По-настоящему богатый человек, как уже было сказано, в городке только один - Бенжамин Хорн, удачливый предприниматель, специализирующийся на финансовых операциях и гостиничном бизнесе. Достаточно богаты и владельцы единственной в городе лесопилки формальная владелица Джози Пэккард, китаянка из Гонконга, вдова недавно погибшего Эндрю Пэккарда, а также фактическая хозяйка предприятия, сестра покойного Эндрю Кэтрин Пэккард Мартелл и ее муж, пожилой любитель рыбной ловли Питер Мартелл.
Местный шериф Гарри Трумен популярен в Твин Пиксе прежде всего благодаря занимаемому посту - во-первых, любому шерифу, как правило, приходится много встречаться с самыми разными людьми, а, во-вторых, в любом небольшом американском городе должность шерифа пользуется уважением в силу исторической традиции.
В каждой семье есть автомобиль, а то и два, а раз так, то практически все горожане знают Эда Малкастера, владельца единственной в Твин Пиксе бензоколонки, а заодно и его жену, одноглазую Надин.
Часто горожане выбираются на своих машинах в загородные поездки на уик-энд - продуктами в таких случаях, как правило, запасаются в закусочной Нормы Дженнингс, муж которой Хэнк Дженнингс, вот уже который год сидит в Федеральной тюрьме.
Жить в Соединенных Штатах, не обращаясь за помощью к профессиональному юристу, практически невозможно. Самый известный юрист города - Лиланд Палмер, тесно сотрудничающий, кстати, с самим Бенжамином Хорном.
Наиболее авторитетный доктор в городе - Уильям Хайвер, к услугам которого каждый из жителей Твин Пикса наверняка обращался хоть один раз в жизни. Мэр Дуэйн Милтон избран на свою должность на второй срок - он как бы есть, но в то же время горожане вспоминают о нем разве что в преддверии очередной избирательной кампании.
Как и в любом небольшом городке, в Твин Пиксе есть свои "белые вороны", люди, отличающиеся от остальных необычностью стиля жизни. Самая известная - "Леди-С-Поленом", женщина лет тридцати пяти, имени и фамилии которой никто из горожан не может назвать точно. Свою кличку она получила за то, что на всех важных городских мероприятиях - вплоть до годового отчета мэра Дуэйна Милтона - она неизменно появляется, держа в руках один и тот же обрубок полена, с растрескавшейся корой, пяти дюймов толщиной и в два фута длиной Никто не помнит точно, когда она впервые появилась в Твин Пиксе со своим поленом, никто из горожан не может точно сказать, чем она занимается и за счет чего существует. И если Леди-С-Поленом до сих пор не отправили в психиатрическую клинику, то только потому что, по словам доктора Уильяма Хайвера, она "не представляет общественной опасности".
Еще один городской сумасшедший - Джонни Хорн, сын бизнесмена Бенжамина Хорна. Он уже достаточно взрослый, но развитие у него как у пятилетнего ребенка Ему известны только два слова: "хочу" и "индейцы". Джонни просто завернут на индейцах, он никогда, даже во сне, не расстается с головным убором вождя индейского племени, сделанным из раскрашенных перьев из разноцветных кусочков кожи. У Джонни явная задержка в развитии, и все попытки Бенжамина излечить сына в самых лучших клиниках остались безрезультатными. В отличие от Леди-С-Поленом, Джонни Хорн не стал предметом иронии горожан - его то ли просто жалеют, то ли у жителей Твин Пикса существует какое-то безотчетное уважение к богатству Бенжамина Хорна.
Жизнь в Твин Пиксе отличается простотой и невзыскательностью. По утрам горожане разъезжаются на своих не слишком дорогих автомобилях на службу, где занимаются чем угодно, только не работой - пьют кофе, обсуждают последние городские сплетни. По вечерам они возвращаются домой; мужчины, приняв свой обычный аперитив, садятся перед телевизорами, женщины принимаются за домашнее хозяйство. По воскресеньям, в хорошую погоду, горожане отправляются загородные ландшафты действительно впечатляют первозданностью и нетронутостью; если же погода не благоприятствует загородным прогулкам, жители ездят друг к другу в гости, обсуждая городские новости, которые не успели обсудить на работе...
То утро - это был четверг, двадцать третье февраля - ничем не отличалось от обычных. Уже к девяти утра автомобильные площадки перед котеджиками горожан опустели - начинался рабочий день. Движение на улицах несколько оживилось; в городке открывались бакалейные лавки, кондитерские и закусочные.
Закусочная Нормы Дженнингс находилась как раз в нескольких минутах ходьбы от дома Мартеллов. Норма - небольшого роста двадцатипятилетняя блондинка - посмотрела на часы: было десять минут десятого.
