Ознакомительная версия.
«Интересно, из-за кого же сходил с ума? – подумал я. – В ней нет ничего особенного и сверхъестественного. Она ничуть не хуже, но и не лучше других женщин, которые сотнями, а то и тысячами ежедневно проходят мимо меня. А ведь некоторые из них даже в несколько раз были красивее и выглядели гораздо сексуальнее моей жены и лишь волею судьбы, которая оказалась к ним не столь благосклонна, не имели возможности приобрести дорогостоящий автомобиль, заказать лучшим кутюрье шикарные наряды и навести достойный макияж. Если я не обращал на этих женщин ни малейшего внимания, то какая же шальная муха меня ужалила в тот момент, когда я впервые увидел Ларису?»
Еще я подумал о том, что в первые минуты прибытия на железнодорожный вокзал города Тольятти мне не следовало поднимать подброшенную пачку фальшивых купюр. Это, несомненно, освободило бы меня от знакомства с Ларочкой и, естественно, не стало бы причиной моей поспешной женитьбы. Я до сих пор оставался бы свободным человеком и не имел никаких препятствий для встречи с Дашенькой. Возможно, спустя какое-то время мы бы с ней расписались…
Я не привык дважды наступать на одни и те же грабли и поэтому мгновенно остановил себя на этой нелепой мысли. Окажись я вновь закоренелым холостяком, то уже вряд ли бы какой-нибудь представительнице прекраснейшей половины человечества удалось заставить меня сделать столь опрометчивый поступок. Во всяком случае моя женитьба на Ларочке стала для меня чересчур хорошим уроком. Надев на безымянный палец правой руки обручальное кольцо, я не столько приобрел, сколько потерял. Теперь на этот счет я был более осторожен даже в собственных размышлениях. Но как бы там ни было, меня с нарастающей силой тянуло к Дашеньке, и я не мог запретить себе думать об этой чудесной и очаровательной пленительнице моего любвеобильного сердца. Я мысленно мечтал о нашей новой встрече и ничего не мог поделать с возбужденным чувством внезапно вспыхнувшей любви, доводившей меня до настоящего безумия.
Уже на третий месяц, после того как судьба опрометчиво забросила меня в Тольятти, город моих грез и моей мечты, я заметно изменился. Мой тесть научил меня выколачивать из преуспевающих бизнесменов солидный капитал. Моя жена ввела меня в высшее общество, а моя милая любовница Дашенька, рядом с которой я отдыхал душой и телом, не только научила меня осторожности, но при этом удовлетворяла все мои низменные желания. Что мы с ней только не вытворяли! Я мог заниматься с ней любовными играми в любом, даже в самом извращенном виде и в любом месте. Я делал с ней то, чего бы никогда не позволил сделать с собственной супругой. Неудивительно, что после наших коротких, но пылких встреч, которые обычно проходили на даче Дашенькиных родителей, я возвращался домой полностью изнеможенным и совершенно опустошенным, как выжатый лимон в чашке крепкого горячего чая. Все чаще свою возрастающую холодность по отношению к Ларочке я объяснял головной болью. Постепенно мы стали гораздо реже появляться в общественных местах. Перестали посещать драмтеатр и тем более не ходили на просмотр современных кинофильмов, ограничиваясь видеодисками и просмотром фильмов через Интернет. Моя недальновидная супруга, ни в чем меня не заподозрив, по-прежнему была со мной ласкова и нежна. Точно так же, как ее мэнская кошечка, она по-прежнему хотела тепла и ласки, а я смотрел на нее с единственным желанием схватить за горло и держать до тех пор, пока она не перестанет дышать. Однако при всей возрастающей холодности к Ларисе я отчетливо понимал, что нельзя губить курицу, несущую золотые яйца. Помимо левых, неучтенных доходов, я научился выманивать деньги из ее увесистого кошелька. За недолгий период нашей совместной жизни я действительно сильно изменился. К тому же мой ненавистный тесть, удовлетворенный результатами моей работы, наконец-то в торжественной обстановке преподнес мне свой свадебный подарок.
– Только не думай, что я расслабился и поверил в твою искреннюю и бескорыстную любовь к моей дочери, – не скрывая прежней неприязни, предупредил он. – Если с моей девочкой что-либо случится или ты вздумаешь ее обидеть…
– Я все помню, – резко перебил я. – Не нужно повторять давно прописные истины. Я считаю себя не глупым человеком.
– Вот и замечательно, что ты все помнишь, – Грохотов подал мне брелок и ключи от новенького черного «Хаммера» и тут же добавил: – Если не оправдаешь моих надежд…
– То ты меня обязательно кастрируешь, – ответил я, как всегда нарушив элементарную субординацию и не обратившись к нему на «вы».
