Тони действительно самый лучший. И самый занятой. Он часто колесит по стране. Как очень обаятельный и привлекательный мужчина, Тони знакомится со множеством женщин.
Джинни Сью была ровесницей Кейт, замуж так и не вышла и никогда не покидала Гранвилля. Кейт знала, как ей хотелось обзавестись семьей. Кейт не была уверена, что Тони подходящий кандидат.
Ей самой уже почти тридцать и замужем не была, но о таких вещах, как муж и дети, не беспокоилась. Тетя Пру делала это за нее.
Только-только завершился разговор с Джинни Сью, как телефон снова зазвонил.
— Не удалось получить комментарии. Вы подумайте. Чем же это он занимается, если у него невозможно получить комментарии? — Пру сразу села на любимого конька: принялась пинать бедного Брэндона. — Ты мне скажи: за что мы ему платим? — Она не дала Кейт возможности ответить. — Раздает честным горожанам талоны ни за что, изводит старушек, а должен ловить убийц.
— Мне думается, именно этим он и занимается вместо того, чтобы болтать с телерепортерами.
— Хм. Не думай, что я не видела, в какой странной машине ты приехала. Она похожа на один из этих, джипов. Черная. У Сэма Свиндона такой нет. Чья она?
— Шефа Митчелла. Моя машина увязла в снегу на парковке, они с Гарри дождались, пока я все закрою, и отвезли меня домой.
— Ладно, — проговорила Пру. Это было максимальное одобрение, которого когда-либо заслужил из ее уст Брэндон Митчелл. — Кати, ты уверена, что справишься там сама? У тебя есть все, что нужно? Тебе лучше приехать ко мне. Я не знаю, что там Джимми запас. Ему-то не надо волноваться о бурях.
Кейт почувствовала легкую зависть к отцу, который наслаждался солнцем Флориды, в то время как ее ждали перебои с электричеством и разгребание дома от снега. Причем скорее всего не один день.
— Справлюсь. Отец оставил дрова и противообледенитель, у меня есть батарейки.
— Ты не забыла налить воды в емкости?
— Нет.
— А еда у тебя есть?
«Наверное», — подумала Кейт.
Ей из-за нехватки времени все не удавалось наведаться в магазин, но полки в подвале у отца никогда не оставались пустыми.
— Еды полно.
— Ладно. Позвони, если передумаешь.
— Обязательно. Ты тоже звони, если что-то понадобится. Не забудь зарядить мобильный. Спокойной ночи.
Кейт повесила трубку и пошла в кухню. Когда Пру сказала о еде, она вспомнила, что почти ничего не ела весь уик-энд. Из буфета достала банку томатного супа, взяла хлеб, сыр и масло из холодильника. Через несколько минут уже сидела за кухонным столом и уписывала разогретый суп, заедая его бутербродом с горячим сыром.
Вдруг вспомнились снежные деньки и игры на снегу. Мать стояла у плиты, окна запотели, а ветер выл за безопасными стенами дома. Матери не было в живых уже лет двадцать, но сегодня Кейт словно ощутила ее присутствие.
Она была рада, что вернулась в Гранвилль — даже если здесь уже не было матери, даже если отец вышел на пенсию и уехал. Даже если она приехала слишком поздно, чтобы спасти своего наставника.
Кейт потянулась к одному из вездесущих сборников судоку. Открыла на последней странице, где всегда печатали самые сложные сканворды, и принялась изучать поле и напечатанные — заданные — цифры.
Совершенная логика. Все, что требовалось для решения головоломки, уже имелось здесь. Логика уже заложена. Оставалось только следовать ей. Если бы так было с людьми.
Кейт не могла понять, зачем кому-то понадобилось мошенничать с головоломками. Вся прелесть как раз в том, чтобы разобраться в них. Да и призовая сумма не настолько велика, чтобы ее лишение могло сломать чью-то репутацию.
Ее тревожили обвинения Джейсона и Эрика против Гордона. Было очевидно, что ни один из них не любил и не доверял этому человеку. У Гордона, видимо, не имелось друзей помимо Клодины, Кенни Ревелла и человека в оранжевой шапке, которого, судя по всему, никто не знал.
Он и убил Гордона? Или это Кенни Ревелл?
А кембриджская команда? Она знала, что между ними царило хоть и неумолимое, но неожесточенное соперничество. Может быть, дело дошло до смертельной ненависти? И все же — убить из-за головоломки?..
А ведь именно из-за головоломки все и случилось.
Клодина сказала, что если бы ревновала, то убила бы скорее Кейт, чем Гордона, но кто-нибудь другой мог и не прислушиваться к голосу холодного разума.
Другая женщина? Гордон флиртовал с каждой, кто встречался у него на пути. Кого-то из них он оттолкнул слишком жестоко? Или это ревнивый муж?
