помешать Снежане ехать не пойми куда! В таком случае я найму другого телохранителя!
– Ваше право, – спокойно заметила я. – Если вы отказываетесь от моих услуг, сообщите, и я не буду тратить свое время на это дело.
Неожиданно мои слова возымели должный эффект – Дубровина помолчала, потом сказала более спокойным тоном:
– Ладно. Если вы считаете, что Игорь… что он не наркоман, то хотя бы обеспечьте безопасность Снежане. Вы же можете поехать вместе с ними и проследить, чтобы с ней ничего не случилось?
– Если потребуется – смогу, – коротко проговорила я.
– Вот и хорошо. Но все же попытайтесь отговорить Снежану от поездки… Я заплачу вам за это любую сумму, какую только скажете!
– Я не меняю своих расценок, – заявила я. – Если мне не удастся уговорить вашу дочь отказаться от поездки, я поеду вместе с ними. Но Снежана очень хочет на юг, и она любит Игоря. Мне кажется, с ее мнением стоит считаться, даже если вам не нравится ее выбор.
– Уж я сама разберусь, с чем и с кем мне считаться, – проворчала Ольга Николаевна. – Я поняла ваши слова, работайте дальше.
Не прощаясь, она положила трубку.
В восемь утра я не выдержала и отправилась искать ближайшую кофейню. Мне пришлось оставить свой пост, хотя я подозревала, что Игорь со Снежаной еще спят. В конце концов, средь бела дня вряд ли на них кто-нибудь нападет, да и не собиралась я долго отсутствовать. Мне еще нужно придумать, каким образом объяснить свое присутствие около дома Соловьева, если Снежана или Игорь увидят мою машину.
К счастью, кофейню я нашла быстро. Заказав кофе навынос, села в машину и вернулась к дому. Пока я пила кофе, нашла номер телефона клининговой компании «Чистый фартук» и позвонила по мобильному.
– Клининговая компания «Чистый фартук», доброе утро! – бодро поздоровалась со мной администратор. – Чистим, убираем, приводим ваш дом в порядок, быстро, качественно и недорого!
– Доброе утро! – проговорила я. – Благодарю за информацию, я неоднократно пользовалась услугами вашей фирмы.
– Рады, что вы выбрали нашу компанию! Желаете заказать уборку помещения?
– Пожалуй. Я вызывала работницу в конце мая, то ли двадцать седьмого, то ли двадцать девятого числа, по адресу: улица Загороднева, дом шестьдесят семь, квартира двадцать пять. К сожалению, я не помню фамилию обслуживающего персонала, вы не могли бы проинформировать меня, кто работал в тот день? Я хочу, чтобы ко мне приехал именно этот сотрудник!
– Минуту… – Администратор перестала разговаривать рекламными слоганами, после минутной паузы проговорила:
– Двадцать седьмого мая по указанному вами адресу выезжала Сокольникова Людмила Яковлевна. К сожалению, сегодня она не работает, я вам могу предложить другого специалиста. Все наши сотрудники – профессионалы своего дела, вы не будете разочарованы!
– Нет, к сожалению, я не могу воспользоваться вашим предложением, – заявила я. – А когда будет работать Людмила Яковлевна?
– Послезавтра с восьми утра, – сообщила моя собеседница. – Вы желаете оформить заказ?
– Я позвоню вам послезавтра, – пообещала я и, попрощавшись с администратором, отключила звонок.
Не теряя зря времени, я открыла базу данных и ввела имя и фамилию уборщицы, которая выезжала к Дубровиным двадцать седьмого мая. Людмиле Яковлевне Сокольниковой было тридцать шесть лет, женщина окончила педагогический институт Тарасова, училась на факультете русской словесности. По специальности она была учителем русского и литературы, однако ни в школе, ни в институте почему-то не работала. Замужем Людмила Яковлевна никогда не была, детей не имела, проживала с родителями по адресу: улица Волжская, дом двадцать семь, квартира шестнадцать. Официально женщина работала только в клининговой фирме «Чистый фартук», устроилась в компанию три года назад. Институт Сокольникова окончила четырнадцать лет назад, что она делала после этого – загадка. Однако в двадцать семь лет Людмила Яковлевна лечилась в психиатрической больнице Тарасова, в отделении наркологии. Диагноз в базе данных тоже был указан – алкогольная зависимость, депрессия.
Я несколько раз перечитала биографическую сводку. Похоже, все сходилось: наркотики в квартиру подкинула уборщица, вполне возможно, после лечения она пристрастилась к употреблению запрещенных веществ и, вероятно, мастерски скрывала это. Быть может, она и сейчас страдает наркоманией, вот только каким-то образом держит это в тайне. Интересно, при устройстве в клининговую компанию соискателей проверяют по базам данных? Или это делают только в организациях, где приходится работать с детьми? Вот почему Людмила не работала по специальности – ее попросту не брали на работу из-за того, что она состояла на учете в психиатрической клинике!
Людмила проживает вместе с родителями на улице Волжской, и, судя по карте города, дом ее находится не так далеко от дома, где снимает квартиру Игорь. Если я поеду к Сокольниковым сейчас, то, может быть, застану кого-нибудь дома…
Я набрала номер Снежаны. В трубке раздавались длинные гудки – то ли девушка спала, то ли не слышала звонка телефона, находясь где-то в другой комнате. Наконец мне ответили. Я услышала сонный голос Снежаны.
– Да, – проговорила она. – Слушаю, кто это?
– Снежана, это Женя, помнишь ведь меня? – произнесла я. – Вы сейчас с Игорем дома?
– Да… Женя? Откуда ты знаешь мой номер? Не помню, чтобы я его тебе давала…
– Я тоже сейчас не соображу, когда мы с тобой обменялись номерами, – соврала я. – Надеюсь, мой номер ты записала?
– Нет…
– Странно. Но это не самое важное. Скажи, ты пользовалась когда-нибудь услугами клининговой компании «Чистый фартук»? Они занимаются уборкой помещений.
– Ну да, иногда… Когда мы с мамой не успеваем убраться, то звоним в эту фирму, а что?
– В общем, у меня есть подозрение, что одна из уборщиц занимается распространением наркотиков, – заявила я. – Долго объяснять, если вкратце – моя тетя вызвала недавно уборщицу из фирмы «Чистый фартук». Специалиста звали Сокольникова Людмила Яковлевна, и после ее ухода тетя нашла пакетик с каким-то белым порошком. Ты, случайно, не находила ничего у себя дома?
– Я… Ну, моя мама нашла… Она ведь подумала, что это я притащила домой наркотики… – запинаясь, проговорила Снежана. – Я из-за этого из дома ушла к Игорю…
– Как звали уборщицу, помнишь? Которая в последний раз у вас убиралась.
– По-моему, Людмила, но я фамилию не помню точно. Боюсь
