Марина Серова - Дело дрянь

Все говорило о том, что в городе клубилась постоянная, сравнительно большая тусовка людей богатых или около того, поймать среди которых нужного мне человека будет очень трудно, потому что подобных ему было немало.

Примерно около часа я сидела в ресторане. Вот уже в который раз официант приносил мне мелкие заказы, а проку от моего визита пока не было никакого. За прошедшие два часа я успела выяснить, что искомого моим нанимателем номер два атлета никто либо не видел, либо не запомнил. Дину-Диану по изложенному мной описанию также никто узнать не мог. Оставалось только надеяться, что новоприбывающие посетители окажутся более памятливы на лица.

А пока примчавшаяся на экзотический шабаш, разыскивающая ажно двоих — мужчину и статуэтку — тарасовская Ведьма Татьяна Иванова сидела за столиком, ела деликатесы и наблюдала за тем, как исполняют свой танец на сцене мускулистые стриптизеры.

Танец, в общем-то, был очень даже ничего: два чрезвычайно пластичных и очень озабоченных друг другом партнера двигались то попеременно, то одновременно, то просто вместе под композицию «In The Death Car».

Кстати, для меня стриптиз двух мужчин, оказывающих друг другу и некоторым посетителям явные знаки внимания, был в новинку, поэтому я увлеклась зрелищем.

Один из двоих танцовщиков, стройный молодой человек с подведенными глазами и в тонкой полупрозрачной маечке стильного покроя, сейчас поглаживал свое тело, прищуриваясь при этом, словно кот от вида и запаха сметаны, и волнообразно изгибаясь.

Партнер его, успевший уже практически обнажиться, явил миру серебристую рыбку с пышной гривой-хвостом, болтающуюся на том самом месте, которым мужики так гордятся. Теперь он присел, расставив ноги шире плеч, и, сильно поводя бедрами, покачивал своим членом-рыбкой над самой головой публики, лыбясь при этом, словно довольный случкой кобель.

Я подумала, что, будь он более плавным в движениях, а не резким, как дергающаяся на солнцепеке рыба, эта сцена вполне могла бы вызвать сексуальное возбуждение; хотя лично мне стоило только посмотреть на его вперенный в партнера взгляд, как все оно улетучивалось.

Второй стриптизер, кстати, был не в пример красивее. Стройное подтянутое тело, округлое нежное лицо. Мне пришло в голову, что они специально выходят на сцену вместе: грубоватая мужественность и некоторая внешняя неприглядность рыбочленного резко контрастировали с чертами и манерами его нежного и сочного напарника.

Как раз когда я думала об этом, красавчик избавился наконец от плавок и, швырнув их прочь, медленно повернулся к залу лицом, ни на секунду не прекращая танца. Послышались отдельные довольные выкрики. У этого стриптизера между ног болталась русалка, обвивавшая мужское достоинство руками и хвостом и прильнувшая к нему всем телом. Партнеры продолжили свой танец вместе, все больше и больше подчеркивая контраст между своими сценическими имиджами, то есть, попросту говоря, демонстрируя, что один из них — пассивный «голубой», а другой — активный.

Я пожала плечами и отвернулась, снова с некоторой тоской обозревая зал и выискивая новеньких из пришедших. Никого нового, кажется, не было.

Мелодия «В машине смерти» стихла, и танцоры наконец ушли со сцены. Раздались жидкие аплодисменты, которые сменила музыка, слава богу, никаким стриптизом не сопровождавшаяся — ни мужским, ни женским.

Я вздохнула и поднялась из-за столика. Если никто ничего не знает об искомом мужчине, даже несмотря на намек на некоторое вознаграждение, значит, либо по каким-то причинам не хотят говорить (может, боятся его), либо он действительно им не запомнился.

В первом случае мне оставалось только ждать, надеясь на то, что опрошенные мной передадут атлету, что я его искала и что он удостоит меня встречи, стремясь узнать, кто я такая и что мне надо. Во втором случае все было хуже. Если он появлялся здесь не так часто, то искать его нужно было в других злачных местах.

…Я уже стояла у гардероба и даже протянула свой номерок охраннику, как вдруг один из официантов помахал мне рукой и быстро подошел ко мне.

— Вы хотели найти человека по описанию, — скорее сказал, чем спросил он.

Я кивнула.

— Тогда вы можете поговорить с нашими танцорами, они сейчас освободились.

— Н-да?.. Ну хорошо, а как к ним пройти?

— Идемте, — он пошел вперед и проводил меня до двери в служебный коридор на втором этаже.

Гримерная находилась почти сразу за углом, между мужским туалетом и какой-то еще дверью, закрытой на замок. Я постучала. Послышалось шуршание одежды, и один из стриптизеров отозвался тонким фальцетом:

— Да-да?..

