Вот ведь, какая дрянь эта утренняя гимнастика! Делаешь – мучаешься, а не сделаешь – тоже мучаешься. Он прикинул: что лучше? В любом случае мучиться, только в первом себе на пользу, а во втором во вред. Интересно, а как Серега Барышев с этим справляется? С дилеммой? А он вообще об этом не думает. Потому дилеммы у него не возникает. И вот вам результат: здоров, как бык, сложение атлетическое, мышцы каменные. Вывод: не надо думать. Тем более, философствовать. Надо бежать. Вперед и с песней.
И, вдохновившись образом и примером Барышева Сереги, Алексей потрусил по расчищенной дорожке. Пока не закололо в правом боку. Все ж таки обильные возлияния последних двух дней напомнили о себе. Он остановился у хоккейной коробки, рядом с которой для таких энтузиастов была оборудована спортивная площадка. Перекладина на турнике была ледяной, но в кармане оказались теплые перчатки.
«Ну, все одно к одному! И не похалявишь», – тяжело вздохнул он и, подпрыгнув, повис на перекладине. Деваться некуда.
Зато потом… Потом он возвращался в коттедж с чувством выполненного долга. И гордился собой.
Поднявшись на второй этаж, Леонидов с удивлением увидел, как из своего люкса вышел Илья Петрович Калачев с двумя огромными баулами в руках. Следом шла заспанная и злая Екатерина Леонидовна с дамской сумочкой наперевес. Замыкала шествие зевающая Дашенька с плюшевым медведем-рюкзачком за плечами.
– Илья Петрович, доброе утро! – поздоровался Алексей. – Не раненько ли вы поднялись? Половина девятого! А завтрак в девять.
– Кто рано встает, тому Бог подает, – буркнул Калачев.
– Неужели вам все еще мало? Разве Господь Всевидящий к вам недостаточно щедр? Да побойтесь его, Илья Петрович! Не гневите!
– Мы уезжаем.
– Даже позавтракать не хотите?
– Мне не мешала бы разгрузка.
– А семейство? – не унимался Алексей.
– В «Макдоналдс» по дороге заедем.
– Это ж чистый холестерин, то ли дело здешняя столовая! Вот где надо питаться людям, нуждающимся в диете!
– Приятно было познакомиться, но мы торопимся, – вмешалась мадам Калачева.
– На автобус? – съязвил Леонидов.
– Даша, пошли, – безжалостно дернула сонную девочку за руку Екатерина Леонидовна. Та всхлипнула и потащилась за матерью, поскуливая:
– Мама, я не хочу уезжать… Мама, я не хочу, мама…
Калачев поставил баулы на пол и сказал Алексею:
– Вот что, сыщик… Я вчера малость перебрал…
– И что? Я тоже выпил.
– Наш разговор забудь. И вообще…
– Что такое?
– Ты бы взял у меня денег? – Илья Петрович полез во внутренний карман дубленки и вытащил оттуда портмоне.
– Зачем? – удивился Алексей.
– Так спокойнее.
– Кому?
– Мне, тебе, Серебряковой. В общем, всем.
– А я и не переживал.
– Да ладно! Возьми денег.
– Уберите деньги, Илья Петрович, – тихо, но сурово сказал Алексей. – Я все равно не возьму. В дополнение к нашему вчерашнему разговору. Не все берут взятки. Пусть я, по-вашему, дурак, но…
– Гордый, что ли?
– От заработанного никогда не откажусь, а от подачки…
– Как хочешь. А ты мужик. Не понимаю, но уважаю. Может, еще пересечемся. Возьми мою визитку.
– Давайте. Визитку возьму.
– И вот еще что… Помоги это барахло до машины дотащить, – и Калачев брезгливо ткнул ногой в баул. – В номере еще две сумки, не хочется лишнюю ходку делать. А все Катька. Накупит шмотья…
– Это без проблем. Помочь всегда рады.
И Алексей подхватил сумки. Следующий номер программы – поднятие тяжестей. В дополнение к утренней пробежке неплохо. Ау, Барышев? В росте мы, конечно, не сравняемся, но что касается мускулатуры…
Следом, пыхтя, шел Калачев. Когда загрузили джип, и семейство расселось, Илья Петрович на прощанье сам протянул ему руку:
– Ну, бывай. Интуиция мне подсказывает, что мы еще встретимся.
– По этому делу? – спросил Алексей, пожав ему руку.
– По делу, – усмехнулся Калачев. – Парень, ты подумай о своей жизни. Ты не дурак. И Серебрякова это знает. В общем, подумай. И сразу не отказывайся. А лучше – позвони мне.
– Погодите… От чего не отказываться?
Калачев уже садился в машину. Его джип вырулил за ворота, услужливо распахнутые сторожихой. Алексей посмотрел ему вслед и, пожав плечами, направился к главному корпусу. Время завтракать…
…В огромной столовой народу оказалось мало. Не все разделяли убеждение Леонидова в том, что сухой паек надо экономить. Народ предпочитал отсыпаться. Рассчитывая на кофе с печеньем. На, приеме у местной поварихи присутствовали: Барышев с семьей, Леонидовы и Эльза с Лизаветой.
