- А ну, пошли разберемся. - Парень взял его двумя пальцами за рукав куртки и, нагло глядя в глаза, потянул к проходу между ларьками, в темноту.
"Черная смерть" торчала из бокового кармана куртки, и мужчина обхватил банку двумя пальцами. Сашка удивился, но не испугался. Он знал всякие приемы, а вот как можно использовать жестяную, емкостью 0,33 литра банку, не представлял.
Лена хлебнула пива, рыгнула и, отерев губы, высунулась из окошка, с интересом наблюдая за происходящим. Она любила дать повод парням подраться, даже если потом противники, помирившись, лупили ее саму.
Открывая банку, пятившийся спиной вперед мужчина первый раз увидел ее лицо, и потреблять купленные у Лены продукты резко расхотелось.
Щелчок сорванного ключа заставил Стрельца напрячься и изготовиться для удара коленом в пах, но лох, не думая сопротивляться, жадно приник ртом к баночке. Брезгливо ухмыляясь, Саша смотрел, как широко раздулись щеки жертвы, и думал, что надо повременить, иначе тот блеванет выпивкой ему прямо на одежду. За куртку, которая была сейчас на нем надета, платить не пришлось, он снял ее с одного придурка, который теоретически был что-то ему должен. Испортится эта куртка - всегда найдется, с кого снять другую.
Стрелец подумал, что лох почему-то долго не глотает, и как раз в этот момент тот поднял голову, а в следующую секунду плотная струя сорокаградусной жидкости ударила ему в глаза, мгновенно лишив зрения.
Саша взвыл, выпуская мужчину и прикладывая ладони к лицу. Через минуту он был бы готов вскинуться и разорвать, затоптать противника, но чужое колено врезалось ему между ног, кулак в ухо, а потом, когда он согнулся, усиленный весом тела удар локтем пришелся на самую слабую часть позвоночника и сместил диски.
Иногда загнанный в угол человек бывает способен на самые неожиданные трюки.
Ленка глотала пиво и не заметила, как перед ларьком появился мужик, которому полагалось валяться в грязной луже позади освещенного пятачка. Ее схватили за блузку и сильно дернули на себя. Впечатавшись лбом в стекло, она подумала, что вернулся Стрелец.
- Где деньги, сука?
Деревянной рукой она протянула смятые пять тысяч. Новый толчок отбросил ее к задней стенке. Из глаз посыпались искры, звякнула и покатилась под прилавок перепачканная помадой пивная бутылка. Она вылетела из ларька и срывающимся голосом заверещала:
- Милиция! Грабят!
- Во Ленка, совсем обкурилась, - прокомментировал старший наряда, сочувственно качая головой.
А виновник переполоха быстрым шагом двигался туда, уходить откуда ему никак не следовало. Посмотрев на часы, он выматерился. Он отсутствовал почти сорок минут.
Вбежав во двор, мужчина перешел на шаг. Нужные окна по-прежнему были темны. В квартире стояла тишина, даже храпа не было слышно. Обеспокоенный, он пристроился на мокром сиденье беседки, забыв про остатки водки и раздавленную плитку шоколада в кармане. Через пять минут чуткий микрофон уловил и донес до наблюдателя скрип кровати. Он успокоился и взял банку.
В четырехстах метрах от мокрой отполированной скамейки, на которой пристроился наблюдатель, у тротуара остановилась машина. Погасли фары и смолк шум двигателя, но водитель оставался в кабине, и сквозь лобовое стекло "Волги" было видно, как он курит сигарету и, видимо, чего-то ждет. Дворовая кошка на мгновение отвлекла его внимание, потом ярко вспыхнувший кончик сигареты высветил спокойное лицо.
Невдалеке прогрохотал трамвай, и, словно ожидавшие этого сигнала, в доме загорелись несколько окон. Водитель затянулся и раздавил окурок в пепельнице.
Подсвечивая спичками, бомж тщательно исследовал мусорный контейнер. Под молочной коробкой и россыпью картофельных очисток лежал старый пиджак. Перегнувшийся через край контейнера бомж не поленился поднять и его, так что терпение было вознаграждено. Пол-литровая пивная бутылка перекочевала в безразмерную матерчатую сумку, и бомж, вытирая руки о пальто, заковылял дальше. Он сильно хромал на правую ногу, но передвигался бойко, а двор, который он пересекал, был ему хорошо знаком. Таких, как он, водилось в округе немало, так что посторонний взгляд мог задержаться на его сутулой фигуре лишь долю секунды. Растворившись в тени, бомж проскользнул вдоль стенки дома и вошел в подъезд.
