Чуть выше причала стояли две перевернутые весельные лодки. Они оказались тоже дырявыми. Вот почему Андрей не вывез труп сам. В тот момент полицейские были в его доме, а потом его срочно вызвали в морг. Ждать он не мог и плыть не на чем. Все, что он успел, так это найти другую лодку у старого причала. Но и она оказалась дырявой, чего он в спешке не заметил. Таня очень боялась покойников, но сейчас о таких мелочах лучше не думать. Она перевернула первую лодку. Ничего. Потом вторую. Труп лежал на месте и был упакован в черный целлофановый мешок с молнией. Такие специально делались для покойников, но в городских моргах их не было. Там все еще пользовались простынями. Значит, Андрей обо всем позаботился заранее. Это был не порыв, не случайность, не шаг отчаяния. Это продуманное деяние.
Якорь с цепью лежал рядом. На цепи замок с ключом. У Тани дрожали руки. Она обмотала цепью шею или ноги трупа, понять было трудно, застегнула замок, чтобы цепь не сорвалась, и бросила ключ в воду. Но когда она попыталась сдвинуть тело с места, поняла, какую глупость сделала. Чугунный якорь был слишком тяжелым. Ей пришлось взять весло и использовать его как рычаг. Когда до воды оставалось совсем немного, весло сломалось. Пришлось взять другое. Тело упало в лодку, на которой Таня приплыла, и лодка тут же ушла на дно. Воздух из мешка поднялся кверху пузырями. Таня тут же прыгнула в воду, но ноги до дна не достали. Большего она сделать не могла. Возвращаться пришлось вплавь. Из воды она выбиралась едва живой. Ее телефон утонул. Хорошо, что она ключи от квартиры оставила в машине, а от машины – в замке зажигания. Ей надо было срочно вернуться домой. Предстояло еще немало дел. Десять минут Таня еще пролежала на холодной мокрой земле, потом с трудом поднялась на ноги.
Кажется, из тупика уже не было выхода. Картины обнаружили в одной из квартир Германа Садовского. Но ни самого частного сыщика, ни Елены Подрезковой найти не смогли. Преступление заключалось лишь в том, что из морга пропал труп. Андрей оставался спокойным и даже хладнокровным. Видимо, все самое неприятное он уже пережил.
– Скажите, Андрей Ефимыч, – неторопливо продолжал следователь, – вы не чувствовали угрозы со стороны жены?
– Она была очень скрытным человеком. Непроницаемая женщина. Но больше всего я боялся не за себя, а за Таню.
– Кажется, в нашем разговоре появился новый персонаж.
– Увы, не новый. Мы разговариваем с вами вдвоем, без свидетелей, и протокол вы не ведете. Вы порядочный человек, Пал Михалыч, я могу говорить с вами открыто. Мою девушку зовут Татьяна Алексеевна Сигалова. Она студентка нашего университета, ей двадцать один год. Очень умная и красивая девушка. Мы любим друг друга.
– Может, и адресок ее скажете?
– Это окраина. Дома на улице Взлетной. Рядом с аэропортом. Они уже наполовину выселены. Их будут сносить. У нее квартира в шестом доме. Она занимает весь второй этаж. Конечно, Лена поняла, что у меня кто-то есть. И надо помнить, что на Лену работал такой опытный сыщик, как господин Садовский. Тот любые сведения из-под земли достанет. Лена с такими обстоятельствами не могла смириться. Я ей достался не просто. И она меня по-настоящему любила. В институте был разработан яд. Он проходил у нас под индексом восемьсот пять. Этот препарат не оставлял ни малейших следов в теле человека, но приводил к парализации конечностей, и в течение нескольких часов наступала неизбежная смерть. Вы нашли такой пузырек в сейфе жены на работе. Этот препарат Елена опробовала на своем первом муже. Он умер, и она стала свободной женщиной. Вот таким образом она меня добивалась. Ее интересы всегда стояли на первом месте. Средства для достижения цели не имели значения. Теперь вы понимаете, что у меня был повод убить ее.
– Что вы и сделали?
Андрей усмехнулся:
– Зачем же мне в таком случае выкрадывать труп из морга? Следов восемьсот пятого препарата невозможно обнаружить при вскрытии. Лукавить не буду – я думал над этим. Но только ради спасения Тани. Я понимал, что нам грозит опасность. Вопрос лишь времени. Побег – не выход. Лена со своим сыщиком везде бы нас нашла. Я думаю, конфликт произошел между Германом и Леной. Это они использовали препарат девятьсот седьмой, дающий жертве шанс выжить, но оставляющий следы в организме, если не ввести сыворотку спасения. Они не убивали людей. Они их грабили. А деньги на мой счет она клала специально, чтобы я попал под подозрение и держал язык за зубами. Коллекция картин у Германа была подлинной. Он же работал в МВД, в отделе внутренних расследований. Эту коллекцию отдал ему один генерал, «оборотень в погонах», чтобы Герман закрыл дело, грозившее ему большим сроком. И дело закрыли в связи с отсутствием состава преступления. Я ученый. Дела моей жены и ее прихвостней меня не интересовали. Но когда дело дошло до наших с Таней жизней, я задумался. Вот только свой приговор не успел привести в исполнение. Правда, Тане я сказал, что это моих рук дело. Специально. Чтобы она во мне не сомневалась, а верила в мою преданность. Я же понимал, что она никому ничего не расскажет. Она меня по-настоящему любит и предана мне.
