- Успокойся, девочка, может быть, все еще наладится. Тебя как зовут?
- Юля, а за что они посадили мою маму в тюрьму?
- Пока не знаю. Юля, а ты бабушку любишь?
- Люблю, она мне всегда покупает мороженое.
- Ну вот и хорошо, скоро бабушка опять тебе будет покупать мороженое.
- Не обманывайте, папа сказал, что мы ее больше никогда не увидим.
- Это он тебе сказал?
- Нет, я подслушала, когда они с дядей Левой разговаривали.
- Глупости говорит твой папа, а бабушка скоро к тебе вернется.
- Вы ее сами приведете?
- Я попробую.
- Смотрите не обманите меня, я буду ждать.
Вприпрыжку она побежала к воде, а мне опять стало скверно, и не потому, что я заведомо обманывал ребенка, нет, скорее всего, моя "немка" действительно к убийству Шмары не имеет никакого отношения. Беспокоило меня что-то другое, и опять, как в прошлый раз, я не мог понять вдруг охватившую меня тревогу. Похоже, господин Гончаров, ты начал излишне доверять своим мироощущениям, скоро войдешь в первую стадию идиотизма, если не вошел уже.
- Дядя Костя, посмотрите, как я ныряю! - громко крикнула Юля, и ее попка, обтянутая фиолетовыми плавками, на мгновение блеснув на солнце, ушла под воду, а у меня закружилась голова. Господи, неужели... Нет! Такого не может быть!
- Юлька! - закричал я, едва она успела вынырнуть. - Быстро беги сюда!
- А зачем?
- Там разберемся, беги скорее! - понимая, что это непедагогично, орал я. - У меня есть для тебя сюрприз.
- Какой сюрприз? - крикнула девчонка, отфыркиваясь на бегу. - Давайте скорее.
- На, держи, купишь себе пять мороженых! - В маленькую, мокрую ладошку я вложил десятку. - Скажи мне, откуда у тебя этот купальник?
- Подарили, а что?
- Он же порванный, посмотри на спине.
Она повернулась, и последние сомнения отпали. На ней был купальник Марины, разрезанный мною в первый день нашего знакомства.
- Ага, немножко порванный, но его зашили.
- Когда его тебе подарили?
- Вчера днем, а что?
- Ничего, беги за мороженым.
Моя голова пошла кругом, такого поворота событий я не ожидал никак. Я потер виски, соображая, каким боком к этому делу могла быть причастна Марина. Марина, Марина, скверная баба, как отозвался о ней Окунь. Кто она такая? Это необходимо выяснить в самое ближайшее время.
Отряхнув песок и сделав хохлушке ручкой, я заторопился на пляж.
Она пребывала на прежнем месте, но теперь в гордом одиночестве. Не спросившись, я прилег рядом, ожидая, когда она заговорит первой. Ждать пришлось довольно долго, но все-таки я взял ее измором.
- А я думала, ты обиделся и больше не придешь.
- В моем возрасте, Марина, на женщин уже не обижаются.
- Золотые слова, а где Лев Петрович? Кажется, ты вчера его искал с милицией?
- Искали.
- Ну и как, нашли? - лениво и безразлично спросила она, но уж как-то слишком лениво и слишком безразлично.
- Нашли, кто ищет, тот всегда находит. Ищущий да обрящет.
- И где же он был?
- В холодильнике, представляешь, какой шалун, спрятался в холодильник и молчит. А ты знаешь, почему он молчал?
- Не знаю, - она вдруг беспричинно засмотрелась на море, - не знаю.
- А молчал он потому, что был мертв.
- Господи, ну что за ерунду ты несешь, - оживленно включилась она в игру. - Вчера нес всякую ахинею, и сегодня туда же. У тебя точно с головкой не все в порядке. Ты извини, но я пойду искупаюсь. И прошу, когда ты в таком настроении, больше ко мне не приставай.
Решительно поднявшись, она пошла к морю, а я беспардонно залез в карманчик ее пляжного халатика. Кроме денег и всякой ерунды, я обнаружил там ключ от ее монашеской кельи без удобств, но с отдельным входом. Предоставив ей возможность наедине подумать о своей грешной жизни, я поспешил в ее апартаменты. Слава богу, дверь у нее выходила в переулок, так что я проник в комнату незаметно. Где может женщина прятать свои деньги и документы, если в комнате у нее, кроме телевизора, холодильника и кровати, ничего нет? Правда, есть еще большая сумка, но это для дураков. Телевизор отпадает, остается кровать и холодильник. Ее паспорт, обёрнутый в пластиковый пакет, я обнаружил среди сосисок и пельменей. Когда я его открыл, мне по-настоящему стало дурно, потому что Марина Павловна носила фамилию Грачева и четыре года тому назад являлась женою Сергея и матерью симпатичной дочери Юли. Передо мною мгновенно и выпукло высветилась вся чудовищная интрига, задуманная еще четыре года назад, а сегодня подходившая к завершению. Насколько же надо быть извращенным циником, чтобы для достижения своих шакальих целей подставить под удар Ирину и родную дочь? Это кроме того, что потребовалось убить Шмару и собственного брата.