Алексей присел за столик, к семейству, где Серега, как всегда, уплетал за троих, и поинтересовался:
– Вкусно?
– Еда – это необходимость, а не повод радоваться жизни, – изрек невозмутимый Барышев, заглатывая очередную ложку неаппетитной на вид овсянки.
– Все ясно, – вздохнул Леонидов, подвигая к себе тарелку. И не удержался: – Отвратительно! Овсянка!
– А ты где был? – спросила Саша.
– Гулял. То есть, бегал. На турнике подтягивался.
Барышев удивленно поднял брови и хмыкнул.
– Некоторые из присутствующих считают, что круче них только вареные яйца… – сказал Алексей.
– Что, Леонидов, ты круче яиц? – невозмутимо спросил Серега.
– Я тебе когда-нибудь язык отрежу, – пообещал он.
– Ладно. Но сначала дай пожрать.
– На, – и Алексей придвинул к нему свою тарелку с блинчиками. – Лопай.
– Леша, ты зря не ешь блинчики, – сказала Саша. – Они-то как раз ничего.
– Какие планы на сегодня? – спросил он, наслаждаясь, горячим чаем. Блинчики, как удав, заглатывал Барышев.
– Как это, какие планы? – возмутился тот. – Я намерен охватить всю спортивную программу! С утра – бассейн, после обеда – лыжи, после лыж – волейбол.
– Ты-то, может, выживешь после всего этого, а я пас, – покачал головой Алексей. – Я на это не рассчитывал, когда бежал сегодня по морозцу. Все силы остались там, на дорожке. И вообще: моя специализация – легкая атлетика.
– Атлетика! – оскалился Серега. – Тебе бы только в карты играть. Как ты бегаешь, я не видел. Может, повторишь? Специально для меня?
– Специально для тебя у меня есть пистолет. Жаль, что он остался на работе, в сейфе.
– Ха! Пистолет! Удивил! У меня тоже есть. И тоже на работе. И разрешение на ношение оружия.
– На работе? – съязвил Алексей. И обратил ся к Саше и Анечке: – Товарищи женщины, это он перед вами выпендривается. Мальчишка, что с него взять?
– Разрешение дома, – все также невозмутимо сказал «мальчишка». – А в благодарность за вчерашнюю победу в этом виде спорта, я беру над тобой шефство: буду твоим тренером на период всех вышеперечисленных спортивных мероприятий.
– Только не это! – ужаснулся Леонидов. – Ты меня угробишь!
– Ты давай, Леха, кушай хорошо, – посоветовал Серега. – Силы тебе пригодятся.
– А отпустить меня поспать никак нельзя?
– Я тебе друг или нет? Неужели я допущу, чтобы ты разжирел и перестал нравиться женщинам? Никогда! – И Серега пододвинул к себе тарелку Анечки. Разжиреть он не боялся. С таким-то ростом! Кто это заметит?
– Своей жене я любой буду нравиться, а другие женщины мне не нужны, правда, Саша? – попытался вывернуться Леонидов.
– Ну уж нет! Зачем ты мне толстый будешь нужен? Правильно, Сергей, ату его, пусть не залеживается, – засмеялась Александра.
– А вчера что говорила? И это называется любовь?! Все против меня! Ладно, я вам всем отомщу!
– Иди, Леонидов, ищи плавки. Я смотался в администрацию и записал всех нас в бассейн на утренний сеанс. У тебя двадцать пять минут, чтобы морально подготовиться к заплыву на полтора километра.
– Барышев, я подозревал в тебе садистские наклонности, но ожидал хотя бы элементарной человеческой благодарности. За вчерашнюю победу в «дурака»…
– Иди, иди… Поторопись.
Алексею ничего не оставалось, как идти за плавками и сланцами. Он уже понял: не отстанут.
…Через двадцать минут Леонидов входил в здание, прижимая к груди пакет с плавками, сланцами, полотенцем и спортивной формой. В здании находился спортивно-оздоровительный комплекс, куда входили спортзал и бассейн. Плавание ему никогда не нравилось, Алексей еще со школы предпочитал бег на средние дистанции, в крайнем случае, коллективные игры. Типа футбол. Но спорить с Барышевым и женой было бесполезно.
К тому же плавание, зимой… Он надеялся, что вода в бассейне не очень холодная. Около входа в раздевалку было немноголюдно. И логика подсказала: вода холодная. Ледяная. Ну почему у него так развито логическое мышление? За что такое наказание? Сидевшие за столиком две неспортивного вида особы выдавали народу купальные шапочки и пропуска в бассейн. За соответствующую плату. Леонидов оплатил заплыв семейства вкупе с собственными мучениями и в сопровождении Сереги Барышева направился в мужскую раздевалку. Следом А радостно шел Сережка.
