Ознакомительная версия.
— Ну, и что же, вы не пытались как-нибудь оправдаться?
— Помилуйте, я потерял голову от такого унижения и горя! Лупиас была так уверена, что я вор и мошенник, что, по всей вероятности, не стала бы и слушать меня! Она говорит, что еще накануне спрашивала денег у Розы и видела меня настоящим оборвышем, но вдруг я превратился во франта, а Роза и совсем исчезла!
— Что же тут странного, что бедная женщина потеряла голову, ее и винить-то в этом нельзя!
— Нет, нет, дело совсем не в этом! Вся беда произошла от фруктовщика Мелюзена, у которого Роза меняла пятисотенный билет, занятый нами у Тантена! Он-то и трубит на весь квартал, что мы с Розой — воры и что агент тайной полиции и жандармы уже следят за нами. О, это ужасно! Я умру от стыда и позора!
— Но, скажите на милость, кто мешал вам сказать правду?
— Много ли бы это помогло? Лупиас известно, что я не знаком с Тантеном, следовательно, она рассмеялась бы мне в лицо, если бы я сказал, что занял эти деньги у него!
У достойного старца лицо стало еще серьезнее, он как бы пытался решить труднейшую в мире задачу.
— Мне кажется, я начинаю понимать, что именно доставило вам столько горя, молодой человек!
Поль слушал его с таким видом, словно вся его жизнь зависела от Маскаро.
— Слушайте! Тантен, имея в своем распоряжении чужие деньги, по доброте (он очень добр и честен, этот Тантен!), видя вашу крайнюю бедность, предложил вам известные пятьсот франков. Затем, к вечеру, когда ему было нужно идти отдавать отчет, он, не зная, что сказать, вообще потерял голову и не придумал ничего лучшего, как объявить, что недостающую сумму украли. Начали строить догадки, а так как бедственное ваше положение было известно всем в доме, то его резкое изменение к лучшему не могло не вызвать подозрения.
Поля из страшного горя бросило в неменьший ужас, холодный пот выступил у него на лбу, губы посинели, он видел себя уже арестованным, судимым и приговоренным к суровому наказанию.
Маскаро едва сдерживал себя, боясь расхохотаться, в душе похваливая ловкость Тантена, с которой тот запустил эту утку.
— Но, милостивый государь, вам ведь известна истина, вы же можете подтвердить ее суду, — отчаянно хватался Поль за возможность найти спасение.
— Увы, вряд ли вам поможет мое заявление, — печально сказал Маскаро, — суд состоит из таких же людей, как и мы, и для того, чтобы оправдать человека, ему потребуются более веские доказательства, чем мое заявление. В настоящем же случае, посудите сами, все улики и доказательства — против вас.
Последний довод добил Поля.
— Стало быть, ничего, кроме смерти, мне не остается, — пробормотал он, — или придется смириться с бесчестьем…
Безусловно, доводы достойного старца могли смутить только такого наивного человека, как Поль. Жалкий и напуганный, он был уже готов на все, лишь бы отдалить день своей катастрофы. Именно этого и добивался знаменитый аферист. Желанный момент настал, и он уже готовил последний удар…
— Зачем же так отчаиваться? Подумаем, поговорим, может, еще найдем способ спастись, — произнес он с истинно родительским участием, ободряюще улыбаясь несчастному.
Поль ничего не ответил. Вряд ли он даже расслышал эти слова.
Но Маскаро надо было, чтобы его слышали. Он бесцеремонно ухватил его за рукав и начал трясти.
— Где же ваша энергия, где бодрость духа? Почему вы при первой же опасности приходите в такое отчаяние? Вы же мужчина, в конце концов!
— К чему мне теперь все, — жалобно простонал Поль.
— Как, к чему?! Вы же не дали мне досказать! Пока что я нарисовал только мрачную сторону картины, но существует же и другая! Положим, Тантен, если он в настоящее время арестован, сваливает беду на вас, но ведь можно попытаться убедить его сказать правду…
— Действительно, — проговорил Поль, оживая по мере того, как со словами Маскаро в него вливалась надежда.
Натуры, подобные Полю, при малейшем несчастье сразу же падают духом, зато при первом же проблеске надежды считают себя уже спасенными.
То же самое случилось с Полем и теперь. Минуту назад он считал себя погибшим, а при последних словах Маскаро видел себя уже спасенным.
— Благодетель! — вскричал он, едва не кидаясь ему на шею, — когда же я смогу отплатить вам за все, что вы для меня делаете!
Маскаро опять загадочно улыбнулся.
— Сможете, сможете, — ласково заметил благодетель, — пока же, прошу вас, забудьте о своем прошлом, станьте другим человеком, вам надо полностью переродиться!