Оружие установили: тридцать восьмой калибр. Мотив оставался загадкой. Кто же это мог быть? Поговорить бы с Брэндоном. Кейт подозревала, у него есть кое-какие теории, но вряд ли он станет посвящать ее. У него, наверное, даже не было времени как следует расследовать дело из-за возни с мелкими неприятностями по вине бури — то машина где-нибудь увязнет, то случится транспортное происшествие, то электрический столб упадет.
А вот Кейт как раз во времени ничто не ограничивало.
Она посмотрела в сборник. А что, если убийство вообще не связано с головоломками? Нужен свежий взгляд.
Кейт сходила в коридор за портфелем, принесла его на кухню и поставила на кухонном столе. Открыла его и начала рыться в неиспользованных копиях сканвордов до тех пор, пока не нашла лист с незаполненной сеткой.
Она отодвинула суп и бутерброд и положила лист перед собой. Принялась заполнять его — но не цифрами, а линиями и точками. Постепенно перед ней вырисовалась карта Гранвилля.
Городок, конечно, строился не по сетке. Улицы порой обрывались и неожиданно упирались в тупики. Кварталы напоминали скорее пятна Роршаха,[21] чем идеальные квадраты, но схема все равно свою службу сослужит.
Гордон остановился в «Баусмэн инн» в восточной части города, в конце исторического района, около реки. В шестом квадрате судоку она нарисовала квадрат и увенчала его треугольником, чтобы обозначить гостиницу, а рядом написала краткое название — «БИ». К востоку нарисовала изгиб реки и затушевала ее.
К западу от гостиницы находился городской парк шириной в один квартал, а длиной в несколько. Она провела диагональ от шестого до девятого сектора. Нарисовала еще одну иконку «здание» в девятой клетке пятого сектора и обозначила ее буквами «ГБГ» — «Гриль-бар Гранвилля». В четвертом секторе, западном квартале, она в северо-восточном углу поместила иконку для зала ветеранов, потом слегка затушевала зону парковки.
Посмотрев на «карту», Кейт добавила крестик в том месте, где было обнаружено тело Гордона Лотта. И… принялась решать свою головоломку.
Гордон остановился в «Баусмэн инн» и поехал с друзьями выпить по стаканчику в гриль-бар в квартале от гостиницы. Потом, вместо того чтобы возвращаться в гостиницу, он сделал крюк в два квартала и отправился к парковке организации ветеранов. Зачем?
Свою машину он оставить там не мог. В гостиницу же не пешком пришел. Никаких машин в субботу утром на парковке не было. Может, отправился за компанию с Кенни Ревеллом и кем-то третьим за их машинами?
Нет, не сходится. Нэнси сказала, вещи Кенни Ревелла все еще в его номере. Машина на гостиничной парковке. С ним тоже что-нибудь случилось? Его тело до сих пор покоится под футовым слоем снега? Или он заманил Гордона на парковку, застрелил, а потом уехал на машине, принадлежащей человеку в оранжевой шапке?
«Человек в оранжевой шапке… Звучит как название какого-нибудь старого радио-шоу. Должен же хоть кто-нибудь знать, кто это и где он теперь. Только если он не лежал под снегом, а Кенни Ревелл не украл его машину и был таков. А что, если их всех убил какой-то неизвестный преступник? А может… Так, остановись! — сказала она себе. — Это все чистой воды догадки».
Кейт вернулась за стол и взяла подсохший бутерброд. Потом бросила его на тарелку, собрала посуду и отнесла в раковину.
За окнами выл ветер. «И это не поэтическое описание», — заметила она. Кейт нечасто ударялась в поэзию. Ветер действительно выл, а свет в доме постоянно мигал.
Она вздрогнула, вспомнив о другом дне без света — когда ее заперли в подвале музея. Сегодня она хотя бы дома. Хоть и одиноко, но она к этому привыкла.
Кейт отнесла несколько свечей и фонарик в свою спальню, достала еще одеял из шкафа и приняла очень быстрый и очень горячий душ. А потом забралась в постель и выключила свет.
Из темноты перед ней всплыло лицо Гордона Лотта. Она сильно зажмурилась.
«Нужно отключиться и немного поспать. Нужно. Я это заслужила».
Но разум не хотел повиноваться. Картинки, словно обрывки сна, проплывали в ее сознании… Гордон смотрит на часы. Рука Гордона торчит из-под снега. Запястье пусто.
Что же произошло на парковке? Ссора? Драка?
Часы пропали. Кто-то их забрал. Иначе металлоискатель засек бы их в снегу.
Она пыталась представить картину происшествия. Кому-то нужны эти часы. Он срывает их с запястья Гордона. Ремешок ломается, и часы падают в снег. Лотт хватает часы и…
