из-за которой вы ко мне приехали. Вы ведь думаете, что тот, кто это совершил, совершенно ненормальный. Так?
– А как иначе! – округлил глаза Хромов. – Сначала сотворить с телом подобное, затем нарядить его в одежду Белозеровой. Это надо… Надо обладать выдержкой.
– Или психическим отклонением, – закончил за него Волков. И добавил: – Так вы думаете.
– А как думаете вы? – с легким раздражением отозвался Хромов.
И подумал, что сидеть с умным видом и говорить ни о чем может каждый. Это не поквартирный обход совершать. Это не к жителям приставать снова и снова из желания добыть хоть какую-то информацию. Это не с телефонными распечатками работать на сорока листах. Это…
– Не стоит так расстраиваться, юноша, – отозвался меланхолично Волков, сцепив пальцы на колене. – То, что произошло сегодня, не указывает на причастность к этим убийствам того человека, который убивал женщин три года назад. Нет, это не он. Это разные люди. Разный профиль.
– А можно конкретнее?
Хромов, честно, думал, что он зря здесь тратит время. Но раз руководство велело, надо подчиняться.
– Тот, кто насиловал и душил, не станет убивать и сбегать. У его ног тело убитой им женщины. Он бы точно воспользовался ситуацией и совершил сексуальный акт, – проговорил Волков и убежденно кивнул. – Совершенно точно.
– А если его спугнули? Скажем, кто-то позвонил в дверь в этот момент?
– Позвонил и вошел в квартиру? – уточнил с загадочной ухмылкой психиатр.
– Нет.
– Вот! Позвонил кто-то и ушел. И убийца снова один на один с жертвой. Поверьте, он не упустил бы подобной возможности.
– Но это же риск!
– А разве он меньше рисковал, насилуя женщин за остановками общественного транспорта? А если его заводят подобные риски? Вы не думали об этом?
– Значит, вы абсолютно уверены, что это два разных убийцы?
– Абсолютно, – категорично мотнул головой Волков. – Тот, кто насиловал и душил, не прятал их. Он словно намеренно оставлял своих жертв на виду, чтобы их долго не искали. Он будто не хотел еще большей беды для родственников. А тот, кто проломил голову сначала одной, а затем второй, действовал иначе.
– Как именно?
– Он сжег тело кислотой, чтобы никто не узнал – кто это. Вещи пропавшей девушки он использовал лишь для того, чтобы запутать все еще сильнее. Он не болен, я так думаю.
– А Иванова? Она за что была убита?
– За то, что она знала, кто убийца. Это же очевидно! – фыркнул Волков чуть надменно. – Она что-то вспомнила. Возможно, еще до конца не поняла, какой взрывной информацией обладает. Но убийца об этом узнал каким-то образом и не захотел рисковать. Решил не ждать ее окончательного прозрения.
– Это я и без него знал! – фыркнул раздраженно Звягин.
Он по-прежнему сидел за своим рабочим столом с тем же самым выражением лица. За два часа, что Хромова не было, оно не поменялось.
– Это очевидно. Иванову убил кто-то из ее близкого окружения. Тот, кто узнал о ее звонке на телевидение. А кто это может быть? Да кто угодно! Весь таксопарк судачил о том, что она снова собралась мотать нервы несчастному Петровичу. Не сама, конечно, но…
Звягин погрузился в размышления, аккуратно раскладывая редкие волоски вокруг лысины.
– Это кто-то из таксопарка, сто процентов. А вот кто? Надо проверять алиби каждого, Хромов.
– Товарищ подполковник, – заныл сразу Хромов. – Но там же сотрудников почти шестьдесят человек. Побегут к правозащитникам, в прокуратуру, станут жаловаться.
– Понял, понял, – поморщился Звягин, роняя руки на стол. – Тогда начни с ее телефонных звонков.
– Уже отправил запрос. И на личный мобильный, и на служебные телефоны. Все проверим.
– А еще, старлей, сделай запрос на ее звонки в тот день, когда пропала Мария Белозерова. Узнай, какой у Ивановой тогда был номер. Может, не поменялся. Если поменялся, узнай, какой был. И не делай таких глаз, старлей! – прикрикнул Звягин. – С чего-то нам надо начинать.
– Но три с лишним года назад мы проверяли ее звонки, – проворчал Сергей, опуская голову.
– Значит, недостаточно хорошо проверяли! – повысил голос Звягин. – Значит, надо проверить еще раз! И если найдется что-то подозрительное, перекликающееся с сегодняшними событиями, то это может быть той самой ниточкой, за которую мы потянем. А так-то… А так-то просто не знаю, с какого края подступиться!
– Три с половиной года прошло, – напомнил снова старший лейтенант Хромов.
– Я в курсе, Сережа. – Звягин почти вплотную приблизил лицо к монитору и принялся что-то там читать. – Может, Волков и прав, и убийца не псих. Он просто очень хитрый и изворотливый.
– Прямо вот с двух слов он понял, кто есть кто! – скривился Хромов. – Вот прямо самый умный. Туча над домом висит, а он клумбы поливает. Это разве нормально?
– Думаю, да, старлей. – Звягин чуть развернул плоский монитор в его сторону и осторожно постучал по краю кончиком авторучки. – Дождь-то в том поселке так и не пошел…
Барков Илья сидел в машине напротив ворот следственного изолятора и широко зевал. С хрустом в челюстях, с проступающей слезой, с дрожью, пробирающей до поясницы.
Он ни черта не выспался. И не работа была тому виной. От Марины он уехал через сорок минут после того, как явился к ней. Ничего по сути интересного она ему не сообщила. К таксопарку, в котором работала диспетчером Иванова, никакого отношения не имела. Этой службой такси пользовалась крайне редко, предпочитая другую. А в тот день, когда на нее было совершено нападение, она и вовсе не ехала на такси. Нет, она его вызвала, но потом, сверившись с расписанием, решила поехать на автобусе. Так дешевле. В службу такси позвонила и отменила вызов.
– На меня накричали, конечно, что я слишком поздно это сделала. Мол, водитель уже половину пути в мою сторону проехал и все такое. Но я твердо стояла на своем, и таксист развернулся.
– Откуда вы знаете? – поинтересовался Илья, ковыряясь в куске торта чайной ложкой.
– Она при мне связалась с ним по внутренней связи и велела разворачиваться.
– И вы остались на остановке ждать рейсового автобуса, – закончил за нее Илья.
Если честно, то он уже пожалел, что поменял свои планы и вместо поселка на заливе поехал к Марине. Ничего нового она сообщить не смогла. Все время путалась в воспоминаниях. И даже тот факт, что нападавшего вспомнила как пожилого мужчину, через десять минут беседы был взят ею под сомнение.
– Но это могли быть просто резиновые перчатки, которые морщинятся, если они не по размеру, – предположил Илья.
Он отлично помнил, что серийный насильник и убийца три