Поль глубоко вздохнул.
— И Розу забыть прикажете? — пробормотал он печально.
Маскаро нахмурился.
— Опять вы за старое, — укоризненно сказал он, — правда, я знал довольно многих, которыми крутили женщины, но никак не предполагал, что и вы окажетесь из их числа. Что ж, если вам угодно, бегите за ней, бросьтесь перед ней на колени и умоляйте простить вам вашу нищету и бедность!
Перед этой насмешкой Поль не устоял.
— Вы меня не поняли, я хочу мести для этой…
— И это излишне! Самое лучшее — позабудьте о ней навсегда!
Вопреки сказанному в глазах у Поля все еще явно читалось страдание, что явно не нравилось Маскаро.
— Ну вот, вы человек с самолюбием, а не можете отделаться от таких пустяков, как связь с женщиной!… Ну, далеко ли вы пойдете с такими убеждениями? Нет, мой друг, для того, чтобы начать ту жизнь, которую я вам предлагаю, надо иметь свободные руки…
— Постараюсь следовать вашим советам! — произнес Поль, на этот раз уже гораздо тверже.
— Наконец-то услыхал от вас что-то дельное! И, поверьте мне, что скоро вы сами начнете благодарить судьбу за то, что она разлучила вас с Розой! Вы достойны более высокой партии…
Много лет играл Маскаро на человеческих слабостях, ему ли было не совладать с Полем!
— Значит, милостивый государь, я могу рассчитывать на это место с двенадцатью тысячами?
— Э, бросьте, мой любезный, никакого места никогда я не имел в виду…
Поль побледнел, он вдруг увидел себя опять без гроша, опять в отеле "Перу", вдобавок совершенно одинокого…
— Однако… как же это… вы подали мне столь большую надежду… — бормотал он бессвязно.
— Что вы будете иметь двенадцать тысяч в год? Я и не отрекаюсь от своих обещаний! Вы будете их иметь всегда, если не больше, если только согласитесь не расставаться со мной. Я, как видите, стар, детей не имею, вы будете мне вместо сына…
При этом неожиданном предложении лицо Поля сильно омрачилось. Мысль, что он будет гнуть спину в конторе агентства, вписывая и отмечая лишь одни имена да заказы, далеко не соответствовала ни его ожиданиям, ни его честолюбию.
Маскаро хорошо видел, что с ним происходило.
"И подобное ничтожество с таким-то честолюбием, — удивился он про себя, — ну, если бы не Флавия, да не дело герцога Шандоса, я бы показал этому идиоту, что значит задирать передо мной нос!"
Однако вслух он произнес совершенно иное:
— Не воображайте только, дитя мое, что я задумал закабалить вас скучной конторской работой! Ничуть не бывало! Вы мне нужны для совершенно других целей, более достойных вас!
У Поля отлегло от сердца.
— С самого первого нашего свидания вы мне очень понравились, и я дал себе слово подумать о вашем блестящем будущем. Конечно, — думал я, — в настоящую минуту он беден и мало знаком с жизнью, но при его красоте, воспитании и уме, почему бы ему и не жениться на одной из тех богатых наследниц, которые приносят миллионы тем, кто сумеет овладеть их сердцем?
— Увы, я не представляю, чтобы это было возможно!
— Отчего же "увы"? Разве вы не отказались от надежды снова обладать Розой?
— О, нет, нет! Я хотел сказать…
— А я, в свою очередь, хотел сказать, что имею на примете богатейшую наследницу, которая, если и не так хороша, как Роза, зато превосходной фамилии, умна и образованна. Она при мне не раз выражала мнение, что готова разделить свою жизнь и богатство с человеком бедным, лишь бы он имел талант и был хорошо образован…
Поль покраснел. Когда-то он сам мечтал о счастье жениться на какой-нибудь сказочной принцессе, прельстившейся его красотой и талантом композитора.
— И, кто знает, какая судьба еще ждет вас впереди, — продолжал Маскаро, — слыхали ли вы о законе девяносто третьего года? По нему все незаконнорожденные дети приписывались дворянам. Вам не известно имя вашего отца? Нет? Ну, так знайте, что он может носить одно из великих имен Франции и в настоящую минуту, может быть, ищет вас повсюду, чтобы отдать вам и свое имя, и свое богатство! Хочется вам быть герцогом?
— Что вы говорите, милостивый государь, — бормотал Поль.
Маскаро рассмеялся.
— Вы не подумайте только, что все это уже совершилось, — прибавил он наставительно.
— Да, но что же вы требуете от меня?
Достойный мошенник скорчил суровую мину.
Ознакомительная версия.
