Я успела рассмотреть все трещины на стене, пересчитать разномастные стулья с подранными сиденьями в коридоре, понюхать герань на подоконнике.
Наконец явилась Оксана – толстожопая бабища с курносым носом и вытравленными до цвета жухлой соломы волосами.
– Ты, что ли, детектив? – ни здравствуйте вам, ни до свидания... – Ну, пошли покурим, раз уж я спустилась, – нагло заявила санитарочка.
Мы двинулись по коридору в неизвестном направлении.
– Мне бы Ингу увидеть, – затянула я свою песню.
– Какую Ингу? – остановилась Оксана.
– Девушка тут у вас работает с Затонского переулка.
– С Затонского переулка здесь только я.
– Может, она в другую смену выходит? – упорствовала я.
– Что ты мне голову морочишь! Я тут десять лет безвылазно торчу. Сказала, нет – значит, нет! – отрезала бабища и, махнув на меня рукой, продолжила одиночный путь.
«Это провал, фиаско, полная задница!» – простонала я, отъезжая от роддома.
Вот признайся честно, Иванова, что ты сделала за сегодняшний день? Хоть на шаг продвинулась в расследовании? Единственное, что может тебя обелить – это результативный звонок от Красавчика. Но он-то как раз и молчит!
Тем не менее я решила позвонить Прокопьеву. Легко догадаться, что причиной тому, конечно, были не результаты моего расследования, а деньги, которые мне были нужны для похода в подпольный игорный дом.
Я достала телефон и набрала номер.
– Добрый вечер, Василий Сергеевич. Я вас не разбудила?
– О чем вы, Татьяна Александровна? Мы же договорились, что вы можете звонить мне в любое время суток. Как продвигается расследование? – осторожно спросил он.
– У меня уже появилась возможность приблизиться к разгадке вашей проблемы. Я предприняла кое-какие шаги, выяснила, что Алик проиграл в карты неким субъектам довольно большую сумму денег, и завтра собираюсь провести разведку боем.
– Алик посещал казино?
– Да, Василий Сергеевич.
– Что-то подобное я и предполагал, – вздохнул Прокопьев. – И кто же эти субъекты?
– Именно этим я и собираюсь заняться завтра. Однако мне понадобится ваша помощь, я имею в виду материальную, так как я намерена посетить подпольный игорный дом.
– Конечно, Татьяна Александровна, завтра к обеду вы получите нужную сумму. Но ответьте – это не опасно?
– Не беспокойтесь, я буду не одна. Надеюсь, что все пройдет гладко и, возможно, завтра я уже буду держать убийцу в руках.
Сказав так, я внутренне чертыхнулась. Ну, куда летит мой язык! Еще ни коня, ни воза, а я вовсю бахвалюсь перед заказчиком! Откуда такая самонадеянность? А вдруг Красавцев ни о чем не договорится с Грековым? А вдруг Алик Васильевич вообще не посещал подпольный клуб? Поэтому я тут же сбавила обороты.
– Не исключено, конечно, что это произойдет и не так быстро, сами понимаете, в нашей работе возможны всякие накладки, поэтому давайте наберемся терпения.
– Да, да, я вас понимаю.
– Тогда до завтра?
– До завтра.
– Уф! – выдохнула я, отключившись от связи.
Путь мой лежал домой, но машина почему-то упрямо ехала в сторону «Пиковой дамы».
«Почему же не позвонил Красавцев? Неужели Греков не явился на встречу?» – крутилось у меня в голове.
«А ведь сегодня суббота! Может быть, господин шулер и не собирается посещать казино, режется преспокойненько в преферанс или покер на своей „явочной хате“?»
Я остановилась, не доезжая полквартала до казино. На расстоянии нескольких домов от меня сверкала в неоновых огнях черноволосая пиковая дама, в здание входили и выходили люди. Я все еще была в полном неведении о происходящем в зале, но тем не менее здесь, рядом с казино, мне было спокойнее.
Сейчас проглотить бы чего-нибудь. Я посмотрела на часы – двадцать два десять. Проглотишь тут, как же! Пожалуй, я даже не отказалась бы от острого салата «По-тайски»! Я приоткрыла окно, с улицы потянуло сладким запахом попкорна. Ноги сами понесли меня к кинотеатру, откуда исходил приятный аромат.
– Порцию попкорна и порцию баварских колбасок, – с ходу выпалила я буфетчице.
– Колбаски только с пивом, – нагло заявила продавщица.
– Ладно, давайте свое пиво, бутылку пепси и две порции баварских колбасок, – начала торговаться я.
Буфетчица сунула мне под нос стакан с кукурузой, небрежно придвинула литровую бутылку пива и томительно долго рылась в холодильнике, выбирая самые крошечные колбаски.
