Ознакомительная версия.
— Не переживай, — утешала подруга. — Сейчас лед принесу, и отек прекратится.
Пакетик с кубиками льда, приложенный к переносице, вызвал у стилиста такой громкий взрыв эмоций, что даже кошки разбежались.
— Терпи, Гошик, терпи. Надо. Ты же не хочешь месяц с фиолетовым румпелем ходить?
— Ну почему я вас не послушался?! — скулил Гоша. — Сидел бы сейчас дома с мамой, плесень растил…
— Какую плесень? — прищурившись, уточнила я, так как посчитала, что после всего пережитого стилист заговариваться начал. Экзотический бред о маме и плесени чего хочешь подумать заставит.
— В баночках, — плаксиво булькнул Стелькин. — В трехлитровых, за деньги…
— Боже, — простонала Полина, — Тамара Григорьевна снова попалась?!
— Угу. Теперь мы во всех комнатах плесень выращиваем.
Полгода назад на город обрушилось очередное несчастье в виде рекламных листовок: «Хотите увеличить свой доход в пятьсот раз?!» Гражданам предлагали выращивать в баночках некую экзотическую плесень для фармацевтических нужд. Граждане приобретали пакетики с «культурой» и выращивали ее в склянках с «питательной» водопроводной водой.
(Что удивительно, плесени питания действительно хватало, и она росла. В отличие от доходов.)
Думаю, не надо никому объяснять, что через несколько месяцев половина городских пенсионеров «подсела» на плесень и трогательно отнесла свои пенсии в обмен на «культуру», обставила комнаты трехлитровыми банками и начала ждать пятисотпроцентной отдачи.
— То какие-то семена и клубни цветов покупала, — жаловался Гоша, — то теперь вот плесень холим и лелеем. Никак не могу объяснить мамуле, что все это мошенничество…
Беды с доверчивой мамой отвлекли Гошу от зеркала, и нам удалось надеть на него штаны и майку, спустить на первый этаж в гостиную. Там он распластался по дивану и начал ждать настоящих врачей. Предстоящего врачебного осмотра Стелькин так боялся, что расспрашивать его о том, что и как произошло у лестницы в подвал, не представлялось возможным. Гошик показательно страдал, и мы его жалели.
Эскулапы прибыли через пятнадцать минут. Гоша забился в диванные подушки, его подергали за нос, — он выдержал все без единого писка, только побледнел до синевы, — и врач с сомнением, выразившимся в жевании нижней губы, объявил:
— Ну-у-у, подвижности нет, перелома на первый взгляд нет… Но если не хотите ломать потом перегородку по новой, лучше съездить в «травму» и сделать снимок.
— Мы поедем, — стойко согласился парикмахер и попросил Полину сопровождать его повсюду.
В травматологический пункт Полина прежде всего прихватила кошелек и, уезжая, шепнула мне на пороге:
— Ты уберись… там, в подвале… Тряпка, ведро и все остальное в чулане под лестницей…
Я проводила приятелей до машины с красным крестом и сурово посмотрела в лицо охранника нефтяника Стрельникова, застывшего возле машины. Отклика на лице я не нашла и вернулась в дом крайне недовольная всем.
Взъерошенные кошки озабоченно метались по дому и переговаривались утробными «мяу». Я нашла в кладовой тряпку, губку, резиновые перчатки, «Мистера Мускула» и отправилась в подвал.
Спустилась до лужи крови на паркете и пулей выскочила обратно наверх. Пробежалась по всему дому, проверила замки на всех дверях, задвижки на всех окнах и только тогда смогла приступить к жуткой обязанности — уборке места преступления.
О том, что случилось недавно, старалась не думать. От запаха крови кружилась голова, и первое, что я сделала, наведя в подвале порядок, это вышла на крыльцо и выкурила две сигареты подряд.
Вроде отпустило.
Бедный Гоша.
Но жить в доме, где все могло произойти, его никто не заставлял. Мы Стелькина честно предупредили — на сегодняшний день Полина и Софья плохая компания.
Время тянулось томительно и изматывающе, я никак не могла отвлечься от мысли, что где-то сейчас, возможно, Гоше складывают нос, ему очень больно, и от безысходности решила позвонить Диане. Пересела с крыльца на лавочку и сказала в трубку:
— Привет, Диана. У нас Гошу ранили.
— Куда?! — перепугалась та.
— В нос. Мы вернулись от Дениса Савельева и нашли Стелькина без сознания в подвале.
— Какой кошмар! Он сильно пострадал?!
— Угу. Носом. Сейчас Полина повезла его в «травму», нос рентгеном фотографировать…
— Батюшки! Я сейчас к вам приеду, — отключилась и перезвонила через секунду. — Нет, сейчас не могу. Котлеты надо дожарить, буду через час.