– А почему бы вам не развестись с вашей женой?
– Это меня не освободило бы от ее мести. Она людей не прощает. Ну а в первую очередь меня выкинули бы из института, которому я отдал пятнадцать лет жизни. Она же директор. И к тому же очень страшный человек. Монстр. Жизнь людей для нее ничего не значит.
К ним подошел капитан Салтыков.
– Есть новости, товарищ полковник. Время-то к утру уже идет. Пора заканчивать нашу запутанную историю.
Андрей посмотрел на часы. Четверть пятого. Таня уже все сделала и вернулась домой. Теперь у следствия нет никаких следов. Сейчас Андрея ничего не беспокоило. На любой вопрос у него имелся ответ. Можно по-разному трактовать поведение подозреваемого, но лишь на словах. Фактов нет, доказательств нет, ничего нет. К тому же он почувствовал сочувствие следователя. Подох еще один преступник. Туда ему и дорога. Перед ним сидит молодой талантливый ученый, которому еще жить и жить. Впереди сотня открытий, успех и огромная польза государству. Он же это понимает. А труп к жизни все равно не вернешь.
Они вышли на улицу и сели в машину. За рулем сидел капитан. Ехали молча. Все уже сказано и добавить больше нечего.
Машина приехала в усадьбу. Мало того, она свернула на аллею, ведущую к причалу. Тут Андрей занервничал. А если Таня попалась? Она совсем еще девчонка. Одна ошибка – и все кончено. Машина остановилась у пирса. Тут толпился народ. В основном в милицейской форме. В воду спускались водолазы.
– Что-то нашли? – спросил Ильин.
– Думаю, нашли, – ответил майор Кравченко.
В воду сбросили канаты.
Андрей стоял в оцепенении. Труп должен быть на середине реки, а не возле берега. Неужели Таня не справилась с самым элементарным заданием?
На поверхность вытащили тело в черном целлофановом пакете с тяжелым якорем на цепи.
– Это мы вас спугнули? – спросил Ильин у Андрея. – Не успели спрятать труп надежнее?
Андрей промолчал. Вся его версия развалилась как домик, построенный из кубиков.
Какой-то мужчина в штатском достал нож и распорол мешок. Перед ними лежал труп Германа Садовского. Мужчина внимательно осмотрел труп, потом встал на ноги и доложил Ильину.
– Трупные пятна уже выступили. Окоченение средней степени. Думаю, смерть наступила около полуночи. Но сколько он пролежал в воде, сказать не могу.
– Главное не в этом, а в том, что к смерти Елены Подрезковой он не имеет отношения. Вот, Андрей Ефимыч, познакомьтесь, эксперт судебной токсикологии Гладышев. Вскрытие нам поможет? – обратился он к эксперту.
– Да, конечно. В крови мы следов восемьсот пятого препарата не найдем. Но в хитром растворе присутствует сукцинилхолин. Он быстро распадается, и его частицы можно обнаружить в почках, так как они выходят с мочой. Очевидно, господин Коптилин Андрей Ефимыч этого не знал.
– Делайте срочное вскрытие.
Ильин взял под руку Андрея и отвел его в сторону.
– Я очень сожалею, Андрей Ефимович, но мы за эту ночь провели огромную работу и добились нужных результатов. Сейчас идите в свою лабораторию и напишите чистосердечное признание со всеми подробностями. Не забудьте упомянуть ковер, залитый вином возле кровати вашей жены, о котором упоминала горничная и который вдруг исчез. Не забудьте об ампуле с восемьсот пятым препаратом, так небрежно выкинутой в кусты, упомяните и вашу девушку. Можно вспомнить и про гроб. Ну, вы все сами понимаете. Идите. Думайте и пишите. Только не защищайте себя. Это сразу же запахнет фальшью и попыткой вывернуться. Вам должны поверить. Это может вас спасти.
Полковник похлопал Андрея по-отечески по плечу и отошел в сторону.
Рассвет, похожий на закат
Противостояние уже дошло до своего апогея. Вопрос стоял ребром. Или я, или она. Конечно, с коварством Елены бороться бесполезно. Она проработала в столице больше пяти лет шлюхой по вызову и мужчин знала, как свои пять пальцев. Только с таким талантом уличная девка могла женить на себе солидного богатого человека, а потом в знак благодарности отправить его в могилу. Та же участь ждала и меня – лишь потому, что я осмелился полюбить другую.
