— Не знаю! Рядом с, кроватью стояло какое-то лекарство вроде валерьянки! Оно было налито в рюмку. Видимо, спьяну Годецкий решил, что это вино, и выпил его.
— Лекарство? Алино снотворное?
— Так это было снотворное вашей супруги?..
Следовательно, отравить хотели именно ее!
— Кому же это могло понадобиться? Тому, кто ее все это время преследовал?
— Преследовал ее как раз ваш Кремлев!
— Почему вы так решили?
— Я уже видела его на прошлой неделе. В театре. Но тогда я не знала, что этот человек уволен.
Мне он представился работником сцены. И именно в тот день мы обнаружили в гримерной у Алевтины трупик голубя!
— Неужели он решил отомстить таким образом?
— По-видимому, да! — сказала я. — Иначе зачем ему было приезжать на этот остров?
— И Басова тоже толкнул он…
— Вполне возможно. Несмотря на невысокий рост, ваш Кремлев довольно силен. — Я вспомнила, как в первую нашу встречу он на чердаке сумел сбить меня с ног.
— Довольно силен… — повторил за мной Скоробогатов.
— Пойду пройдусь! — сказала я и встала.
— Женя! Но Кремлев может быть опасен! Не уходите!
— А пошли вы со своим Кремлевым куда-нибудь подальше! Он все равно в ближайшие сутки останется слепым! Так что ничего он вам не сделает! К тому же он ваш бывший подчиненный, поэтому разбирайтесь с ним сами!
Господи, как мне все это надоело! Я телохранитель, а не следователь. Вот сейчас приедет Сереженька Лисовский, пусть он во всей этой кутерьме и разбирается! А я хочу спать!
Я вышла на пляж и сделала несколько глубоких вдохов. С Волги дул легкий прохладный ветер, приятно освежал лицо. Хотелось дышать, дышать и дышать полной грудью!
Неожиданно откуда-то со стороны воды раздалось гудение, напоминающее шум двигателей самолета. И тут же из-за мыса на юге показалась и начала быстро приближаться какая-то серая точка.
Уже через минуту она превратилась в небольшое судно на воздушной подушке, которое, поднимая столбы мелких брызг, скользило по направлению к пляжу. Если предчувствия меня не обманули, то к нам наконец пожаловал старший следователь ГУВД Сергей Лисовский собственной персоной.
И, представьте себе, я не ошиблась! На палубе катера, держась за невысокий поручень, вглядывался в приближающийся берег Сергей. Увидев меня, стоящую на пляже, словно Ассоль в ожидании своего капитана Грея, он весело помахал мне рукой.
Катер медленно выполз на берег и остановился.
Кроме Сергея, из него выпрыгнули еще пять человек в милицейской форме. Трое из них были вооружены автоматами.
— Привет! Ты как? — первым делом спросил подбежавший ко мне Сергей.
— Нормально! Устала только! А где это ты раздобыл сей летательный аппарат?
— Речная милиция одолжила! Нравится?
— Нравится! Честно говоря, мне как-то приходилось такой пилотировать!
— Ну ничем эту женщину не удивишь! — страдальчески закатил глаза Сергей. — Оденься! Холодно же!
И Лисовский, стянув с себя куртку, накинул ее мне на плечи.
— Так что там? — спросил он.
— Все в гостинице. Там еще один товарищ, которого не было в списке приглашенных. Еле его поймала!
— Да? И он остался жив? Любопытно! Семенов, веди людей! — скомандовал Лисовский.
— Это где? — спросил меня Семенов, хмурый, наверное, оттого, что его разбудили в такую рань, молодой лейтенант.
— Там! — показала я рукой.
— Пошли покажешь! — сказал Лисовский.
Мы все вместе направились в сторону дома. Но далеко уйти нам не удалось. Потому что неожиданно с Волги послышалось ритмичное фырчание моторной лодки. Очень знакомое фырчание!
— Трофимыч… — сказала я.
— Это еще кто? — удивился Лисовский.
— Местный егерь! — ответила я. — Он же директор турбазы! Он же весьма подозрительная личность!
— Да? А что это он тут так рано катается?
— Сама не знаю! Он вообще куда-то исчез этой ночью!
В это время моторка Трофимыча показалась из-за камышей. Он сам, одетый в какой-то бесформенный дождевик с капюшоном, мрачной фигурой возвышался на ее корме.
Увидев стоящий на берегу катер на воздушной подушке и меня в окружении милиции, Трофимыч почему-то резко вывернул руль, и моторка, резко накренившись, начала поворачивать прочь от пляжа.
— Уходит, товарищ капитан! — равнодушно заметил Семенов Лисовскому. И сладко зевнул.
— Не уйдет! — так же спокойно ответил ему Лисовский. — Ты с ребятами иди в гостиницу и следи за ситуацией, а я с речниками погоняюсь за этим типом на моторке!
