Они были очень привязаны друг к другу и слегка недолюбливали свою старшую сестру. К сожалению, и Джимми Моттингли понял, что не слишком ее любит.
В среду миссис Мерридью получила ответ от миссис Ричардсон.
Дорогая Лора!
Я рада, что ты пригласила Мириам к себе. В данный момент она не обременена работой и с удовольствием у тебя погостит. Ее наниматель оказался крайне черствым и грубым, и бедная девочка глубоко оскорблена. Мне будет гораздо спокойнее, если она на время сменит обстановку…
Письмо было длинное, но миссис Мерридью не стала читать дальше. Мириам приедет. Это все, что она хотела узнать. А все эти скучные подробности о жизни Грейс и ее отпрысков могут пока подождать. Это было уже не первое письмо миссис Ричардсон, которое, скорее всего, так и недочитанным отправится в корзинку. Миссис Мерридью просмотрела его насквозь, выяснила, что Мириам приедет в пятницу, и сразу же отправилась к соседке поделиться новостью.
Ни Ричарда, ни Дженни в доме не было. Это ее встревожило.
Мисс Дэйнсворт была явно удивлена неожиданным визитом соседки. Как всегда пытливо все осмотрев, миссис Мерридью вдруг приметила лежавший на стуле носовой платок.
— Это не ваш! — решительно заявила она.
Мисс Дэйнсворт улыбнулась.
— Нет. Это платок Дженни… Беспечное дитя!
Миссис Мерридью фыркнула.
— Значит, она все еще у вас?
— О да! И я надеюсь, она у меня поживет подольше.
— Я почему спрашиваю… ко мне приезжает дочь моей кузины. Такая славная девушка!
Услышь эти слова Мириам, как бы она была поражена!
И не без основания. Ей и в голову не приходило, что кузина Лора считает ее славной девушкой!
Мисс Дэйнсворт сказала все, что полагается в подобных случаях. Она уже была знакома с Мириам, и эта девушка совсем не показалась ей такой уж славной. Мисс Дэйнсворт почувствовала, что миссис Мерридью что-то от нее нужно. Слишком она была напориста. Почему? Это вызвало у нее беспокойство. Миссис Мерридью держалась так, будто втайне за что-то ее осуждала.
Дженни и Ричард были на Хэйзлдон-Хиис. День выдался на редкость погожий. В небе заливался жаворонок. Он поднимался все выше и выше, а песня плыла вниз. Было прохладно из-за ветра, постоянно дующего в зарослях вереска, но солнце хорошо пригревало. Ричард смотрел на Дженни, которая залюбовалась кустами боярышника.
— Хотела бы я посмотреть, как они цветут. Они все белые?
— Есть один розовый. Как раз посередине.
— Я думала, что розовый боярышник бывает только в садах.
Ричард засмеялся.
— Значит, он оттуда сбежал! А может быть, кто-то его посадил.
— Вокруг столько интересного, правда? — блаженно вздохнув, сказала Дженни.
Ричард не отрываясь смотрел на нее. Смотрел долго, пока не почувствовал, что, пожалуй, пора хоть что-то ответить. Однако сказал совсем не то, что хотел. Слова вырвались сами по себе.
— Когда вы такая, мне хочется вас поцеловать!
Дженни слегка улыбнулась.
— Вы не должны говорить такие вещи. А то мне придется уйти домой.
— Вы сердитесь?
— О нет! Вы просто все это придумали.
— Вы так полагаете?
Дженни смотрела на маленького зелено-белого паучка, который упорно карабкался по стеблю, но когда влез наверх, похоже, забыл, зачем он туда забрался, и быстро побежал вниз.
— Конечно придумали, — сказала Дженни. — А мне совсем не хочется идти домой.
— Тогда зачем туда идти?
— Я и не пойду, если вы прекратите говорить всякие глупости.
— Это не глупости! — возразил Ричард.
— А что же еще! Мы с вами всего три дня знакомы.
— В самом деле… — медленно проговорил Ричард.
И тут же почувствовал, что должен сказать то, о чем никогда еще не думал.
— Дженни! — снова заговорил он. — Разве это так важно? Что всего три дня? Для меня это не имеет значения.
Быстро взглянув на него через плечо, она увидела, что Ричард говорит совершенно серьезно. Дженни вдруг почувствовала, что стоит на краю чего-то неведомого. Сама не зная почему, она испугалась. Увидев в ее глазах страх и удивление, Ричард понял, что слишком поторопился.
— Дженни! Не смотрите так. Я не хотел вас напугать.
Дженни выпрямилась.
— Все в порядке, — сказала она, пытаясь сдержать дрожь в голосе, и посмотрела на часы. — Я… Я думаю нам пора возвращаться домой… В самом деле пора!
— Нет! Я больше не буду… Обещаю… Посмотрите! Отсюда можно увидеть шпиль церкви в Чизлтоне. Вон там!
