Мы прошли внутрь ресторана.
Вскоре нам стали подавать холодные закуски, затем горячие. Костя рассказывал о своих проблемах на работе, я молча слушала, хотя мне, конечно, все это было не очень интересно.
Костя охотно рассказывал, как бизнесмены, которые еще совсем недавно начинали с нуля, сумели так быстро развернуться. Но все мои осторожные вопросы о мафии, адресованные Косте, натыкались на стену молчания. Он ничего не хотел раскрывать.
Мне это казалось странным. Он с ними работает, обладает определенной информацией, но утаивать ее от меня, которая старается все время направить на эту тему…
Минут через двадцать к ресторану подъехал черный «Мерседес» с тонированными стеклами. Из машины вылезли трое ребят в черных куртках, коротко стриженные.
– Смотри, опять бандюки приехали, – обратилась я к Косте.
– Почему же сразу «бандюки», – сказал он. – Может, это нормальные ребята. Сейчас мода такая, все одинаково одеваются: что бандиты, что бизнесмены…
Я промолчала. Костя посмотрел на часы.
– О, мне пора позвонить. Я выйду, с твоего позволения, на крылечко, поговорю с ними минут десять-пятнадцать, не больше. Посидишь тут?
– Хорошо.
Костя положил на стол салфетку и пошел к выходу. Не знаю, как получилось, но женская интуиция подсказала мне: это не бизнесмены, есть какая-то связь между только что приехавшими ребятами и Костей.
Я встала и направилась в сторону туалета. Но что-то заставило меня свернуть к выходу и посмотреть на Костю. На меня тут же обратил внимание вахтер, сидевший у гардероба. Я приблизилась к зеркалу и стала поправлять волосы, а сама осторожно косилась на открытую дверь. Мне было хорошо видно: Костя стоял в окружении тех самых ребят, совершенно не походивших на бизнесменов.
Костя взял мобильный телефон и начал с кем-то разговаривать. Потом протянул руку и стал прощаться. Я быстро вернулась к нашему столику.
– Ну что у тебя случилось? – как ни в чем не бывало спросила я, когда Костя занял свое место напротив.
– Ничего особенного, кое-какие неприятности возникли.
– Что за люди к тебе приезжали?
Костя снова странно посмотрел на меня, определяя, видела ли я этих людей. По моему виду он понял: я раскусила его.
– В общем, это сотрудники моего бизнесмена. Это фирма, которая оказывает мне охранные услуги.
– «Крыша»?
– Что-то вроде этого.
– У тебя что-то случилось?
– Да, возникли проблемы.
– Тебе придется этим заняться?
– Пока не знаю… Может быть…
Дальше я понимала, что темнить и ходить около – просто потеря времени, и рассказала Косте про свои последние проблемы.
Адвокат
Меньшов вздохнул, словно пытаясь запастись воздухом, и начал свой рассказ:
– С депутатом Золовлевым я познакомился в гей-клубе год назад. У нас с ним сразу оформились деловые отношения. Он устроил меня своим внештатным помощником, платил зарплату, снял квартиру, а я должен в ответ выполнять, сами понимаете, что… В тот злополучный вечер я приехал к нему сам, без приглашения. Я хотел с ним поговорить, чтобы прекратить наши отношения. Золовлев приехал с работы с охраной. Когда он увидел меня, он сразу отпустил охрану и прислугу. Я начал с ним разговор, но Золовлев предложил перенести этот разговор в сауну. Одним словом, провести что-то вроде прощального свидания. Мы спустились вниз, где помещались сауна и бассейн, и расположились в креслах. Я хотел было начать разговор, как вдруг мы услышали шаги. Кто-то спускался к нам вниз. Я не знаю почему, но решил спрятаться в одно подсобное помещение, а Золовлев встал и пошел навстречу тем, кто спускался. Затем минут через десять я услышал шум и крик и увидел, как двое мужчин затащили Золовлева снова вниз. Они привязали его скотчем к креслу и стали на него надевать пакет, перекрывая ему воздух. Я понял, что они его пытают. Они хотели узнать у него номера счетов в банке и где у него тайник с наличкой. Я понял, что в секретном сейфе лежит пять лимонов баксов. Но Золовлев ничего не хотел говорить. Тогда один из них сделал ему укол. Золовлев вырубился. Они поднялись наверх. Я не выходил, думая, что они еще не ушли. А затем приехали охранники, которые вызвали милицию. Когда приехали оперативники, то меня сразу нашли. И я стал единственным подозреваемым по этому убийству, – закончил свой рассказ Меньшов.
– Хорошо, допустим, я тебе поверю. Но как нам доказать следствию или суду твою версию? Боюсь, никто в это не поверит, – сказал я.