Он удовлетворенно кивнул головой и, похлопав меня по плечу, двусмысленно произнес:
– Тебе жить! Тебе решать…
Грохотов не мог и предположить, что, подарив внедорожник, он в несколько раз увеличил мою возможность встречаться с Дашенькой. Теперь мы все чаще могли выезжать за город и устраивать небольшие пикники. Мне казалось, что я всегда и везде хотел обладать только ею. Зачастую мне было жаль автомобильные амортизаторы. Где-нибудь на лесной лужайке, возле тихого ручейка или быстрой речушки, им приходилось выдерживать куда большую нагрузку, чем это было предусмотрено заводом-изготовителем. Мне казалось, что так будет продолжаться вечно. По крайней мере так и было до тех пор, пока однажды Дашенька не устроила мне грандиозную сцену ревности.
В эту минуту она мало напоминала слабую беззащитную женщину. Ее озлобленный взгляд сверкал ненавистью и обдавал меня холодным презрением.
– Я больше так не могу! – выкрикнула она. – Ты постоянно меня обманываешь!
Плавно переступая босыми стройными ножками, Дашенька бесшумно прошлась по ковру. На фоне темной мебели, утопая в тусклом свете торшера, она была олицетворением чего-то таинственного и божественного. Поначалу я безмолвно смотрел на нее, словно зачарованный, но, заметив, что она медленно приближается, машинально перевел взгляд на ее ногти, длинные и острые, покрытые перламутровым лаком.
– Но, Дашенька, – настороженно проговорил я. – Ты должна понять…
– Я никому ничего не должна! – воскликнула она непривычно мерзким голосом. – Я так больше не могу! Сколько можно надо мной измываться? Я безумно люблю тебя! Люблю страстно и нежно. Люблю каждой клеточкой своего тела. Было время, когда я пыталась тебя забыть, но у меня не хватило на это ни сил, ни мужества. Ты не представляешь, какое мучение ждать тебя целыми днями, а когда ты приходишь, то еще тягостнее видеть, как ты постоянно смотришь на часы.
– Но, Дашенька, ведь у меня жена, – тщетно пытался оправдаться я. – Постарайся войти в мое положение.
– Надоело! – выкрикнула она, окинув меня негодующим взглядом. – Почему я всегда должна уступать? Почему я вынуждена под кого-то подстраиваться и думать о том, чтобы не сделать кому-то больно? Почему я не могу быть счастливой? Почему твоя жена имеет право на полноценную жизнь, а я не имею?
– Лариса – твоя лучшая подруга, – резонно возразил я.
– Мне надоело быть ее подругой. Я ее ненавижу.
Прошелестев шелковым халатом, Даша вскинула голову и, встряхнув пышными волосами, пристально посмотрела на меня. В ее глазах вместе с горящей злостью вспыхнули искры невыносимой печали.
– Еще в детстве у нее были самые красивые куклы, – продолжила она.
При каждом глубоком вздохе ее упругая грудь выступала из-под выреза и невольно приковывала к себе мой пристальный взгляд. Мне не терпелось обнять эту маленькую хрупкую женщину. Хотелось в ее ласках забыться от повседневных забот и приобрести душевный покой, который я всегда получал на этой пригородной даче, чьи окна выходили на тихую лесную лужайку.
– Даже в школьные годы, – размазывая по щекам слезы, проговорила Даша, – твоя Лариска была впереди меня. Она всегда и во всем лидировала. А с тобой… – Дашенька зашмыгала курносым носиком и, тяжело всхлипнув, замолчала.
– Что со мной? – не понял я.
– Почему она первой познакомилась с тобой? – поникшим голосом произнесла Даша. – Я опять оказалась на втором плане.
– Но ведь тогда я даже не догадывался о твоем существовании, – вновь возразил я.
– Это ровным счетом ничего не меняет, – вспылила она. – Я тебя безумно люблю. Считаю своим мужчиной. Эта сучка…
Я молчал. В моей памяти промелькнул тот замечательный вечер, когда я впервые увидел Дашеньку и когда я соблазнил ее в ванной комнате. К сожалению, от этого дня остались лишь смутные воспоминания.
«Странная штука жизнь, – подумал я. – Вроде совсем недавно Дашенька ни на что не претендовала, а теперь у нее появились грандиозные запросы. Не обремененная домашним хозяйством, она расцвела как весенний цветок. Ее стройное тело отливает бронзовым загаром…»
– Ты меня не слушаешь? – спросила она, перебив мои мысли.
– Нет, что ты, дорогая, я внимательно слушаю, – слегка смутившись, ответил я. – Полностью и во всем с тобой согласен. Мне нечего сказать в свое оправдание. Я даже не могу тебе ничем возразить.
Ознакомительная версия.