Резко распахнувшаяся дверь вырвала меня из лап оцепенения. Красная и яростная, на пороге стояла Марина. Это было бы не страшно, если бы в ее руках не блестел узкий и длинный нож, похожий на стилет. Она молча пошла на меня, видимо поставив на карту все. Если бы не больная рука, все было бы значительно проще, а теперь мне приходилось сотыми долями секунды решать и прикидывать, в какую сторону увернуться, да так, чтобы удобнее было перехватить нож левой рукой. Это удалось мне с третьей попытки, а до того она успела здорово изуродовать мне щеку. Я боялся ее, а потому церемониться не приходилось. Круто завернув руку с ножом, я выдернул ее из плечевого сустава. Резко вскрикнув, она без сознания упала на кровать. Подобрав нож, я сел рядом, ожидая, когда она придет в себя. Это случилось минут через пять, после того, как я окатил ее водой. Мучительно застонав, она открыла глаза и сразу все вспомнила, заскрипела зубами и попыталась меня укусить. Но видимо, руку я повредил ей основательно, побледнев, она бессильно откинулась на подушку.
- Не дергайся, сука, - упредил я ее вторую попытку, - зачем ты убила Шмару?
- Убирайся, евнух поганый. Ничего я говорить не буду.
- Будешь, киска, я не садист, но иначе с тобой нельзя. - Я тихонько тронул ее травмированную руку, и она глухо и утробно застонала. - Будешь говорить?
- Нет!
- Не понимаю, какой резон тебе запираться? Мы все знаем. Твой Сережа уже в кутузке, и если хочешь туда попасть невредимой - лучше все рассказать.
- Оставь меня, пес однорукий.
- Сейчас ты у меня станешь вообще безрукой.
Я опять приложился к ее больному плечу. На этот раз, взвизгнув от боли, говорить она согласилась.
- Эта идея возникла у меня, когда Сергей рассказал, что он познакомился с башлевой телкой, которая, кроме квартиры, имеет еще и дом в Анапе. Тщательно все взвесив и рассчитав, мы формально развелись, и он предложил Ирине руку и сердце. Конечно, она уцепилась за него двумя руками - еще бы, симпатичный мужик, тоже разведенный и тоже с девочкой берет в жены брошенную бабу с ребенком на руках. Две неполные семьи соединялись в одну нормальную. Все шло по плану, пока мы не узнали, что ее мамаше на старости лет взбредет в голову выйти замуж. Это меня взбесило. Я не находила себе места, а к тому же я понимала, что с каждым годом Сергей все больше привязывается к новой жене, а Юля - к чужой маме. Внеся коррективы в наш план, я и приехала сюда. А здесь меня ожидало еще одно неприятное известие. Сергей мне рассказал о том, что папаша Климов хочет прописать в наш дом своего ублюдка. Я поняла, что действовать нужно незамедлительно. Из Новороссийска я по телефону связалась с Левой и в общих чертах, иносказательно, объяснила ему суть проблемы, пообещав подробности изложить при встрече. Для подтверждения его алиби я велела взять ему два билета на разные числа. Встретила его я сама, передала план дома, который мне нарисовал Сергей, а также объяснила ему порядок и верные пути отступления. Он сходил в парикмахерскую, изменил облик и сказал, что готов приступить к делу. Если бы не твоя поганая персона, у нас бы все получилось. Но ты явился неожиданной помехой. Всю ночь и следующий день, после того как мы "познакомились", я провела в страшном напряжении. Оно немного спало только тогда, когда Ирина якобы встретила Левку. На самом деле он сел в поезд за одну станцию до Анапы, куда добрался на попутках после того, как зарезал Климова. Дело было сделано. Да, я немного успокоилась, и тут твое вчерашнее представление, которое ты нам устроил. Не будь его, Левка был бы жив. А так я смекнула, что проигрываю. Поняла, что вы не просто подозреваете Льва - вы имеете какие-то доказательства. И еще мне стало ясно, что я нахожусь вне подозрений. Тогда-то я и решилась. Затащила его к себе в постель и, когда он меньше всего этого ожидал, всадила ему в сердце кинжал. Он умер сразу, так ничего и не поняв.
- Не кинжал ты ему воткнула, а деревянный кол!
- Нет, именно нож, который ты сейчас у меня вырвал. А кол, точнее, затычку ему ночью вогнал в рану Сергей. Оставлять у него в груди фамильный кинжал было чересчур рискованно. Да и глупо.
- А как здесь появился Сергей?
- На лодочке приплыл. После убийства у меня появилась отличная мысль. Я поняла, как можно одним ударом прихлопнуть двух зайцев. Попросту говоря, я решила подставить Ирину, чтобы надолго о ней забыть. Сергей согласился с моим предложением и ночью забрал труп.
