Оторопевшая Ариадна позволила проводить себя к лифту. Она, приготовившаяся пойти навстречу соблазнам всамделишного аристократа!..
Малко нашел Фелипе у входа в отель. Шумный оркестр марьячис под открытым небом небом производил ужасающую какофонию.
- Вперед! - сказа Малко.
- Куда мы идем, сеньор SAS?
- Искать Эухенио, маленького чистильщика сапог, пока с ним не случилось какого-либо несчастья.
Они сели в машину, но вместо того, чтобы взять направление на Акапулько, Малко свернул направо и понесся на всех парах по побережью в сторону аэропорта. Через два километра дорога уперлась в холмы.
Не доезжая до "Хилтона" Малко резко свернул на грунтовую дорогу, ведущую в сторону моря, и через несколько метров остановился, выключив фары. С дороги их увидеть было невозможно.
Двадцать секунд спустя мимо них с бешеной скоростью промчался автомобиль. Начиная с этого места, дорога каждые десять километров делала вираж. Преследователи не сразу бы заметили, что их дичь исчезла.
- Откуда вы знаете эту дорогу, сеньор SAS? Вы же первый раз в Акапулько.
- Мы здесь проезжали вчера, - сказал Малко.
Благодаря своей изумительной памяти, он запечатлевал в мозгу места, где приходилось бывать. И двадцать лет спустя он будет еще помнить эту маленькую дорогу...
Они вернулись на автостраду и поехали в направлении Акапулько. Для большей надежности они избегали побережья и петляли по лабиринту грунтовых дорог в предместьях старинного города. Они въехали на Церковную площадь будучи уверенными, что за ними не следят.
Малко припарковал автомобиль перед церковью. На площади было полно народу. В укромном уголке маленький чистильщик энергично натирал стоптанные башмаки докера с обнаженным торсом. Через пять минут у грузчика появилось ощущение, что он стал патроном, богатым, могущественным человеком. Небрежным жестом он швырнул полпесо так, словно это была золотая монета, и присоединился к ожидавшей его босоногой жене.
- Позвольте мне, - шепнул Фелипе.
Он сунулся на место докера. Подросток, сидя на своем деревянном ящике, тотчас принялся тереть, как сумасшедший. Малко увидел, что Фелипе завязал разговор. Из осторожности он нырнул в торговые ряды с выставленными на прилавках мексиканскими шляпами. Светловолосый, при галстуке, он не мог оставаться незамеченным. Здесь, в Акапулько, он был чужаком, гринго, исчадием ада для мексиканца.
Через десять минут вернулся Фелипе. Его старые ботинки сверкали.
- Он знает этого Эухенио в лицо, - сказал он. - Он ни в чем меня не заподозрил. Я сказал, что у меня имеется к мальчонке кое-какое поручение от его родственницы в Мехико. Кажется, Эухенио по вечерам не работает. Но он бывает здесь каждое утро, часов в одиннадцать, когда все чистильщики поделят между собой рабочие зоны на день.
- Он знает, где живет Эухенио?
Фелипе покачал головой.
- Даже если бы знал, он бы не сказал мне. Это бедняки. Они всегда боятся чужих. Когда кого-то из них ищут, это никогда не проводит к добру... Мы можем здесь поболтаться немного на всякий случай.
Они пустились пешком по маленьким улочкам, куда туристы не казали носа. На порогах домов стояли их хозяева. Здесь не было шикарных магазинов, одни только деревянные лавчонки, освещенные керосиновыми фонарями, в которых порой попадались уму непостижимые вещи. Малко остановился как вкопанный перед тушкой игуаны, которую разделывали на ломтики.
- У нее такой же вкус, как у цыпленка, только стоит она намного дешевле, - объяснил Фелипе.
Но Малко было трудно убедить. Стоит уточнить, что игуана выглядит немногим лучше крокодила.
Через час они вернулись, пошатываясь от усталости, на Церковную площадь. Чистильщики обуви до сих пор слонялись около "Перлы" и прочих больших отелей.
- Давайте вернемся в отель, - предложил Фелипе. - Сегодня вечером мы не добьемся ничего, сеньор SAS. И весь Акапулько будет знать, что какой-то светловолосый гринго искал Эухенио.
Он был прав. Они неторопливо, словно добропорядочные туристы, направились к машине.
Немного не доезжая до отеля, Фелипе вытащил свой кольт и на всякий случай положил его на колени. Малко расстегнул рубашку и нащупал рукоятку своего сверхплоского пистолета. Но им навстречу бросился один лишь портье.
Марьячис напротив продолжали наяривать вовсю. Холл был пустынным и ледяным. Несколько служащих-мексиканцев дремали, расставленные по стратегическим точкам. Они наверняка были сомнамбулами, поскольку успевали протянуть руку за чаевыми в нужный момент.
- Встречаемся в десять часов внизу, - предложил Малко.
