- А вы что думаете?
Андрей пожал плечами.
- Как говорится, возможны варианты. Или кто-то мстит Курослепову - и тогда то же похищение цветов это акт мести, а не грабеж с целью наживы. Или мы слишком близко подошли к ворам, и они, запаниковав, пытаются перестрелять всех, кто может их разоблачить - речь-то идет даже не о десятках, а о сотнях тысяч долларов!
- Как по-вашему, что вы могли узнать о ворах такого, чтобы они впали в панику?
- Понятия не имею, - развел руками Андрей. - Если развивать это предположение, то можно допустить, что среди собранных нами данных есть какая-то яркая и очевидная улика, очевидности которой мы сами ещё не оценили. Нам надо ещё раз пересмотреть все накопленные сведения.
- Буду очень признателен, если вы поделитесь с нами результатами этой ревизии, - сказал следователь.
- Обязательно! - заверил Андрей.
Следователь задумался.
- Но смотрите, что получается, - сказал он наконец. - Если у Курослепова был конфликт с сутенерами, и, следовательно, он представляет, кто может жаждать его крови - что бы он вам там ни говорил о своей невиновности - то он вполне мог заказать устранение тех, кого считает потенциальными убийцами.
- Но ведь равно возможно и другое, разве нет? - сказал Андрей. - Этих двоих могли прибрать свои же, узнав, что мы собираемся взять их в разработку, и, следовательно, слишком близко подойти через них ко главным организатором преступлений. Обрубили концы, так сказать.
Следователь кивнул, соглашаясь, что и такой вариант возможен, и задумался прищурившись.
- Но если у Курослепова не было никаких контактов с сутенерами, то откуда они могли узнать, какие ценные цветы есть в его оранжерее, как можно обмануть охрану и отключить сигнализацию? - это вопрос он больше адресовал в воздух, самому себе, чем Андрею.
- Очень просто, - все-таки ответил Андрей. - Если Курослепов разок-другой выписывал девочку в свой особняк, то вполне мог ей хвастаться своими редчайшими орхидеями. А уж как расположена охрана и какова сигнализация - это сообразительная девчонка всегда разглядит и запомнит! Не мне вам рассказывать, что среди девочек с панели попадаются ещё те наводчицы!
- Да, очень правдоподобный вариант, - кивнул следователь. - И, конечно, Курослепов ни за что не сознается, что пользовался услугами этих ночных бабочек.
- Люди сознаются в таком очень неохотно, - согласился Андрей. - Но, я думаю, мы сумеем убедить Курослепова, что лучше сознаться в том, что он имел дело с проститутками, и назвать их имена и контактные телефоны, чем подвергать опасности свою жизнь. В конце концов, он не государственный чиновник, и его карьера не пострадает, даже если сведения о его забавах не удастся сохранить в тайне, "для служебного пользования".
- Да уж, постарайтесь это ему втолковать, - сказал следователь. Теперь следующее. Ряд свидетелей показал, что убитые беседовали с какой-то молодой женщиной...
- Эффектная темная шатенка лет двадцати пяти, небольшого роста, кивнул Андрей. - Когда я вошел в кафе, она уже сидела за одним из столиков. На неё трудно было не обратить внимание. Эти двое подсели к ней, коротко переговорили о чем-то, она встала и ушла. У меня возникло желание пройти за ней, чтобы узнать, кто она такая, но я боялся упустить главную дичь.
- Да, жаль, что вы за ней не последовали, - вздохнул следователь. Теперь ищи её, свищи. Ну, ладно, авось, найдем - ведь её приметы у нас есть... - он на секунду задумался. - Что ж, пока что, пожалуй, все. Если возникнут дополнительные вопросы, я с вами свяжусь. Всего доброго.
- Всего доброго, - Андрей встал и вышел из кафе.
Вокруг площадки перед кафе, которой посетители пользовались для парковки машин, были протянуты ленты ограждения, стояла милиция. Эксперты в штатском занимались машиной погибших и фотографировали следы колес на том месте, где останавливалась машина убийц.
Андрей обошел площадку вдоль ограждения, чтобы поближе рассмотреть то место, где убийцы ставили свою машину. Милиция не пыталась его отогнать, чтобы он "не путался под ногами": милиционеры видели, что Андрей долго беседовал со следователем, и понимали, что Андрей оказался здесь не просто так.
Один из милиционеров даже сказал ему, кивнув на следы колес в остатках грязного снега:
- На "джипе" были, гады. На вседорожнике с четырьмя ведущими колесами.
- Марка машины ещё не известна? - поинтересовался Андрей.
- Вроде, говорили, что на "шевроле" похоже, - сказал милиционер.
- Угу, - Андрей рассеянно кивнул. Он осматривал следы, оставленные машиной, потом перевел взгляд на талый серый сугроб на газончике рядом с местом её стоянки.
Сперва он не поверил своим глазам: в сугробе лежала орхидея "мертвая голова".
Андрей ещё раз прикинул, как стояла машина. Орхидея валялась где-то на уровне её лобового стекла.