"Что-то Питер запаздывает", - подумала она.
Пит Мартелл, муж управляющей лесопилкой Кэтрин, имел странную привычку - несмотря на то, что он имел возможность пить свой утренний кофе дома, он почему-то всегда приходил в закусочную Нормы к открытию. На вопрос Нормы, что заставляет его так поступать, Питер неизменно отвечал, что боится быть отравленным в собственном доме женой Кэтрин - причем Норма никак не могла понять, шутит Питер или же говорит серьезно.
Двери раскрылись.
Норма подняла голову - на пороге стоял мистер Мартелл.
-Доброе утро, - кивнула Норма и, улыбнувшись, протянула руку к кофейному аппарату. - Вам как обычно, мистер Мартелл? Двойной с сахаром?..
Питер, поднеся ко рту закоченевшие руки, принялся согревать их дыханием.
- Да, Норма, - ответил он, - как всегда. Двойной с сахаром. И, пожалуйста, поменьше воды...
Норма принялась готовить кофе.
- Мистер Мартелл, - вновь улыбнулась она, - вы пьете у меня кофе вот уже лет пять, каждое утро. И каждое утро вы говорите мне одно и то же...
Питер, расстегнув куртку, присел за стойкой.
-Поменьше воды?..
Норма, приготовив кофе, налила его в чашку и, придвинув ее Питеру, ответила:
- Да. Поменьше воды. Неужели вы считаете, что мне надо напоминать об этом всякий раз? Если бы вы не сказали насчет того, сколько воды, я бы ушам своим не поверила...
Питер отхлебнул из чашки.
- Норма, - произнес он извинительным голосом, - Норма, я старый человек... У меня могут быть свои странности. Не обращайте внимания.
Допив кофе, он отодвинул чашку и потянулся во внутренний карман куртки за бумажником.
-Спасибо, - он протянул Норме банкноту, - ваша закусочная единственное место, где я чувствую себя как дома.
Норма подумала: "Сейчас он обязательно скажет, что только тут его никто не отравит".
- Да, как дома, - продолжал Мартелл, - и я знаю, что тут мне никто и никогда не всыплет в мой утренний напиток отраву.
Норма тяжело вздохнула - ей приходилось выслушивать это каждое утро.
-Мистер Мартелл, вы, наверное, опять на рыбалку? поинтересовалась Норма, чтобы как-то изменить течение разговора.
Питер оживился - рыбная ловля и все, что с ней связано, были его излюбленными темами.
-Да, Норма, - кивнул он, - погода отличная, как раз на форель.
-Вы рыбачите в небольшом ручейке, что впадает в океан, это около бензоколонки Эда Малкастера?..
-Совершенно верно, - ответил Пит, - вам, наверное, известно, что королевская форель не водится в соленой воде?..
-Ну, и как успехи? - Норма попыталась вложить в эту фразу как можно больше участливости.
Питер скромно отвел глаза.
-Позавчера вытащил несколько, фунтов на пять, наверное... Мартелл поднялся из-за стойки. - Ну, спасибо за кофе, Норма. Я пошел...
-Удачи вам, сэр, - улыбнулась та на прощанье, - заходите еще...
Утренняя капель с крыш обещала теплый день - по мнению Питера Мартелла, именно такая погода благоприятствует удачной рыбной ловле. До безымянного ручейка, где он обычно рыбачил, было не очень далеко - что-то около полумили, и Пит решил идти туда пешком.
Вдыхая утренний воздух, Питер неспешно двинулся вдоль океана. Через полчаса он был на берегу ручья.
Распаковав чехол с удочками, Мартелл поискал глазами какой-нибудь небольшой камень, удобный для сидения - рыбалка предстояла долгая, и у Пита, который почти всю свою жизнь провел за станком с циркулярной пилой на лесопилке, быстро отекали ноги. Не найдя ничего подходящего, он двинулся вдоль берега и прошел до самого устья ручья. Неожиданно внимание Питера привлек какой-то странный предмет - продолговатый целлофановый пакет где-то шести футов длиной. Пит остановился в недоумении. Океанский прибой время от времени выбрасывал на побережье смытые штормом спасательные круги, всевозможный мусор, выброшенный с кораблей, обломки древесины, так называемый плавник; однако величина целлофанового свертка не позволяли считать, что он мог быть выброшен на берег прибоем. Пит посмотрел по сторонам - берег был пустынен. Тогда он с опаской, мелкими шажками подошел поближе. Под несколькими слоями целлофана явно угадывались очертания человеческого тела; с конца свертка, что был к Питу поближе, торчала окоченевшая нога, с другой стороны виднелись растрепанные длинные волосы цвета льна. Целлофан запотел изнутри, и поэтому разобрать, что в нем завернуто, было невозможно.