Шагнувший на чердак человек уже не производил впечатление бездомного, хотя и был одет в те же самые грязные обноски и тащил на левом плече нелепую сумку из клетчатой ткани. Обойдя все помещение и убедившись, что никого больше там нет, человек бросил сумку на пол и закрыл все двери.
Он вынул из окна стекло - не хотел привлекать внимания открытыми створками. Надел кожаные перчатки - чтобы не повредить палец. Когда все было закончено, он убрал перчатки в сумку, присел на валявшийся у стены матрас и тщательно обмазал руки специальным составом, на несколько часов создающим на коже пленку. Держа руки на весу, он дал раствору высохнуть. Услышав, как в противоположном доме хлопнула дверь, он бесшумно поднялся и посмотрел в окно, хотя уже знал, что это не Марголин.
Из подъезда торопливо выскочил мужчина в спортивном костюме. Остановившись, он накинул на голову капюшон и затрусил вдоль дома, держа руки опущенными и встряхивая при каждом шаге кистями.
Отойдя от окна, Алексей снял и бросил на матрас свое длинное пальто, оставшись в толстом свитере и утепленных брюках с отвисшими коленями. На правом плече, стволом вниз, висела снайперская винтовка Драгунова. Он проверил оптический прицел и положил оружие на матрас, набросив сверху пальто. Оставалось ждать. Из сумки Алексей извлек раскладной стул, пристроил его так, чтобы держать в поле зрения подъезд, и сел, сложив руки на коленях. Через минуту он поправил в ухе миниатюрный наушник и снова замер, глядя в одну точку.
Дождавшись семи часов, наблюдатель снялся со своего поста и направился к автобусной остановке. Жил он на другом конце города, куда общественный транспорт ходил скверно, но потратиться на такси не позволяла давняя привычка к экономии. Сворачивая за угол дома, он чуть не столкнулся с бегущим навстречу мужчиной в зеленом спортивном костюме и отшагнул в сторону.
Чуткий микрофон донес скрип кровати, и Алексей понял, что Марголин проснулся. Через минуту коротко звякнул будильник, послышались шаги, а потом полчаса доносился шум, свидетельствовавший о том, что мишень делает утреннюю разминку.
Все средства связи, которыми мог воспользоваться Марголин, были взяты под контроль - и сотовый телефон, и обычная линия. Звонков не последовало, что было необычно: Марголин имел привычку в это время созваниваться с кем-нибудь из помощников. Когда на кухне засвистел чайник, Алексей поморщился от резкого громкого звука. Прикрыв глаза, он попытался представить, что происходит в квартире.
Марголин выпил кофе и съел бутерброды с ветчиной, просматривая вчерашнюю газету.
Когда, по всем расчетам, Марголин находился в коридоре и готовился выходить на улицу, Алексей достал из сумки и прикрепил на ствол винтовки глушитель. Это было самодельное устройство. Два первых выстрела производились беззвучно, третий был уже слышен, а пятый гремел в полную мощь. Впрочем, до пятого дело никогда не доходило. Логичнее было бы изготовить оружие к стрельбе сразу, как только занял позицию, но Алексей был в таких вещах суеверен.
Глушитель был закреплен, и Алексей услышал, как Марголин запер дверь квартиры. Несколько напряженных секунд он ждал, а потом вынул наушник и встал.
Деревянный приклад привычно ткнулся в плечо, лег на резиновую подкладку подбородок, приник к окуляру глаз. Расстояние до подъезда, в котором появится мишень, было для СВД просто смешным.
Указательный палец тронул холодный металл спускового крючка. Сейчас человек и винтовка составляли единый смертоносный организм, четко отлаженный и не знающий сбоев. Чувства обострились до предела, мозг мгновенно отсекал посторонние звуки и детали, вылавливая из потока информации лишь то, что необходимо для достижения цели. Пора! Сейчас он должен выйти. Дверь от резкого толчка отлетела в сторону, и на пороге появился Марголин. Крупная фигура в светло-бежевом плаще и сверкающих ботинках, руки спрятаны в боковых карманах. Резкий поворот головы в одну, потом в другую сторону. Оптика приблизила лицо, создавая иллюзию, что до него можно дотронуться протянутой рукой.
Ствол винтовки чуть дрогнул, перемещаясь вверх. Указательный палец выбрал свободный ход спускового крючка. Можно было стрелять, но Алексей ждал, подчиняясь внутренней команде. Если бы такой команды не последовало, он дал бы Марголину уйти, собрал вещи и покинул чердак, чтобы позже в спокойной обстановке проанализировать причины. Поводом для отмены акции могло быть что угодно: патрульная машина на соседней улице, которой он никак не мог видеть и слышать, но тем не менее про нее знал; четкое осознание, что столкнется с неожиданными свидетелями...