Нет, немного левее… как раз на одной линии с этим боярышником. Этот шпиль виден только в хорошую погоду.
И только в полдень.
— О… Почему? — спросила Дженни. Идти домой ей и правда не хотелось, и она готова была поговорить о шпиле далекой церкви. Тема вполне безопасная.
— Потому что… шпиль волшебный, — объяснил Ричард. — Если вам удастся увидеть его с кем-нибудь вместе в полдень и при этом будет светить солнце… И если вы никому не расскажете… Произойдет нечто волшебное.
— Ричард! — она недоверчиво рассмеялась.
— Я не шучу, — подтвердил он. — Бели не верите, подождите и увидите сами.
Дженни порывисто отвернулась и стала смотреть на своего паучка.
— Не верю ни одному слову, — медленно сказала она.
Сидя в поезде, Мириам Ричардсон размышляла. Ехать в Хэйзлдон ей не хотелось, но и оставаться дома тоже не хотелось. Мириам сообщила Джимми, что она уезжает к тетке и что ей нужно с ним поговорить, но он не сказал точно, приедет или нет. Однако Мириам все же предпочитала думать, что он приедет. Пусть попробует не явиться — получит большие неприятности. О, разумеется, ей тоже без них не обойтись, но Джимми Моттингли достанется еще сильнее! Мистер и миссис Моттингли — люди очень строгие. Исправно посещают церковь, Джимми воспитан в суровом духе. Губы Мириам слегка искривились, когда она представила себе, что сказали бы его родители, если бы все узнали. Ну что ж! Они и узнают, если Джимми вздумает бунтовать!
Мириам задумалась. Конечно, они с Джимми должны немедленно пожениться. Да, так было бы лучше всего… Можно зарегистрироваться в мэрии… А потом осторожно сообщить родителям. Если они будут настаивать на венчании… Пожалуйста! Пусть будет так… Она не прочь. Ей главное заполучить Джимми, чтобы он уже не мог вырваться, а будет это свидетельство от мэрии или от викария — ей все равно. Главное — обрести уверенность и определенность…
Однако составляя все эти замечательные планы, она вспомнила о неведомых подводных течениях. Они приводили ее в ужас. Она не очень понимала, что они собой представляют, но время от времени чувствовала, что они угрожают ей, и тогда накатывал беспощадный страх. Мириам вынуждена была делать над собой усилие, чтобы избавиться от страха. Всякий раз, представив, что ее ждет в том случае, если Джимми ее бросит, она пугалась все больше и все больше понимала всю безысходность сложившейся ситуации. Наконец Мириам сумела отогнать пугавшие ее мысли и стала обдумывать свои боевые действия.
Миссис Мерридью встретила ее на станции. Необыкновенно радушная, она чмокнула воздух где-то около щеки Мириам и, повелительно взмахнув зонтиком, призвала носильщика. Вместе они пошли к багажному вагону, чтобы взять ее жалкий сундучок. Мириам едва скрывала нетерпение.
— Это твой сундук, Мириам? Аткинс, возьмите его! — обратилась миссис Мерридью к шоферу, когда они подошли к такси. И тут же снова повернулась к Мириам. — Господи, неужели у твоей матери не было ничего получше? По-моему, ремень того и гляди лопнет.
Мириам посмотрела на нее с лютой ненавистью. Она и " сама прекрасно знала, что ее проклятый сундук изрядно потрепан, но если делать вид, будто на самом деле он тебе не принадлежит и держаться уверенно, можно не обращать внимания на подобные мелочи.
Однако у кузины Лоры никогда не было такта, ни малейшего. Мириам ненавидела ее и, если бы не Джимми, ни за что не приехала бы.
Не переставая тараторить, миссис Мерридью распоряжалась погрузкой багажа, то и дело причитая, что ремень непрочный и все углы сбиты, и заодно расспрашивая, здорова ли миссис Ричардсон и что поделывают девочки теперь, когда они бросили школу, — Она ее не бросили, — резко возразила Мириам.
— Разве? — изумилась миссис Мерридью.
Миссис Мерридью села в такси и подвинулась, освобождая место для Мириам рядом с собой.
— Нет, Аткинс! Сундук прекрасно поместится, — властно сказала она. — Так что ты сказала?
— Я сказала, что ни Элинор, ни Лилиан школу не бросили, — с досадой повторила Мириам, подумав при этом, что кузина Лора совершенно невыносима.
— Ну вот! — удовлетворенно произнесла миссис Мерридью, когда они наконец отъехали от станции. — Я хочу, чтобы ты подружилась с девушкой, которая сейчас гостит у миссис Дэйнсворт. У меня есть на то особые причины.
И она принялась объяснять, какие именно, но Мириам, думавшая о своем, слушала невнимательно до тех пор, пока кузина Лора не упомянула Ричарда — Форбса.
