Ознакомительная версия.
– Думал поговорить с ней и Виктором, Вера сообщила о желании Крамнова прийти.
До Абрикосова с опозданием дошел подтекст вопроса следователя, и он добавил:
– Две ночи я спал на диване с сыном «вальтом», а на третий день сказал Вере: «Ты бредишь. Если сегодня Виктор не придет, то завтра меня здесь не будет».
В тот момент Юрий ощутил изменение в психологической атмосфере, царившей в кабинете. Из-за Виктора. Крамнов как-то разом обмяк. Пока не прозвучали слова Абрикосова, что он спал с сыном «вальтом», от Виктора исходил поток злой пульсирующей энергии.
– Подробней, пожалуйста, – потребовал немолодой следователь.
– … телефонный звонок, поднял трубку. Звонил Виктор. Поздоровались. Я спросил, правда ли то, что он угрожал Вере? «Нет. Неправда. Позови ее, пожалуйста».
Вернулся на кухню. Вера сообщила, по всей видимости, скоро приедет Виктор: «Он спросил, почему Юра у меня, я сказала, что приехали родственники, и ему негде ночевать». «Значит, и ко мне приехали родственники» – и повесил трубку.
– Зря ты сочиняешь… – Абрикосов болезненно реагировал на ложь.
Потом, на суде, он врал, старался выгородить Виктора «… наверное, нож лежал на холодильнике, Виктор взял его машинально, как берут со стола авторучку или коробку спичек и, беседуя, вертят в руках».
Выходившие после приговора из зала работяги окидывали Юрия презрительными взглядами, «сволочи-интеллигенты хотели засадить невинного человека, да совесть замучила!». (Виктор срочно устроился на завод, чтобы продемонстрировать законопослушность). После суда, казалось, Вера с ним расстанется. Потом решили сделать еще одну попытку жить вместе.
С тех пор вот уже несколько лет Юрий положил за правило не вмешиваться в их отношения. И дело тут было не в страхе перед Виктором. Хотя в невменяемом состоянии с ножом в руках этот человек действительно наводил ужас. Просто Абрикосов боялся осознанно выбрать судьбу убийцы, стать убийцей.
Для девушки мужчина может быть принцем,
агрегатом для продолжения рода, средством от
прыщей, сексуальной игрушкой, гужевым транспортом,
кошельком, каменной стеной, бесчувственным
чурбаном, кем угодно, только не человеком.
19:45 высвечивали зеленые цифры на черном циферблате. Сегодня она пунктуальна как никогда. Лариса прошлась по всей станции метро, но Юрия нигде не было видно. Девушка уселась на скамейку, и прямо перед ней на каменный пол опустился воробей. Появление здесь живого комочка перьев, с дерзким взглядом и острым клювиком казалось противоестественным, невероятным и девушка помимо воли заулыбалась. Воробей попрыгал-попрыгал и улетел.
– Ишь ты, какой шустрый! – зачем-то сказала вслед птичке Лариса.
У нее было «сложное» настроение. Днем Юрий привел красотку в восторг, пригласив в театр. Но вчерашнее вечернее свидание почему-то тревожило. Почему? Прокрутив в голове прогулку с самого начала, девушка обнаружила несколько деталей, на которые раньше не обратила внимание.
Юрий ждал ее в кафе. Так? Из него, поскольку стенки стеклянные отлично видны телефоны-автоматы на углу дома. Это с улицы не видно, что делается в кафе: шторы полупрозрачные, а он наверняка отлично рассмотрел бело-розовое хаори Ларисы, когда та звонила.
Значит, бедняжка видел, как она напропалую кокетничала с двумя итальянцами, как диктовала миланцам свой телефон. Так.
Потом в кафе за столиком. Мороженое они не ели, только пили сок. Мороженое растаяло и превратилось в маленькие лужицы. И лужицы эти были на дне розеток с самого начала, как только Лариса подсела за столик, где сидел Юрий. Минут десять ждал и наблюдал.
– Совсем не помню английского. Каждый культурный человек должен знать три-четыре языка, – выпалила, чтобы скрыть неловкость.
После этого они сидели, не проронив ни слова, затем вышли из «стекляшки», свернули за угол и заметили в окне первого этажа девушку, игравшую на скрипке.
На улице было довольно тепло, и окно открыли.
Юрий стал громко аплодировать.
Скрипачке это понравилось, но она отвернулась, заметно покраснела и продолжала играть. Окно, между прочим, не закрыла.
Вот тут-то он и взял Ларису под руку.
– Есть милый анекдот, но я ненавижу анекдоты.
Фраза содержала две взаимоисключающие друг друга мысли. В тот момент Лариса не придала этому значение. Теряясь в догадках, видел ли Юрий ее разговор с итальянцами, девушка хотела позвонить матери, предупредить, чтобы та среагировала нормально, услышав в трубке жизнерадостные баритоны миланцев.