– Я знаю этих людей и могу их назвать, если следствие мне создаст реально гарантированную защиту. Но эта защита должна быть настоящей, как в американских фильмах.
– Но мы не в Америке. А следователи могут не верить твоим словам. Они посчитают, что ты хочешь уйти от ответственности за совершенное преступление.
– Хорошо, есть видеозапись этого убийства, – полушепотом сказал Меньшов.
– Видеозапись? Ты правду говоришь?
– Дело в том, что Золовлев тайно вмонтировал камеру для записи своих утех и утех своих гостей, которых он приглашал иногда. Чтобы иметь на них компромат, он не доверял никому, даже своей личной охране. Поэтому видеокамеру и аппаратуру для записи монтировали посторонние техники, а охрана про это не знала.
– Ты все время подчеркиваешь, что охрана не знала, не видела. Почему?
– Потому, что убивали Золовлева начальник его личной охраны некий Сергей Петрович и его помощник бандит Володя.
– Сергей Петрович? Он сегодня со мной встречался и интересовался тобой, он говорил, что ведет самостоятельное независимое расследование.
– Значит, я правильно все сделал. У Сергея Петровича хорошие связи в органах. Он сам раньше там служил. А его Володя – уголовник, который несколько раз сидел в колониях. Теперь я понимаю, кто из них меня здесь заказал.
– В каком смысле? – спросил я.
– В прямом. Парень, который хотел меня ночью задушить, уже осужден за двойное убийство, и еще одно убийство в камере никак не повлияет на его наказание.
– Хорошо, я сделаю все возможное, чтобы обеспечить тебе безопасность, но для того чтобы нам все поверили, необходимо найти эту запись убийства.
– Я нарисую, где вмонтирована камера, давайте листок бумаги.
– Но как можно проникнуть в дом Золовлева? Он, наверное, охраняется.
– Я все напишу, там есть секретный ход. Только спасите меня.
– Я все сделаю, но нужна эта злополучная запись, – ответил я.
Ирина
Костя выслушал меня внимательно и сказал:
– Мои твоими проблемами с Пауком точно заниматься не будут, а вот найти его врагов я тебе помогу, при условии, что на меня ты ссылаться не будешь.
– Но мне нужно это очень срочно, ты не видел, что у входа в ресторан сидят бандиты Паука и меня стерегут.
– Хорошо, сейчас я позвоню Алику и постараюсь его сюда пригласить, – сказал Костя, беря в руки мобильник.
– А кто такой Алик? – спросила я.
– Он связан с самой крутой группировкой, у которой имеются претензии к Пауку.
– А как он на них вышел? – спросила я.
– Да очень просто. Приехали в офис к Алику… Как потом выяснилось, они заранее приставили к ним свою «наружку», собрали материал не только о нем, но и его любовницах тоже. Записывали на видеокамеру все его маршруты, где он бывает, кто чем дышит. А потом приехал их лидер.
– Кто же их лидер?
– Тебе Алик сам все расскажет, – ответил Костя.
Чтобы не вызвать подозрение у своих бандитов, я вышла на улицу, подошла к их машине и сказала:
– Похоже, мою квартиру и коттедж возьмет один покупатель, он сейчас подъедет. Он друг моего знакомого, с которым я в ресторане. Так что придется еще посидеть и подождать.
– Без базара! Посидим сколь нужно. Ты только разводи лохов правильно, – сказал Малыш, улыбаясь мне.
Алик вошел в зал ресторана минут через сорок. На вид ему было лет тридцать шесть – тридцать восемь, высокий, стройный, с черной вьющейся шевелюрой. Он был одет в темный костюм и голубую рубашку со светлым галстуком.
Костя быстро нас представил и обрисовал мою проблему, сказав, что Алик должен мне помочь по причине их дружбы. Алик согласился, и, воспользовавшись его согласием, Костя быстро покинул ресторан, посчитав, что он будет лишним в этом разговоре.
– Алик, расскажи, вы можете мне помочь? – спросила я.
– Я тебя хочу сразу предупредить. Они могут с Пауком разобраться и тебе помочь, но просто у них к нему большие претензии, и, как я понял, им нужен какой-нибудь повод. Ты же понимаешь…
Да, я это понимала. Да, он говорит правду, никакого резона обманывать меня у него нет. Весь мой страх перед новой группировкой сразу пропал, и раздражение испарилось. Мне было обидно, но больше всего мне стало жаль себя.
– Что же мне теперь делать? – Я взяла Алика за руку.
– Ничего, – отозвался он, сжав мою ладонь, – как-нибудь выпутаемся!
– Ты можешь устроить мне встречу с главным? – спросила я.
