондин. Он преданно глядел мне в глаза и протягивал черную полумаску.
- Вот, извольте.
- Это еще зачем?
- Так положено. Маскарад. Нам ведено никого без костюмов или масок не пускать.
Ох уж эти мне новые русские! Этим ребятам все нипочем. Юбилей они могут превратить в маскарад, а деловую встречу - в стриптиз. И главное - всегда и во всем чувствуют себя победителями. А победителей, как известно... Нацепил маску, по лестнице поднялся на второй этаж и здесь едва не был сбит с ног двухметровым гигантом в домино и такой же, как у меня, маске. Он так саданул меня плечом, что я мячиком отлетел в сторону. Он же этого будто не заметил и бросился вниз.
"Каков злодей!" - подумал я, потирая ушибленную грудь. Огляделся. Огромный зал населяли персонажи из фильмов, пьес, народного фольклора. Все это сидело, стояло, двигалось, шуршало одеждами, колыхалось, разговаривало. Женщины предпочитали сильно декольтированные платья восемнадцатого - девятнадцатого веков, мужчины же в основном были в черных смокингах и полумасках. Огромный П-образный стол буквально ломился от всевозможных яств. Глядя на него, я вдруг вспомнил, что сегодня не только не ужинал, но и не обедал.
Не успел оглядеться, как раздался истеричный женский крик:
- Уби-и-ли!!
И в одно мгновение зал стал походить на разворошенный муравейник. Все забегали, заметались, закричали, загалдели, многие бросились к выходу. Во мне проснулся репортер, и я устремился в противоположном направлении, к тому месту, откуда раздался крик. Там наткнулся на плотное кольцо мужчин. Орудуя локтями и едва не заработав за это по шее, пробрался ближе. На полу навзничь лежал труп довольно полного пожилого мужчины, одетого в черный смокинг. Рядом с ним стояла на коленях красивая женщина лет сорока - сорока пяти с густо напудренным и напомаженным лицом, в высоком белом парике и роскошном платье, которому, наверное, позавидовала бы и Екатерина Великая. Она громко плакала и причитала:
- Павлуша! Павлушенька! Да как же это?! Да что же это?!
- Кто он такой? - спросил я. На меня взглянули недобро и подозрительно, ничего не ответив.
- Могли бы хоть из вежливости сказать, - проворчал.
- Юбиляр, - раздраженно отозвался стоящий рядом худой и хмурый мужчина. - Неужели сами не видите?
Это была сенсация. Шипилина убили в день его юбилея в зале, переполненном гостями. Кошмар! И я даже знал, кто это сделал.
Я вновь заработал локтями, выбираясь из толпы. Надо было срочно звонить в редакцию.
Спустился вниз. Долго слонялся в поисках телефона, пока не наткнулся на дверь с табличкой "Директор". Толкнул. Она оказалась незапертой. Я вошел и осторожно прикрыл ее за собой. В приемной было довольно темно. Нашел выключатель, зажег свет. На столе секретаря стоял телефон. Снял трубку, набрал номер редакции. Мне ответил дежуривший сегодня Олег Пономарев, недавно назначенный редактором отдела новостей:
- Редакция газеты "Сибирские вести". Слушаю.
Не смог отказать себе в удовольствии разыграть Пономарева и слегка заплетающимся языком спросил:
- Хто это?
- А кто вам нужен?
- Мне-то?.. Ты мне вот чё, мужик, скажи - работает ли у вас этот вражина Пономарев Олег?
- Д-допустим, - не совсем уверенно ответил Олег.
- Что значит "допустим"?!
- Р-работает. А что вам от него нужно?
- Передай ему, что если я его, козла, встречу, то обязательно набью анфас. И профиль. Передашь?
- Да в чем дело?! - не на шутку встревожился Пономарев.
- Он нехороший человек и самый последний жмот. Представляешь, мужик, этот сукин сын до сих пор не обмыл свое новое назначение!
- Это ты, Говоров? - догадался наконец Олег. - Вечно ты с дурацкими шутками! Что случилось?
- Завтрашний номер уже сверстан?
- Конечно. А в чем дело?
- Только что на своем юбилейном вечере в ресторане "Садко" в присутствии многочисленных гостей убит известный коммерсант Шипилин Павел Алексеевич.
- Гонишь?! - недоверчиво проговорил Пономарев, считая, что я все еще его разыгрываю.
- Я звоню из ресторана. Все это произошло почти на моих глазах. Предполагаемый убийца - двухметровый гигант в домино и черной полумаске скрылся с места преступления. Это надо тиснуть в завтрашний номер.
Пономарев рассмеялся, окончательно решив, что я его разыгрываю.
- В домино и маске, говоришь? В лучших традициях пошлых детективов. Ничего пооригинальнее придумать не мог? Ты, Говоров, иди дурачь кого-нибудь другого, а здесь дураков нет.
- Очень в этом сомневаюсь.
- Да пошел ты! - обиделся он.
- Пойми ты, дубина, что я в жизни еще не был так серьезен. У меня от всего этого до сих пор поджилки пляшут, будто твоя челюсть при разговоре с главным.
- Шут гороховый!
- У них здесь юбилей в форме бала-маскарада. Вот потому убийца был в домино. Дошло, наконец? И если ты истинный патриот нашей желтой газетенки, ты не можешь пройти мимо такой сенсаций. Сообщение должно быть в завтрашнем номере.
Пономарев понял, что я не шучу.
- Я не. знаю, как это возможно, - стал канючить; он тем и отличался, что остерегался принимать решения/за что его ценил и где-то даже любил главный.
- Нет, Олег Викторович, вы не журналист. Вы, Пономарев, черт знает что такое. Вы позорное пятно на теле нашей непорочной газеты. Как вас, такого зануду, только терпит ваша жена?!
После некоторого раздумья Олег сказал:
- Подожди. Здесь пришел Роман Владимирович. Передаю трубку ему.
И я услышал частое и прерывистое дыхание своего друга.
- Слушаю.
- Что это с тобой, Рома? Такое впечатление, будто убегал от банды наемных убийц.
- За сигаретами бегал. Что стряслось, Андрей? Я рассказал Шилову все, что минуту назад поведал Олегу.
- Почему ты решил, что убийца именно тот гигант в домино? - спросил он.
- А почему же он бежал сломя голову?
- Ну мало ли.
- Он едва не сбил меня с ног. Я уверен, что именно он убил.
- Хорошо. Эта информация будет в завтрашней газете. Будь здоров! Роман положил трубку.
В это время я услышал, как за моей спиной открылась дверь и прозвучал приятный баритон:
- Это ты, Веня?
- Угу, - пробурчал, понимая, что меня принимают за Струмилина. Видно, мужчина слышал мой разговор по телефону и знал, что именно Струмилин приглашен на юбилей.
- Скажи, Веня, откровенно, за что ты убил Шипилина?
От этого вопроса я едва не проглотил трубку. И было от чего. Не оборачиваясь, глухо спросил:
- Шутишь?!
- Ну, не ты конкретно, но кто-то из твоих парней наверняка. Ты это сделал по приказу Самого?
Может быть, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит и какое отношение к убийству Шипилина имеет добродушный и флегматичный Веня? Да нет, бред какой-то! Подражая Струмилину, ответил:
