Левран тоже остановился. От всадников его отделяло теперь расстояние в несколько десятков метров, и он уже не думал о них. И в самом деле настала пора прощания…
Она легонько соскользнула с его плеч, так легко, что он не почувствовал разницы, ему всё ещё казалось, что этот лёгкий как пушинка и такой драгоценный груз тяготит его плечи… Но неслышные шаги гулко отдались в его сердце. Женщина уходила, уходила не оборачиваясь, не попрощавшись, словно невидимая нить протянулась между ней и всадниками и вела, вела её прочь от него… Но так продолжалось недолго. Вдруг, опомнившись, Элия повернулась, бросилась назад и, поднявшись на цыпочки, подтянувшись к его толстой, неуклюжей морде, покрыла её поцелуями и прошептала:
— Выполни моё последнее желание! Верни моего жениха, Его нет среди встречавших, значит, нет и в городе, найди его, где бы он ни был, и верни, ты меня слышишь, левран?!
Он её слышал и не знал, что ему делать — смеяться или плакать.
— Я попробую. Я всё-таки попробую, — мрачно пообещал Роман и, вырвавшись из её объятий, понёсся к лесу.
Часть IV
Восстановление симметрии
На двадцатый день полёта скорость угнанного Клёновым и Крестовым маленького разведчика приблизилась наконец к третьей девятке. Их никто не преследовал. Можно было начинать оверсайд.
В тесной кабине, привязанные к креслам, лишённые возможности двигаться, оба беглеца порядком устали и с нетерпением ждали перехода. Кжан снова и снова проверял на компьютере сделанные им предварительные курсовые расчёты. Во время оверсайда малейшая ошибка могла окончиться для них трагично. Топливные отсеки этого корабля вмещали плазменное горючее, достаточное только на один разгон. Если расчёты окажутся неточными и они выйдут за пределы зоны аварийных радиобуёв Федерации, им уже никто не поможет. Такие случаи бывали, и именно поэтому был принят закон, запрещающий полёты в пространстве кораблей, не снабжённых запасом аварийного топлива, достаточным для повторного перехода. К сожалению, те, кто снаряжал этот корабль, не очень-то заботились о соблюдении правил навигации.
Кжан с сомнением оглядел курсовой автомат, постучал ногтем по магнитной карте с результатами своих расчётов и спросил:
— Ну что, будем вставлять?
— Ты сомневаешься в расчётах?
— Я сомневаюсь в этом корыте. Странно, что оно вообще летит.
— Во время оверсайда кораблём нельзя управлять вручную, так что всё равно придётся попробовать, и чем скорее, тем лучше.
— Тебе виднее, только запомни, я предупреждал.
Как только ожили экраны обзорных локаторов, оба с недоумением уставились на косматую голубую звезду, висящую перед ними в абсолютно чёрном пространстве.
— По-твоему, это солнце?
— Да, не похоже…
Впереди, насколько хватало локаторов, не было видно ни одного созвездия.
— Так где же мы?
— Откуда я знаю! Хотя подожди… Сзади нас какие-то звёзды, если ты не будешь меня торопить…
— А я и не тороплю. Теперь нам абсолютно некуда спешить. Горючее кончается, и обитаемых миров, насколько я понимаю, не предвидится. Интересно было бы узнать, почему мы сюда попали?
Кжан менаду тем, стиснув зубы, вводил в навигационный компьютер данные обзорных локаторов. Компьютер недовольно проворчал и брезгливо выплюнул на экран цепочку цифр.
— Если верить этой железной лоханке, мы в районе альфы-286. Это светило Ангры…
— Ангра? Мы как будто собирались лететь в противоположную сторону. Ты, случайно, не знаешь, как мы здесь оказались?
— Сейчас я это выясню…
Кжан, ухватившись за рукоятки панели курсового компьютера, с такой силой рванул её на себя, что пластмасса не выдержала. Панель хрустнула и разлетелась на несколько кусков. С минуту он молча разглядывал переплетения световодов и кристаллокондов.
— Я, конечно, не кибернетик. Но, по-моему, эта штука жёстко запрограммирована на один-единственный маршрут. Сюда вставлено что-то вроде автопилота, который принимает любые программы, но выполняет только свою собственную. Видишь вон тот намертво приваренный блок? Вот почему не открывалась крышка… Что будем делать?
— Садиться. Буёв здесь нет. Спасателей не предвидится. На Ангре есть дикие поселения, планета рекомендована к заселению, а, кроме того, после Гридоса Руслан собирался лететь на Ангру, так что в известном смысле нам всё-таки повезло. Могло быть гораздо хуже. Не знаю, хватит ли топлива для посадки. По крайней мере координаты планеты ты можешь вычислить?
