Я почувствовала отчаянное желание отказаться.
Кит не убивал ее. Не мог. Он не убийца. Не могла же я полюбить убийцу!
– Тебе нужна только часть правды или ты хочешь узнать всю правду? – спросила Элис. – То есть все или ничего? Что ты выберешь?
– Всё, – прошептала я, стараясь подавить тошнотворный страх.
– Хорошо. У тебя телефон звонит.
Я ничего не слышала.
– Ничто так не убеждает закоренелого скептика, как немедленный результат, – изрекла Бин.
– Ты не против, если я… Алло?
– Это Конни Боускилл? – услышала я в трубке мужской голос.
– Говорите.
– Сэм Комботекра.
– Ой! – Сердце мое тревожно забилось. «Комботекра, Комботекра», – мысленно твердила я, стараясь запомнить эту фамилию.
– Не могли бы вы в понедельник утром к половине десятого подъехать в полицейский участок Спил-линга?
– Я… а что-то случилось? Вы поговорили с полицией Кембриджа?
– Мне хотелось бы поговорить с вами с глазу на глаз, – сказал детектив. – Так увидимся в половину десятого в понедельник?
– Договорились. Неужели вы даже не можете…
– Тогда и поговорим.
Сэм повесил трубку.
Элис подняла стакан воды с таким видом, словно решила произнести тост.
– Молодец, – одарив меня сияющей улыбкой, сказала она.
Я не представляла, за что она похвалила меня.
* * *
Вещественное доказательство №: CB13345/432/21IG
Д,
Не забудь заскочить в супермаркет и купить: питу, кетчуп, упаковку салата, бараний фарш, фету, корицу, обжаренные артишоки (в масле, стеклянная банка в отделе гастрономии, ТОЛЬКО НЕ жестяная – из отдела консервированных овощей), новый пенал для Риордана, какой-нибудь подарочек для Тилли, чтобы она не чувствовала себя обделенной, – журнал Барби или что-то в этом роде. Спасибо.
Е xxx[19]
19 июля 2010 года
– Ладно. Вот ты выставил ваш дом на продажу…
– Ничего я не выставлял, – возразил Гиббс.
– Допустим, выставил. Тебе вдруг захотелось переехать, и ты выставил дом на рынок недвижимости, – добавил Сэм. – Зачем тебе могло понадобиться снимать номер в отеле?
Последние четверть часа он бродил вокруг стола Криса, то поглядывая на него, то отводя взгляд, словно собирался что-то спросить, но не знал, какой вопрос лучше выбрать.
Гиббс ждал, когда он разродится чем бы то ни было.
– Ну, если я, к примеру, в отпуске и мне не хочется заморачиваться с готовкой… – решил он помочь Сэму.
– Нет, никакого отпуска. Разве ты предпочел бы жить в отеле в нескольких шагах от своего дома? Прости, мои пояснения не слишком вразумительны.
Пояснениями ты вовсе пренебрегаешь.
– Почему ты мог вдруг решить перебраться в отель, ожидая, пока твой дом продается? Сколько бы ни тянулась волокита продажи.
– Я не перебрался бы, – буркнул Крис, досадуя на Степфорда, ставшего теперь его непосредственным начальством, что исключало возможность послать его подальше с такими дурацкими вопросами. – Я продолжал бы жить в доме до самой продажи, а потом переехал в мой новый дом. По-моему, так поступает большинство людей.
– Да. Вот именно.
– Даже если повезло и твой дом продали быстро, то полагаю, придется присматривать за ним еще как минимум недель шесть. А жить шесть недель в отеле слишком дорого… для меня во всяком случае.
– А допустим, что ты можешь себе такое позволить… ну, у тебя большая зарплата или привалило наследство…
– И все равно не захотел бы. И никто не захочет. Почему нельзя просто остаться в своем доме?
– А что если тебе невыносима перспектива того, что покупатели и оценщики будут постоянно путаться у тебя под ногами, бродя по всему дому и участку и не давая возможности нормально развлечься в дружеской компании, или будут трезвонить в твой дом по субботам, когда ты предпочел бы выспаться и нормально отдохнуть? Разве не удобнее в данном случае перебраться в отель?
– Нет, – резко ответил Гиббс.
Дружеская компания? Подружки Дебби то и дело заскакивают на чашку чая… считается ли это нормальным развлечением? Да за кого этот степфордский муженек принимает его, Криса?! Может, за Найджелу Лоусон[20]?
Колин Селлерс совсем скукожился, выглядя еще хуже, чем на прошлой неделе, что Гиббс счел бы невозможным, если б очевидное доказательство не маячило прямо перед ним.
– Твоя шевелюра выглядит как обмусоленный кошкой, свалявшийся клубок шерсти, – вызывающе заявил он.