— А я? — спросила я.
— А что ты? Ты тоже иди в гостиницу.
— Ну уж нет! Я с тобой!
— Зная, что спорить с тобой все равно бесполезно, подчиняюсь твоему наглому нажиму! Поехали!
Мы поднялись на борт катера.
— Что случилось, Серый? — откуда-то из кабины выглянул пилот в спецовке, надетой поверх тельняшки.
— Погнали вон за тем козлом на моторке!
— О'кей!
Взревели винты, и катер задом пополз с берега в воду. Затем, резко развернувшись вокруг своей оси на сто восемьдесят градусов, он понесся вслед за лодкой Трофимыча. При этом меня всю с головы до ног обдало тучей брызг, вырывающихся из-под его днища.
Скоростное судно быстро нагоняло тихоходную моторку, расстояние между нами сокращалось с каждой секундой.
— Сейчас мы его достанем! — спокойно произнес Лисовоский и подмигнул мне.
— Я только не пойму, чего это он взялся улепетывать… — ответила я. — Вроде бы ни в чем противозаконном мы его обвинить еще не успели!
— А вот сейчас мы у него это и спросим! — ответил Сергей.
— Серж! Он идет к той протоке! — Я показала на заросли камышей у левого берега, вдоль которого шла лодка. — Сейчас он в ней скроется!
— А там точно протока? — спросил Сергей.
— Точно!
Я уже успела заметить, что за подобными зарослями камышей на Волге обычно скрывались небольшие узкие протоки.
И действительно, когда нас с лодкой Трофимыча разделяло всего каких-то пять-десять метров, она резко повернула в те самые камыши, на которые я указала Сергею. Это была очень узкая протока — моторка еле вошла в нее. Но все-таки вошла, видимо, благодаря превосходному знанию реки Трофимычем. А нашему катеру только и оставалось, что остановиться, повиснув около входа в узкое русло. Пройти в него он просто не мог!
— Серый! Я дальше не могу! Теперь уж вы сами как-нибудь! — извиняющимся тоном произнес высунувшийся из кабины пилот.
— Хорошо! Возвращайся к пляжу! — сказал Лисовский. — Ну что, Женька! Побежали!
— Побежали! Догоним его по берегу!
И мы начали продираться сквозь кусты, растущие вдоль протоки. Где-то совсем рядом тарахтел двигатель лодки. Видимо, боясь сесть на мель, Трофимыч совсем сбавил ход. Еще немного, и мы его догоним…
— Вот он! — показал Лисовский на проглянувший сквозь ветви зеленый борт моторки.
— Ага! Сейчас мы его достанем! — сказала я, доставая «беретту».
Лисовский, в свою очередь, приготовил свой табельный «ПМ».
— Трофимыч! Остановитесь! — крикнула я.
— Стойте! Это милиция! — закричал Лисовский.
— Сейчас! Разбежался! — раздался в ответ злой голос Трофимыча.
Затем со стороны лодки раздался выстрел. Где-то над нашими головами очень неприятно прошуршало.
— Дробь, блин! — выругался Лисовский и несколько раз наугад выстрелил в сторону шума мотора.
— Подожди! — сказала я. — Сейчас подойдем к нему поближе!
Мы быстро побежали вдоль берега, при этом стараясь держаться на дистанции от его кромки.
Таким образом нам удалось обогнать медленно двигающуюся лодку — тем более что протока в этом месте делала крутой поворот. Я осторожно выглянула из кустов и увидела Трофимыча, который напряженно оглядывался по сторонам, держа наготове свое ружье.
— Сейчас будет цирк! — подмигнула я Лисовскому и сняла с пояса оставшуюся гранату.
— Шумовая? — скептически поморщился Сергей.
— Но товарищ-то этого не знает!
Когда лодка поравнялась с нами, я выдернула чеку и с громким криком «Ложись!» бросила гранату прямо на ее дно. Не знаю, что там подумал Трофимыч — думать ему было просто некогда, потому что на дне его моторки валялась граната с дымящимся запалом. И Трофимыч совершил вполне предсказуемый и единственно правильный в данной ситуации поступок. Бросив ружье в лодке, он как был прямо с кормы плюхнулся в воду.
Раздался грохот, сверкнула вспышка, которую из-за высоких бортов моторки практически не было видно. После этого лодка как ни в чем не бывало устремилась дальше, пока не уткнулась носом в берег.
Трофимыч тем временем, матерясь, стоял по пояс в воде.
— Ну что? Доплавался, капитан? — насмешливо спросил его Лисовский.
— Козлы! — ответил Трофимыч, поежившись под дулами наших пистолетов.
— За козлов ответишь! — сказала я. — Давай выходи!
— Слушай, а что это ты начал от нас улепетывать? — спросил Лисовский у мокрого Трофимыча, когда мы шли назад.