Я покинула лавочку, вернулась в дом — запертый что твоя крепость — и услышала позывные домофона, — Полина привезла раненого.
— Гошика надо в постельку, — причитала Караулова, вводя «раненого бойца» в гостиную и подталкивая его к лестнице.
— Не хочу, — капризничал Гоша, — не хочу. Мне не уснуть, я знаю…
— А я тебе снотворный порошочек дам, — уговаривала Аркадьевна.
— Не надо. Лучше мартини, — гундосо упирался Гоша.
Спорить с ним оказалось бесполезно, мы уложили больного в гостиной — подушечки, подушечки, пледик, кошки — и отправились жарить мясо.
— Что он говорил? — шепотом спросила я.
— Ничего не видел, — таким же шепотом ответила Полина. — Лежал, загорал, надоело, вернулся в дом. Из уха выскочил наушник и зацепился проводом за дверную ручку, Гошик наклонился — бац! — дальше подвал, очнулся — возле него ты. Все. Кто его треснул — даже тени не увидел. Или забыл.
— Это был мужчина? Хоть что-то как воспоминание осталось?
— Ему показалось — мужик. Огромный. Вспоминаются только ботинки сорок восьмого размера, но не уверен. Говорит — с испугу могло причудиться.
— Немного, — вздохнула я и перевернула на сковородке отбивную. — Надо проверить — исчезли ли «жучки»?
— А ты еще не проверила?! — изумилась Полина.
— Хочешь верь, хочешь нет — страшно было. Я в основном на улице вас дожидалась, только что в дом вернулась. Отмыла подвал и бегом на улицу.
— Так иди! Проверяй быстрее…
В гостиной дремал Гоша, в изголовье на тумбе пристроилась лампа, я осторожно подняла ее вверх — лампа была бронзовая, с тяжелым стеклянным абажуром, — изогнулась и, едва не уронив абажур, заглянула под днище. В вытянутом наподобие трубы геликона раструбе «жука» не было.
Изодранное «кошками» кресло в столовой было немного отодвинуто от стены, и микрофона в нем тоже не оказалось.
Облитая лаком для ногтей тумба в спальне ничем меня не порадовала — к ее днищу все так же был пришпилен крошечный «жук».
Что-то странное, подумала я и вернулась к Полине.
— Прослушку сняли в гостиной и столовой, но оставили в спальне, — уже почти громко доложила я.
Полина жевала веточку укропа.
— И почему?
— Может быть, не успели? Гоша помешал?
— Может быть, — согласилась Полина. — И даже скорее всего. Предположить сговор Семена Ивановича и Валентина Наумовича я как-то не очень могу. Ведь изъяли только «их» микрофоны, но оставили Коротича. Значит…
— Значит, моя вторая версия принимается как основная, — закончила я. — Твои любовники здесь ни при чем.
— Если только «позднее зажигание» не сработало и кто-то не опомнился лишь сегодня. Ведь результат получен — прослушку хотя бы частично сняли.
— Мы так совсем запутаемся, — вздохнула я. — Давай остановимся на том, что подслушивать тебя можно только от соседей. Как думаешь, слухач не мог о чем-то догадаться по нашим разговорам и насторожиться?
— Вряд ли, — усомнилась Полина, — мы были осторожны.
— Были, — согласилась я. — Тогда что его напугало? Почему микрофоны постарались снять?
— Первый план заработал? — Полина беспомощно посмотрела на меня.
— Ну вот мы и запутались, — подытожила я и зажевала огорчение долькой помидора.
— Может быть, это из-за твоих сегодняшних беганий по переулку? Ты так красноречиво метры подсчитывала и к окрестностям пристреливалась. Ведь мог злоумышленник тебя в окно увидеть?..
— Не говори ерунды. Гоша в это время уже в подвале лежал.
— Да, — уныло кивнула Полина.
— Кстати, когда я по переулку сайгачила, бандит мимо меня проезжал. Так что его личное участие в нападении на Гошу можешь исключить. Остаются Стрельников и Валерьевна с химиком.
— Только не Стрельников! — провыла Караулова. — Он меня схарчит и не поморщится! В него из автомата попасть не смогли, куда уж мне. Нефтяник мужик суровый. И нервный в последнее время.
— Тем более, — постаралась утешить я хозяйку, — его микрофоны ты в жизни не нашла бы.
— Вот, вот, — закивала Полина. — И что делать? Опять к учителям на разведку идти?
— Не надо. Давай исследуем периметр забора. Если кто через него перепрыгнул, должны остаться следы. Мне определенно кажется, что на этот раз к тебе через огороды проникли. Гоша загорал в наушниках, задняя дверь нараспашку, чего мудрить с замками?
Ознакомительная версия.