Никакой реакции. Крис попытался расшевелить коллегу еще разок.
– Пожалуй, найдутся парикмахеры, готовые по цене стрижки перерезать тебе горло… Тогда ты разом решишь все свои проблемы.
Селлерс хмыкнул и вяло потащился к своему столу. Прошло уже две недели, как его бросила Сьюки, давняя подружка. Поначалу Гиббс пытался подбодрить его, напоминая, что у него еще есть жена, Стейси, и что по крайней мере теперь она никогда не узнает об этой амурной связи, но оказалось, что Колина так просто не утешить.
– Теперь у меня ни одной пассии, и в сердце вместо любви – зияющая дыра, – мрачно проворчал он. – Если хочешь помочь, найди мне новую подружку. Может, есть у тебя на примете какая-то подходящая особа?
Но никого подходящего у Криса на примете не имелось.
– Да я согласен на любую, – уныло протянул Селлерс. – Старую, молодую, дряблую, тощую, да на худой конец пусть будет хоть уродина… по крайней мере что-то новенькое.
Мысль о том, что в мире есть женщины, с которыми он не мог заняться сексом, усугубляла обиду Колина. Гиббсу понравилась собственная оценка ситуации. Весьма полезный способ мысленно припереть к стенке собеседника. Степфорд что-то мудрил: у него не было никаких поводов для обид, насколько знал Крис. Снеговик имел слишком много таких поводов. Гиббс удивился бы, если б среди них нашлась одна обида, достойная считаться главной. Можно ли обзавестись целым клубком усугубляющих обид?
– Бедняга Колин, – прошептал Сэм, – похоже, ему совсем хреново, никак не придет в себя.
– А большой ли у меня дом? – вернулся Гиббс к прежней теме.
– Не знаю. Пока не видел.
– Тот дом, что выставлен на продажу, – уточнил Крис.
– Ах, извини. Большой – для одинокого жильца. Четыре спальни, гостиная, общая комната, оранжерея, столовая, приличных размеров кухня. Большой сад.
– Тогда, выходит, я привык к простору, живу на широкую ногу. Вряд ли меня устроила бы жизнь в номере отеля, как бы долго моя хата ни продавалась. Можно и свихнуться взаперти от одиночества.
– А представь, что ты – женщина…
– Эй, давай потише! – пробурчал Гиббс, кивнув в сторону Селлерса. – Не хочется возбуждать нашего Прелюбодея.
– Сентиментальная особа, – продолжил описывать гипотетическую ситуацию Сэм. – И из-за работы тебе необходимо перебраться в другой город, но ты любишь свой дом. Тебе невыносимо продолжать в нем жить, сознавая, что скоро придется уехать… и ты предпочитаешь уехать немедленно и… Разве такое невозможно?
– Я могла бы поступить так, – покачав головой, заметил Гиббс, входя в женскую роль, – если б ненавидела свой дом и мне было бы нестерпимо оставаться в нем дольше. Ну, если б я жила там долгие годы с парнем, который выбил из меня сентиментальную дурь, или там, к примеру, случилось нечто чертовски скверное… дети погибли в огне или банда грабителей напала на меня и изнасиловала…
Детектив-инспектор Джайлз Пруст, ни на кого не глядя, протопал мимо подчиненных ему сотрудников отдела уголовного розыска. Дойдя до своего стеклянного кабинетного отсека в дальнем конце общей комнаты, он обернулся и, взмахнув портфелем, изрек:
– Гиббс, не обращайте на меня внимания. Продолжайте ваш нравоучительный и поднимающий настроение разговор. В понедельник утром ваши измышления звучат весьма вдохновляюще. – И войдя в свой отсек, он захлопнул за собой дверь.
Иди к дьяволу, Холодец.
Степфорд потер лоб, озабоченно глянув на Криса.
– Мне не верится, что я влип в эту историю, – признался он. – С минуты на минуту сюда должна прийти одна особа, Конни Боускилл, и очень вероятно, она наврет мне с три короба или выдаст мешанину из лжи и полуправды, а я не смогу разобраться, в чем она лжет, потому как у меня нет проницательной хватки Саймона Уотерхауса. И мне никак не удается связаться с ним… Увы, просто так с нею не разобраться. Если б я мог поговорить с ним пару минут… даже одну минуту… я узнал бы, от чего надо отталкиваться.
Гиббс знал, где искать Уотерхауса. Но ему не разрешили делиться этими знаниями.
Дверь кабинета Снеговика открылась, и в проем высунулась его лысая голова. Он по-прежнему держал портфель.
– Сержант, вы ждете посетителя? – спросил он. – Там в приемной вас спрашивала одна дама. Моложавая привлекательная брюнетка. Конни Боулер, по-моему, она так назвалась. Я уклонился от нее.