Объяснение могло быть только одно: пока убийцы расстреливали в кафе свои жертвы, кто-то вставил эту орхидею за "дворник" их машины. Удирая, убийцы скинули цветок в снег...
Знали они или нет, что означает этот цветок? Некто давал им понять, что они тоже приговорены. Некто, стрелявший в Андрея с Игорем, убивший Медовых и ещё несколько раз отметившийся... Приславший схему с указанием, где похоронен Бечтаев...
Примятая орхидея не бросалась в глаза на фоне мелкого мусора, набросанного на газончике. Со следователем Андрей на теме орхидей не заострялся, а про цветки, присылаемые как знак угрозы - как особая "метка" преступника - вообще не упоминал, посчитал это одной из тех вещей, о которых следователь и так узнает из материалов других дел.
Поэтому на неё не обратили внимания - мало ли подвядших цветов валяется на газонах Москвы, роз и тюльпанов, бывших накануне гордостью дорогих букетов... А чтобы оценить необычность цветка, требовался зоркий глаз и специальные знания. Знаниями в области орхидей милиция, конечно, не обладала.
Андрей достал пачку сигарет и стал задумчиво вертеть в руках. Когда стоявший рядом милиционер отвернулся, отвлекшись на что-то, он уронил пачку, подобрал вместе с ней орхидею и быстро спрятал под пальто. Когда милиционер опять повернулся к нему, Андрей уже раскуривал сигарету.
- Ясно... - кивнул милиционеру Андрей. - Что ж, всего доброго.
И он не спеша побрел прочь.
Андрей сам не мог бы себе объяснить, почему он решил утаить эту орхидею, вместо того, чтобы показать её следователю и объяснить, что она значит. Возможно, интуиция смутно подсказывала ему, что пока что не стоит засвечивать её в официальном расследовании. Наверно, нужно сообщить о ней Повару - и пусть он решит, как действовать...
Из ближайшего переулка Андрей позвонил Игорю.
- Словно мои мысли прочел! - восхитился Игорь. - Как раз думал тебе позвонить... Как дела?
- Нарочно не придумаешь, - сказал Андрей. И поведал Игорю о всех событиях: от того, как он вышел на Марию Кореву и до орхидеи "мертвая голова", которую преступник подкинул убийцам.
- М-да! - крякнул Игорь после паузы. - Действительно, нарочно не придумаешь. И, как ты понимаешь, интересные выводы напрашиваются...
- Да. Во-первых, наш неизвестный преступник знал о замышленном убийстве - и не помешал убийцам расстрелять свои жертвы. Он следил за ними, находился совсем рядом. Подсунуть цветок им за "дворник" он мог только в те две минуты, когда они выпускали свои очереди...
- И ещё одно, - добавил Игорь. - Наш неизвестный охотится на Курослепова, и орхидею-призрак получают от него - прижизненно или посмертно - те, кто так или иначе связан с Курослеповым. Если бы цветок попал в руки милиции - у неё бы не возникло сомнений, что убийство двух сутенеров совершено по заказу Курослепова, поэтому преступник и оставил убийцам свой "смертный приговор"...
- Вот именно, - сказал Андрей. Говоря, он неторопливо шел в сторону Спиридоновки. - Приблизительно так я и представил ситуацию. Поэтому счел за лучшее прибрать цветок и не вопить о моей находке. Если преступник рассчитывал, что милиция обнаружит выкинутый убийцами цветок и начнет трясти Курослепова, то я сорвал его планы.
- Или, наоборот, сыграл на его планы, - мрачно проворчал Игорь. - Наш неизвестный настолько хитрая бестия, что не угадаешь, чего он хочет. Может, он и рассчитывал, что орхидея попадет нам в руки, и мы утаим её от следствия. Заметить смятый цветок в грязном сугробе и связать его с преступлением мог только человек, понимающий значение этого цветка... В общем, паси эту Кореву. Что ещё нам остается?
- Ничего, - вздохнул Андрей. - Кстати, возможно, именно поэтому наш неизвестный и стремился вывести тебя из игры.
- То есть?
- Ты, при твоих связях, мог прочесать всех девочек с Тверской, чтобы нащупать все возможные контакты Бечтаева. Нельзя было бы предсказать, что ты подцепишь и с какого боку сделаешь заход. То есть, ты мог бы выйти на преступника с самой неожиданной стороны. А у меня нет твоих связей... и твоих способностей. Даже если бы по твоему звонку мне согласились помогать все, связанные с борьбой с проституцией по долгу службы, даже если бы со мной, по твоим рекомендациям, согласились побеседовать два-три сутенера, знающих тебя как человека порядочного, не закладывающего тех, кто тебе доверился - я бы все равно почти ничего не нарыл, потому что не знаю этого мира и не знаю, как себя в нем вести, на что обращать внимание, а на что не обращать... Значит, у меня остается единственный путь: идти по следу кого-то, про кого нам достоверно известно, что он - или она - связан с этим "орхидейным" делом... Если наш неизвестный следил за мной - то по одному тому, за кем я охотился, он выяснил, сколько нам известно и какие шаги мы собираемся предпринимать...