Через мгновение Юрий пробормотал:
– Хочешь, никогда не буду рассказывать тебе анекдоты?
– Почему же? Всем будешь, а мне нет? Нетушки, капризно надула губки красотка, по опыту зная, как нравится эта милая гримаска мужчинам.
– Ладно, – Абрикосов неожиданно перешел на бодрый тон телеведущего, – по просьбам зрителей мы повторяем легенду, популярную в интеллектуальных кругах североамериканских индейцев.
Начало Ларисе понравилось: она обожала развлечения.
– Молодой воин по имени Гордый Орел глубоко опечалился изменой жены. Кроме того, на юношу стали сыпаться одно за другим взыскания по службе, и вконец удрученный, отчаявшись снискать уважение коллег и поддержку друзей, утративший социальные ориентиры и веру в светлое завтра?! – Юрий махнул рукой, изображая потерявшего всякую надежду увидеть лучшую долю Гордого Орла.
Вышло забавно, и Лариса расхохоталась.
– Итак, Гордый Орел в гордом одиночестве удалился в лес и, отыскав подходящее сей скорбной минуте древо, крепко привязал один конец тонкой, но крепкой пеньковой веревки, купленной у бледнолицего торговца оружием за пару сотен бизоньих шкур и предварительно хорошенько намыленной, да! Именно! Вы угадали! – Заорал Юрий, копируя ведущего «Поля чудес», – абсолютно правильно!!! Гордый Орел! Решил уйти!!! Абсолютно правильный ответ!
Лариса снова расхохоталась, а он очень тихо продолжил:
– Из жизни. Но в тот миг, когда, сделав прелестную петелечку, юноша подогнал ее к нужному размеру: шея у воина была очень тонкая. Как водится, в самый неподходящий момент появилась согбенная старушонка. Дама была настолько обделена грацией и обаянием, что Гордый Орел повернулся к бабушке спиной, желая в столь трагичный, но согласитесь, и торжественный момент своего земного бытия, видеть нечто более возвышенное, чем три целых и одну четверть четвертого… желтых клыка, К тому же с них капала слюна! Вот какое маленькое количество зубов осталось у бабулечки, – горестно вздохнул Абрикосов. – Прибавьте к этому жирные, редкие волосы божьего одуванчика, крошечные злющие глазенки, быстро перескакивающие с предмета на предмет, и вы, дорогие телезрители, поймете состояние души молодого воина, не желавшего глядеть в сторону этой, увы, немолодой особы.
Юрий сделал небольшую паузу и радостно прошамкал:
– И-и-ы-ы-ы, милай, да ты никак вешаться собрался? – услышал Гордый Орел за спиной голосок, вовсе немелодичный, а даже напротив.
Вопрос, заданный неожиданно, попал, что называется не в бровь, а в глаз.
Молодой воин вздрогнул и оглянулся. Рядом с ним стояла уже виденная, не блещущая красотой дама.
– Откуда вы знаете?! – нелепо выкрикнул Гордый Орел, нервно теребя веревку.
Вместо ответа дама подмигнула:
– Начальство поедом ест, жена изменяет, друзья отвернулись?
– Все так!!! – ужаснулся бедняга невиданной проницательности незнакомки.
– Так это ерунда. Можно помочь, – убежденно прокряхтела старушенция, делая безуспешную попытку распрямиться, и снова подмигнула.
– Да ну?! – не поверил Гордый Орел.
– Запросто. Дай номер факса, и я пришлю тебе коммерческое предложение, – старуха почесала клюкой за ухом.
– Нету у меня номера, и факса нету, – пригорюнился юноша. – А без него нельзя?
Старуха пожевала губы, окинула ладную фигуру Гордого Орла, и презрительная усмешка пробежала по морщинистому лицу. – На основе устной договоренности, что ли?
– Да-да, на основе устной… – искательно заглянул в маленькие бегающие глаза Гордый Орел.
– Чего ж нельзя. Можно решить и этот вопрос, – старушенция зачем-то огляделась по сторонам, и молодой воин, не понимая отчего, похолодел. – Только ты меня трахнуть должен. Я ведь кто? Злая волшебница. Ты меня трахни, а я твое любое желание исполню. Вот такой расклад получается, – волшебница оперлась на клюку и снова огляделась.
Кругом стоял лес. Мычали бизоны. Летели клином журавли. Гордый Орел тоскливо сжимал пеньковую веревку.
Ударил порыв ветра, и старуха увидела, как шевельнулись губы юноши:
– Согласен, – мрачно объявил Гордый Орел.
Юрий остановился и внимательно посмотрел в глаза Ларисы, девушка слушала внимательно, «сага» захватила студентку.
– Ну, дальше? – поторопила Лариса рассказчика.
Абрикосов развел руками:
– Дальше все было, как учили – …она его за муки полюбила, а он ее за состраданье к ним. Но любому чувству, как известно, даже очень сильному, рано или поздно приходит конец.
Ознакомительная версия.
