вопросы на эту тему задавать теперь не стоит, тем более в присутствии Ольги, но, как знать, может, удастся почувствовать настрой и намерения человека.
Что касается Кескова, тот знал, что в кафе появился Корозов с женой. Когда в сопровождении охраны Глеб вошел внутрь и расположился за столом, официант доложил Андрею о человеке с большой охраной. Кесков в это время сидел в своем небольшом кабинете с подругой. Она увлеченно рассказывала ему, как выбирала себе в магазине босоножки, и как ее обслуживал симпатичный парень, который не сводил глаз с ее ног. Несколько раз она обращала внимание Андрея на то, что у нее красивые ноги, и что ими многие любуются, даже сосед пенсионер, дядя Миша, и тот заметил на днях, что такие ноги следует на всякий пожарный случай страховать. А соседка от зависти зеленела, когда слышала, как сосед восторгался ногами. Сообщение официанта застало Кескова врасплох. Он никого сегодня из крутых не ждал у себя в кафе. Быстро вскочил с места, вышел из кабинета и выглянул в щель между зеркалами. И опешил. Узнал Корозова. Они с ним не были знакомы, но Андрей видел Корозова прежде и располагал сведениями о нем. Появление того сейчас в его кафе было жаркой неожиданностью. Просто сумасшедшей новостью. Его двоюродный брат, Рушкин, до сих пор никак не мог подступиться к жене Глеба. А тут вот они оба на блюдечке. Андрей боялся, что за провал задания ему придется отвечать вместе с братом. И поэтому намерен был подключить своих людей, чтобы помочь Льву. И вот на тебе! Корозовы собственными персонами в его кафе. Это уже не удача, это промысел божий! Тут же своему подручному Кесков поручил выяснить, сколько человек охраны у Корозова, где находится, как расставлена? На каких машинах все приехали? В какой машине Корозов с женой? Сам же немедля позвонил Льву. Оглоушил Рушкина сообщением. Это был шанс для него. Упустить такой случай глупо. Тут же потребовал ото Льва бросить все дела, срочно собрать своих людей, и лететь сюда, сломя голову. Только без лишнего шума. Рушкин так и сделал. А сам Андрей, одетый с иголочки, выслушав от официанта просьбу Корозова, чуть-чуть поправил одежду перед зеркалом, слегка отбросил волосы с высокого лба и живо, с нейтральной улыбкой на лице, вышел в зал к нему. Подошел, представился:
— Я Андрей Кесков, — протянул руку. — Неужели я вижу в своем кафе Глеба Корозова? Никогда не мог представить, что подобное произойдет. Я рад такому посетителю!
Привстав с места, пожав Кескову руку, Глеб с любопытством рассматривал его. Опустившись на стул, усмехнулся:
— Так рад, что показываться не хотел?
— Ну, откуда же я мог знать, о ком идет речь? — воскликнул Кесков, прищуривая глаза. — Ведь по вечерам иногда от посетителей не бывает отбоя. Многие хотят увидеть меня. Особенно, когда подопьют. Они и слышать не хотят, что я непьющий. Все, как один, предлагают стопку. Приходится всячески избегать этого. Уж ты не обессудь. Как вам мое кафе? — глянул на Ольгу, подхватил ее руку и поцеловал.
— Неплохо, — одним словом ответила женщина, оторопев от того, как он быстро, неожиданно и элегантно поздоровался с нею, она даже не успела отреагировать. Учтивый поклон последовал после того, как Ольга отняла руку.
И хотя внешне молодой человек не был похож на дамского угодника, несмотря на то, что все было при нем, однако ощущалась какая-то отстраненность, как бы занавес, из-за которого он сам не выходил и за который никого не впускал. Для ловеласа это неприемлемо. Тот весь открыт, притягивает к себе, ибо это сущность дамского угодника. Без этого понравиться женщине невозможно. Впрочем, вряд ли Кесков хотел понравиться ей? Обычная вежливость. Только что-то в этой галантности было скрыто прищуром его глаз, точно спрятано за декорацией в виде дорогой одежды и аккуратной прически. А рука, какой он подхватил ее ладонь, была холодной и жесткой. У всякой женщины хорошо развито чутье. Она всегда чувствует, можно доверять этому человеку, либо нет. Мозг еще только формирует отношение к человеку, а чутье уже дает знать, как ей себя вести с ним. Беда женщин заключается лишь в одном. Они готовы обманываться. Причем с радостью и безоглядно. И не всегда руководствуются чутьем. А зря. Потом приходится горько сожалеть, но поправить многого уже нельзя.
После поклона, выпрямившись, Кесков чуть выпятил толстоватые губы:
— Ваша такая скромная оценка меня пугает. Вам что-то здесь не понравилось?
Вместо Ольги ему ответил Корозов, откинувшись к спинке стула:
— Оформлено хорошо. Я бы сказал, есть изюминка.
Сделав довольным лицо, Андрей скосил на него глаза, следя в то же время краем глаза за женщиной, проговорил Глебу:
— Твоя похвала приятна, тем более что моему кафе далеко до интерьеров твоих магазинов! — повернулся к Ольге. — А как вам обслуживание?
— Обслуживание? — переспросила Ольга, как будто ее застали врасплох. Впрочем, так оно и было. Она не ожидала больше вопросов к себе. Казалось бы, ответила на один дежурный и достаточно. Этим нейтральным словом, которое вбирало в себя все, что было в кафе, уже дала ответ на любые последующие вопросы о заведении. Что еще можно сказать? Не станет же она по косточкам разбирать официанта. Это было бы нетактично с ее стороны, да и глупо по первому впечатлению делать свои суждения. Дальше разговор должен продолжиться между мужчинами. В конце концов, не она, а Глеб вызвал Андрея из кабинета, вот и пусть между собой беседуют, отвечают на вопросы друг друга. Она могла бы просто развести руками, дескать, не определилась еще, однако не стала этого делать, подняла глаза на Кескова, улыбнулась приятной обезоруживающей улыбкой, произнесла. — Нам понравилось, — ответила сразу и за себя, и за мужа, чтобы предварить подобные вопросы к нему.
— Неплохо, — поддержал ее Глеб, удовлетворяя амбиции владельца кафе.
Прищуренные глаза Андрея пробежали по их лицам, как будто его прозорливый ум улавливал неискренность в их ответах или они не пришлись ему по вкусу, потому что он хотел услышать больше восторга, а получил больше нейтральности и сдержанности. Странная тоже нейтральная улыбка мелькнула на его губах, его явно не удовлетворил полученный ответ. Между тем, Кесков старался тянуть время, чтобы дать возможность успеть организоваться двоюродному брату. Внутри кафе он уже оценил всю обстановку с охраной Корозова. Один охранник стоял у двери, второй — у окна, наблюдал за улицей, третий находился рядом со столом, за которым сидел Глеб с женой. Все кафе изнутри блокировалось людьми Корозова. Дотянуться сюда до Ольги Рушкину будет чрезвычайно
