class="p1">– Разве вы не понимаете! Она была сумасшедшая. Она могла в течение минуты сломать всю мою жизнь. Разрушить все мои планы.
Рённ кивнул. Пока что все шло гладко.
– Где вы взяли автомат? – внезапно спросил Гунвальд Ларссон.
– Я забрал его с собой, когда возвращался с войны.
– Шведский?
– Финский. «Суоми» М37.
– Где он сейчас?
– Там, где его никто не найдет.
– В море?
– Вы любили Нильса Йёранссона? – через несколько секунд спросил Рённ.
– Ниссе – порядочный парень. Я был для него как отец.
– И тем не менее вы убили его.
– Он угрожал моему существованию. Моей семье. Всему, ради чего я живу. У меня не было выхода. Но я убил его быстро и безболезненно, не мучил его так, как вы мучаете меня.
– Ниссе знал, что это вы убили Тересу? – спросил Рённ. Он по-прежнему говорил очень спокойно, доброжелательным тоном.
– Он был неглупый и догадался. Но он был хорошим другом. Я дал ему десять тысяч и подарил новый автомобиль, когда женился. Потом мы расстались навсегда.
– Навсегда?
– Да, он никогда не подавал признаков жизни, вплоть до прошлой осени. Тогда он позвонил и сказал, что за ним кто-то следит днем и ночью. Он перепугался, денег у него не было. Деньги он получил. Я пытался уговорить его уехать за границу.
– И вам это не удалось?
– Нет. Он был на грани нервного срыва. Смертельно испуган. Боялся, что этим навлечет на себя подозрение.
– И поэтому вы убили его?
– Я вынужден был это сделать. У меня не было выбора. Он разрушил бы мою жизнь. Будущее моих детей. Мою фирму. Все. Он не хотел этого, но он был слабый, беспомощный, пугливый. Я знал, что рано или поздно он придет ко мне за помощью. И тем самым погубит меня. Либо его схватит полиция и заставит говорить. Он был наркоманом, слабым и ненадежным человеком. Полиция пытала бы его до тех пор, пока он не рассказал бы все.
– Полиция не имеет привычки пытать кого-либо, – заметил Рённ.
Форсберг впервые повернул голову в его сторону. Руки и ноги у него были связаны. Глядя на Рённа, он спросил:
– А как вы называете это?
Рённ опустил глаза.
– Где вы сели в автобус? – продолжил допрашивать Гунвальд Ларссон.
– На Кларабергсгатан, возле универмага.
– А на чем вы туда добрались?
– На автомобиле. Я поставил его перед своим офисом. У меня там зарезервировано место на автостоянке.
– Откуда вы знали, в каком автобусе будет ехать Йёранссон?
– Он звонил, мы условились.
– Другими словами, вы условились, как ему следует поступить, чтобы его убили.
– Неужели вы не понимаете, что у меня не было выбора? Кроме того, я сделал это гуманно, так, что он не догадывался об этом и ничего не почувствовал.
– Гуманно? А при чем здесь это?
– Неужели даже теперь вы не можете оставить меня в покое?
– Еще нет. Сначала объясните нам, как было дело с автобусом.
– Хорошо. Но потом вы уйдете?
Рённ посмотрел на Гунвальда Ларссона и сказал:
– Да. Потом мы уйдем.
– В понедельник утром Ниссе позвонил мне в офис. Он был в отчаянии, говорил, что тот человек повсюду ходит за ним. Я понял, что он долго не выдержит. Мне было известно, что в тот вечер и моя жена, и служанка уйдут. Погода благоприятствовала мне. Дети ложатся спать рано…
– Что же дальше?
– Я сказал Ниссе, что хочу взглянуть на того, кто ходит за ним. Чтобы он выманил того человека в Юргорден, сел там в двухэтажный автобус, который отправляется в десять часов, и ехал до конечной остановки. Без четверти десять он должен был позвонить мне в офис. Я выехал из дому после девяти, поставил автомобиль, пошел в офис и сидел там, не зажигая света, потом спустился вниз и подождал автобус.
– А место вы изучили заранее?
– Я поехал туда раньше, днем. Место было хорошее, я полагал, что поблизости никого не окажется, в особенности если дождь не прекратится. Я рассчитывал на то, что до конечной остановки будут ехать лишь считаные пассажиры. Лучше всего было бы, если бы в автобусе остались только Ниссе, тот, кто следил за ним, водитель и, возможно, еще один-два человека.
– Один-два человека, – повторил Гунвальд Ларссон. – Кто именно?
– Все равно кто. Чтобы сбить с толку полицию.
Рённ посмотрел на Гунвальда Ларссона и кивнул. Потом обратился к лежащему в кровати:
– Что вы чувствовали?
– Решение принять всегда трудно. Но я такой, что если на что-то решился, то обязательно доведу это до конца, даже если… – Он осекся и через несколько секунд сказал: – Вы обещали уйти отсюда.
– Мы такие, что обещаем одно, а делаем совсем другое, – заявил Гунвальд Ларссон.
Форсберг с горечью посмотрел на него.
– Вы только мучаете и обманываете меня.
– В этой палате хватает тех, кто обманывает, – сказал Гунвальд Ларссон. – Вы решили убить Йёранссона и криминального ассистента Стенстрёма несколько недель назад. Я прав?
– Да.
– Откуда вы знали, что Стенстрём полицейский?
– Я наблюдал за ним. Так, чтобы Ниссе не заметил.
– Откуда вы знали, что он работает в одиночку?
– Его никогда никто не сменял. Я пришел к выводу, что он работает на свой собственный страх и риск, чтобы сделать карьеру.
Гунвальд Ларссон помолчал с полминуты.
– Вы сказали Йёранссону, чтобы он не брал с собой никаких документов, – наконец сказал он.
– Да, я приказал ему это, когда он позвонил в первый раз.
– Каким образом вы научились открывать двери автобуса?
– Я наблюдал за работой водителя. Но все равно сделал это с трудом, потому что автобус был другой марки.
– Где именно вы сидели в автобусе? Внизу или наверху?
– Наверху. Вскоре я остался там один.
– А потом вы сняли автомат с предохранителя и спустились вниз.
– Да. Я спрятал его. Ниссе и тот, другой, который сидел сзади, не могли его видеть. И все же один из пассажиров вскочил с места. Нужно всегда быть готовым к таким вещам.
– А если бы автомат заело? Он ведь очень старый.
– Я знал, что он не откажет. Я знаю свое оружие и проверил его перед тем, как отвезти в офис.
– А когда вы отвезли его в офис?
– За неделю до этого.
– И вы не опасались, что там его кто-нибудь найдет?
– Никто не осмелился бы рыться в моих ящиках, к тому же они закрыты.
– А где вы держали его раньше?
– В запертом чемоданчике на чердаке. Вместе с другими военными трофеями.
– Куда вы направились после того, как застрелили всех тех людей?
– Я пошел по Норра Сташунсгатан до автовокзала, там