- Да хранит Господь ваш сон, сеньор SAS! - сказал Фелипе, обнажая свои зубы.
Наверх они поднялись вместе. Пока Малко открывал дверь, Фелипе оставался в коридоре. Но номер был пуст. Шагнув через порог, Малко замер в удивлении. На столе стоял гигантский поднос с тропическими фруктами ананасами, авокадо, огромными апельсинами, гуайвами, уложенными в роскошном беспорядке. Рядом лежал конверт.
Малко вскрыл его и прочел: "С наилучшими пожеланиями от дирекции отеля "Хилтон".
Малко был тронут таким вниманием. Он снял трубку телефона.
- Дайте номер 611.
В 611-м зазвенел телефон, и звонкий голосок ответил:
- Алло?
- Вы спали?
- Нет.
- А вы?
- Глупый вопрос. Если бы я спал, я не смог бы вам позвонить. Я приглашаю разделить со мной пир из тропических фруктов, подарка дирекции отеля. Я нашел их в своем номере, когда вернулся.
- Здорово! - сказала Ариадна. - Я иду. Но, знаете, я уже смыла весь макияж.
- Давайте быстрее.
Если бы он попросил ее прийти и вместе повосхищаться лунным светом с его террасы, она бы спросила - за кого он ее принимает. Но что может быть более невинным, чем предложение угоститься фруктами жаркой тропической ночью, даже если придется идти в номер к холостяку, в которого немного влюблена?
Через пять минут она поскреблась в дверь. Он успел обрызгаться одеколоном и надеть свежую рубашку.
Ариадна была восхитительно хороша. На ней было нечто наподобие туники из белого шелка с брюками в тон и золотистого цвета сандалии. Все вместе превосходно подчеркивало ее фигуру, включая высокую тяжелую грудь.
Малко поцеловал ей руку.
- Какая прелесть! - воскликнула она, завидев блюдо с фруктами.
Она подбежала, как ребенок, и сорвала прозрачную обертку. Послышалось нечто вроде легкого щелчка. Она схватила апельсин, но ее пальцы соскользнули, а плод остался лежать на месте.
- Смотри-ка, какой тяжелый! - заметила она.
В тот момент, когда она уже подняла руку, чтобы снова взяться за апельсин, звук щелчка молнией пронесся в мозгу Малко.
- Не прикасайтесь к нему! - крикнул он. - Ложитесь!
Остолбеневшая Ариадна держала руку на весу. Малко прыгнул на нее и, сделав подножку, свалил на пол, откатившись к ножкам кровати. Она яростно защищалась и царапала его, стараясь вырваться.
- Вы сошли с ума! Оставьте меня! - кричала она. - Негодяй!
- Лежите, - умолял ее Малко, - мы оба в смертельной опасности.
Он успел разглядеть за апельсином тонкий проводок, ведущий к взрывателю.
- Развратник! - кричала девушка. Она вырвала у него целую прядь волос. Удивленный Малко немного ослабил хватку. Она воспользовалась этим, рванулась к двери, открыла и исчезла, захлопнув ее за собой изо всех сил.
Малко с ковра, на котором он оставался из предосторожности, бросил взгляд на фрукты. Они выглядели совершенно безобидно и очень аппетитно. С бьющимся сердцем Малко тихонько поднялся. Окно было широко распахнуто. Затаив дыхание, он схватил поднос обеими руками и попытался приподнять. Поднос не оторвался от стола даже на сантиметр.
Теперь по его лбу заструился пот. Он зажал провод между большим и указательным пальцами и сдавил изо всех сил, но с криком боли вынужден был его отпустить. Провод был сделан так, чтобы гореть наперекор всему. Его раскаленный кончик был не более чем в двух сантиметрах от апельсина.
Он одной рукой схватил фрукт, а другой дернул за провод. Если там взрывное устройство, то Малко превратится в пепел.
Провод без труда удалось вырвать.
Обессилев, он какой-то миг оставался неподвижен. Перед глазами плавали искры. Он осознал, что находился очень близко с ужасной смертью. Он с тысячью предосторожностей принялся осматривать апельсин, слегка поскреб кожуру. Она была настоящая. Но внутри находилась граната-лимонка, из тех, которые одним махом убивают пятьдесят человек.
Он распотрошил один за другим все остальные фрукты. У всех кожура была в порядке. Но когда он закончил свою работу, перед ним оказалась кучка из одиннадцати гранат. Если бы детонатор сработал, не только Малко был разнесен в пыль, но ничего бы не осталось от целого этажа.
Его охватило яростное желание отомстить. Знать бы, где живут братья Майо... Наверняка у них есть в отеле сообщники. Напрасно было бы поднимать на ноги дирекцию отеля. В конце-концов, гранаты-лимонки - это не предел гостеприимства, даже для страны, где революции стали частью местной промышленности.