– Вам разогреть? – устало спросила она.
– Нет!
Я схватила пакеты, бутылку с пепси и, глотая слюнки, бросилась к машине.
После первой колбаски мой желудок заурчал, требуя добавки, после третьей – успокоился, после попкорна началась икота, которую я с трудом заглушила пепси-колой.
Телефон молчал. Черт бы побрал этого Красавчика!
Сидеть в замкнутом пространстве больше не было сил. Я вышла из машины и принялась ходить по тротуару – вперед-назад, вперед-назад... Народу на улице заметно поубавилось. Да что там говорить, кроме меня, уже практически никого не осталось. Длительное топтание вокруг машины меня изрядно утомило. Я даже начала испытывать сочувствие к ночным труженицам панели. И тут зазвонил телефон.
– Да! – еле сдерживая эмоции, произнесла я.
– Все по плану. Еду на «явочную хату», – услышала я спокойный голос Красавчика и уже через секунду в трубке послышались гудки.
Я увидела, как четверо мужчин вышли из казино, уселись в джип и скрылись за ближайшим перекрестком. Среди них я узнала Красавцева.
За последние дни у меня уже вошло в привычку приезжать домой без задних ног и рушиться в постель. Эта ночь не стала исключением.
Проспала я до одиннадцати и в приподнятом настроении отправилась завтракать. Все складывалось как нельзя лучше: Прокопьев снабдит меня нужным количеством денег, кулон подскажет, в какой момент я могу блефовать и повышать ставки, а наблюдательность и логика выведут меня на убийцу.
Бестолково лазить по тайникам и обыскивать дом Грекова. Не факт, что деньги Алик занимал у него, но если даже это так, то после убийства расписка о карточных долгах Прокопьева наверняка была уничтожена. Теперь любому из них она нужна, как мертвому припарки.
Алика убили в понедельник, банковский кредит был взят в прошлую пятницу, стало быть, Прокопьев проиграл свои деньги не позднее двух недель назад. Это означает, что мне предстоит выяснить, кто из членов подпольного клуба играл на «явочной хате» в позапрошлую субботу и воскресенье.
Понятно, что все они – игроки высокого класса и через их руки проходит немыслимый поток денег, но ни один игрок не расстается без боли в сердце с проигранным капиталом. Знаменитая фраза: «С деньгами надо уметь расставаться красиво!» – пустой блеф, рисовка. Картежники не играют для удовольствия, они надеются сорвать банк и покинуть игровой зал с полными карманами денег. А у падких на деньги людей, как правило, и язык развязывается легче. Кто же не захочет за небольшую информацию вернуть, к примеру, свой долг?
Неожиданный звонок в дверь прервал мои мысли.
Я высунула голову на лестничную площадку и обнаружила перед дверью подростка лет тринадцати.
– Служба доставки, – звенящим голоском пояснил ребенок и протянул мне большую коробку, перевязанную красивой серебристой лентой.
– Мальчик, ты, наверное, ошибся адресом. Я ничего не заказывала, – дипломатично заметила я.
Подросток вынул из кармана сложенный пополам листок и вслух прочел мой адрес и фамилию.
– Ничего не понимаю. Что это?
Курьер пожал плечами.
– Хорошо, тогда скажи, от кого?
– Не могу, он будет недоволен и не заплатит мне.
– И сколько он тебе обещал?
– Сто рублей! – гордо заявил подросток.
– Я дам тебе двести, – протягивая будущему бизнесмену купюры, пообещала я.
– Ну, тогда выгляни в окно и посмотри на угол соседнего дома! – хихикнул мальчишка и, выхватив у меня из руки деньги, вприпрыжку поскакал вниз.
Теория «деньги – язык» подействовала безотказно!
Из окна седьмого этажа я увидела Красавчика. Он стоял с поднятой головой и смотрел на мои окна. Более того – он махал мне рукой!
Моему изумлению не было предела: откуда Красавчик узнал мой адрес? Это не просто тарасовский кидала, а настоящий Джеймс Бонд. Сначала он по каким-то своим каналам навел справки о Мышкине, теперь просчитал меня.
Я развязала ленту и сняла крышку. Завернутое в мягкую прозрачную бумагу, внутри лежало длинное зеленое платье из тонкого блестящего трикотажа.
Какая прелесть! Однако с чего бы это Красавцеву делать такой подарок? За платье подобного качества он, должно быть, выложил как минимум тысяч двадцать.
Платье сидело великолепно. Почти невесомый струящийся трикотаж отливал волшебным сиянием. Я крутнулась, и юбка сверкающими волнами послушно взметнулась вверх.