— Разве что вручную… Да зачем тебе координаты? Вот она, планета, в левом углу носового экрана.
— Какое слабое альбедо. Я её даже не заметил… Похоже, в отличие от Гридоса облаков там немного. Придётся подтягиваться на остатках скорости, а садиться на аварийном запасе на мягкую посадку не надейся, мне не хватит топлива на полное торможение.
— Не знаю, почему я вообще согласился на эту авантюру. Единственное утешение — здесь нет мерлитовых штолен.
— Думаю, здесь может оказаться кое-что похуже, не зря вставлен блок с жёсткой программой. Видимо, гридяне не первый раз проделывают путь к Ангре.
Они тормозили всеми двигателями, однако Клёнов, экономя последние крохи горючего, вынужден был то и дело отключать их, короткими и резкими толчками стараясь удержать корабль на грани, за которой начиналось разрушение обшивки от тепловых перегрузок.
— По-моему, мы слишком быстро снижаемся, — с сомнением проговорил Кжан, поглядывая на высотомер.
— Снижаемся? Да мы попросту падаем!
— Ну так сделай же что-нибудь!
— Я пытаюсь, но двигатели левого борта не работают. Антигравитаторы не работают, тормозные системы…
— Что-нибудь вообще у нас ещё работает?
— По-моему, нет… — Клёнов пытался шутить, всё ещё надеясь взять ухудшающуюся с каждой секундой ситуацию под контроль. Системы отказывали одна за другой. Корабль давным-давно отслужил свой век. Проход через оверсайд оказался ему явно не по силам, и вот теперь на высоте двух тысяч метров над поверхностью Ангры он начал разваливаться.
Не выдержали нагрузок, воющих на форсаже тормозных двигателей, кормовые швы. Листы жаропрочной броневой обшивки отвалились один за другим, наконец дал трещину и стирлинг центрального отсека.
Находиться дальше на борту становилось опасно. Реакторы каждую секунду могли пойти вразнос, и, чтобы не попасть в зону ядерного взрыва собственного корабля, Клёнов заглушил их полностью. Теперь корабль превратился в свободно падающее тело. Безжалостная гравитация планеты, не встречая больше сопротивления, неумолимо тянула их вниз.
— Катапультируемся! — крикнул Клёнов, разбивая предохранительную перемычку. Он рванул на себя рукоятку аварийного выброса пилотской кабины. Пиропатроны отстрелялись, и их сразу же швырнуло в сторону от корабля вместе с креслами и прикрывшим кабину прозрачным защитным колпаком. Парашюты благополучно раскрылись. Честно говоря, Клёнов на это уже не рассчитывал.
Кабина, плавно раскачиваясь под тремя решётчатыми грузовыми куполами парашютов, медленно шла вниз.
— Зря я всё-таки согласился… — задумчиво проговорил Кжан, разглядывая сквозь предрассветный сумрак быстро приближающиеся к кабине красноватые заросли. — В какую часть планеты мы попали, ты хоть знаешь?
— Видишь ли, я не штурман. На последнем экране, прежде чем он полетел, было что-то вроде экваториального пояса.
— Ты уверен, что нас здесь найдут?
— Это было бы нежелательно.
— Ты хочешь сказать, что до прилёта Руслана мы будем скрываться в этом лесу?
— Вполне возможно. Здесь есть дикое поселение, но у нас нет транспорта. Не думаю, чтобы после такой посадки на корабле что-нибудь сохранилось от планетарного комплекса.
Внизу под ними полыхнуло красноватое пламя взрыва. Кабину тряхнуло.
— Кажется, корабль приземлился…
— Да уж, влипли.
— Скажи спасибо, что не ядерный взрыв. Реакторы намертво дезактивировались, может, что-то и останется.
Кабина ткнулась в ветви деревьев, раздался треск, и упругий толчок швырнул их на предохранительные ремни.
— Прибыли… — Клёнов взялся за рукоятки устройств, отделявших защитный колпак кабины.
— Анализов делать не будем?
— Здесь живут люди. Это установлено точно. Значит, проживём и мы. — Запоры щёлкнули, и пружина оторвала колпак от вакуум-прокладок. Внутрь сразу же ворвался густой, пропитанный аммиаком воздух чужой планеты.
— Ну и аромат…
— Да уж, не Рио-де-Жанейро…
— Надо посмотреть, сохранился ли в кабине аварийный запас, и пробираться к месту падения корабля. По моим наблюдениям, нас отнесло километров на семь-восемь в сторону, так что к вечеру, несмотря на густые заросли, мы должны дойти.