Я вошла. Недавние танцоры удивленно смотрели на меня, рука того, чей костюм недавно составляла только рыбка между ног, все еще автоматически обнимала талию партнера. Ну так и есть, «голубые». Что ж, за время моей карьеры жизнь сталкивала меня со столькими странными людьми, что я давно научилась не обращать внимания на подобные нестандартные ориентации, черты, стиль поведения и тому подобное.

— Простите, что не вовремя, — очень тактично, в своем обычном стиле начала я. — Дело в том, что я разыскиваю одного человека, мне показалось, что со сцены вам легче было бы его рассмотреть среди посетителей, — при этом выразительно посмотрела на симпатичного.

— Что за человек? — Рука небритого наконец-то покинула талию партнера.

Несмотря на отсутствие каких бы то ни было комплексов, я почувствовала себя намного свободнее.

— Высокий, атлетического телосложения, темно-русые кудри, правильные черты лица, нос слегка крупноват. На вид лет тридцать пять. Достаточно богат.

— Хм-м… — задумчиво начал рыбочленный, окидывая меня испытующим взглядом. — Даже и не знаю, свет прожекторов в глаза… — Судя по лицу, он преспокойно тянул время, ожидая с моей стороны финансового подкрепления своей памяти.

— Сколько вы хотите за информацию о нем, всю, которой обладаете? — решив не тянуть резину, прямо спросила я, отвечая ему взглядом в упор.

— Двадцать баксов, — отозвался тот, что покрасивее, явно ожидавший моего вопроса. — Но много мы вам вряд ли скажем.

— Идет, если информация, конечно, будет состоять не из одного только подтверждения существования этого господина. — Я вытащила двадцатку и в ожидании замерла, держа ее в руке.

— Такой был здесь пару раз, — кивнул мне рыбочленный. — Садился за столик в углу, заказывал хорошее вино, ну и всякие к нему закуски. Платил всегда гринами. Вообще, впервые появился недели две назад. Твой приятель умеет вести себя незаметно, мы запомнили его только потому, что он здесь пташка залетная, новая, своих-то богатеньких мы всех в лицо знаем, а тут… Бабы в последний раз с ним приходили. Две. Одна — жена здешнего банкира, вторая — ее подруга. О чем говорили — не знаем.

— А адрес этой самой жены банкира вам известен? — спросила я.

— А как же! — сразу оживился мой собеседник. — Красногвардейская, дом сорок один, квартира тридцать девять. Дамочка видная. Довольно властная, с вечной химией. И, видимо, считает своей прямой обязанностью и частью семейного быта рога своему муженьку наставлять, — рыбочленный заржал. — Адрес второй не знаю, да и вообще она не такая запоминающаяся.

— Жену банкира как зовут? — спросила я, уже уверенная, что трачу двадцатку не зря. — Знаете?

— Конечно, знаем! — ответил рыбочленный. — Янна Алферовна Кертц…

Ого! Это же, кажется, и есть Глава устроителей симпозиума! Интересно — это мир, вернее, Северогорск так тесен или в данном случае речь идет об отнюдь не случайных совпадениях? Не есть ли это подтверждение непроверенной гипотезы о том, что дело украденной статуэтки, предстоящий шабаш и существование в городе атлета завязаны в один узел?!

Сдержанно кивнув, я заплатила им, уже раздумывая о своем. Красавчик улыбнулся, кивнул и жестом пригласил меня пройти до двери.

— Если еще будет нужна какая-либо информация, — сладко улыбнулся он, — или там понаблюдать за кем, вы знаете, где нас искать.

Я еще раз кивнула и вышла в общий зал. Итак, искомая личность действительно несколько раз появлялась в ресторане, но никак, если не считать разговоров с женой банкира (видать, особой весьма в городе известной) и ее подругой, себя не проявила. Собственно, похоже, не имеет больше смысла оставаться здесь. Я направилась к выходу, однако около гардероба меня снова остановили. Чьи-то цепкие пальцы впились в плечо. Я обернулась и увидела слегка взволнованное лицо рыбочленного. Губы и щеки его были плохо вытерты и немного измазаны помадой.

— Вам, похоже, везет, — сказал танцор. — Она пришла. — Я проследила, куда указывал его палец. Взгляд мой уперся в столик в отдельной кабинке, за которым сидела коренастая женщина с грубоватым обветренным лицом и короткой мужской стрижкой. — Это и есть приятельница нашей банкирши, что присутствовала при их разговоре… — Тут он внезапно улыбнулся, обегая глазами зал, и кивнул в сторону женского туалета. — Ого! А вот и сама.