Войдя в квартиру, Сергей бросился на кухню, зажег керосиновую лампу, вошел в комнату и в нерешительности остановился. «Куда я эту коробку тогда засунул?» — напряженно вспоминал он.
В это время хозяйка поднялась в квартиру и с помощью своего фонарика стала осматривать книжные полки, так как, по её разумению, в доме самым ценным были только книги.
— Светлана Яковлевна, где-то здесь должна быть небольшая коробка серого цвета из-под импортной бумаги. Я там хранил некоторые свои ненужные и отработанные документы, — соврал Михайлов, справедливо полагая, что хозяйку не должно интересовать, что в той коробке.
— Я споткнулась о какую-то коробку в прихожей, когда за вами входила. Она стоит у входной двери под вешалкой.
Сергей сходил в прихожую, взял коробку и поставил её на письменный стол. Раскрывать и проверять её содержимое перед хозяйкой он не стал.
— Сергей Альбертович, вы не брали книги по древнегреческой архитектуре, быту скифов и древних славян?
— Нет, не брал. А что, нет на месте?
— Нет, на полке их нет. Значит, те люди взяли именно эти книги. Но зачем они им понадобились? Вон в том шкафу стоят книги по архитектуре, издания прошлого века. За них на рынке хоть какие-то деньги выручить можно!
— А может, они просто схватили в темноте первые попавшиеся, а потом посмотрят, да и выкинут?
— Может быть, и так. Но по своему поведению эти люди на воров не похожи.
— Да, это скорее всего не воры. В квартире они были совсем мало времени, машину с водителем оставили у подъезда, взяли первое, что под руку подвернулось. Ничего не понятно!
— Вы, Сергей Альбертович, будете заявлять о краже в полицию?
— А разве какой-то смысл в этом есть? Тут грабежи, разбойные нападения, убийства, одно из десяти дел расследуется, а кто возьмется за дело по пропаже этих книг? Наоборот, сами, скажут, книги продали или пропили!
— Я тоже так думаю. Бог с ними, с книгами. Главное — остальное все на месте.
— А может, они нас с вами хотят поссорить. Дескать, постоялец книги налево сплавляет, продает за валюту достояние народа. Дверь и замки целые. Так вот чем занимаются российские дипломаты у нас в стране?! Скандал обеспечен.
— Что ж, — вздохнула хозяйка, — сейчас и такое может быть. Но если так, то они здорово просчитались. — Она заулыбалась. — Давайте на них поведем наступление.
— Я вижу, у вас есть какой-то план!
— Я напишу заявление, они за свою наглость получат по носу.
— Дорогая Светлана Яковлевна! Давайте подождем до завтра. Как говорится, утро вечера мудренее. Завтра утром при дневном свете вы ещё раз все осмотрите, а потом уже примем решение.
На этом они и попрощались.
Закрыв за хозяйкой дверь, Сергей подошел к письменному столу, где стояла коробка с бумагами. Руки сами потянулись развязывать шпагат, как вдруг резко зазвонил телефон.
Звонил дежурный комендант по поручению офицера безопасности Макарова удостовериться, что «господин Михайлов благополучно добрался домой».
Положив трубку, Сергей вспомнил слова Васильченко и включил автоответчик на прослушивание, но на пленке не было ни одного сообщения даже за предыдущие дни, — о чем красноречиво указывала цифра «0» на телефонном дисплее.
Михайлов открыл крышку автоответчика и даже при слабом свете керосиновой лампы заметил, что микрокассета была другой, не той, которой комплектовался аппарат в магазине…
«Надо будет завтра попытаться встретиться с Васильченко до его отлета», — подумал он, устало потянулся и решил, что изучать бумаги Трофимова слишком поздно, а завтра он возьмет их с собой на работу и там спокойно полистает.
Павел Николаевич Котин включил обработанную и подготовленную аудиозапись событий, последовавших за побоищем в квартире студентов. Перед ним лежала большая схема двора и квартиры, в которой произошла трагедия. Синими тенями были обозначены студенты, которых видела и слышала группа наблюдения, синим контуром — предполагаемые лица из той же компании. Красным были обозначены нападавшие «родственники».
По этим схемам, а также видео — и аудиозаписям Павлу Николаевичу предстояло восстановить картину происшедшего, а главное, попытаться понять причину. Ведь не каждый день на улицах небольшого подмосковного городка происходит подобное, а на его памяти, включая долгие годы службы в правоохранительных органах, такого вообще не было.
Рассматривая схему и время от времени бросая взгляд на экран монитора, где мелькали эпизоды нападения, Павел Николаевич пришел к неожиданному выводу: эпицентром всего происшедшего был старик-пенсионер и его квартира. К сожалению, камеры были установлены только напротив окон и дверей квартиры студентов и не фиксировали, что творилось этажом ниже, а это внесло бы определенную ясность. К тому же прояснить кое-что может запись разговора оперативных работников милиции и ФСБ, прибывших на место преступления почти одновременно и, к немалому удивлению Павла Николаевича, работавших дружно и согласованно, чего ранее он не замечал.
Павел Николаевич включил магнитофон, приготовил ручку и блокнот для первых впечатлений от прослушивания записи. Так учил его первый учитель Сыскарь с большой буквы, прослуживший на Петровке в уголовном розыске более сорока лет.
Директор агентства начал слушать пленку с того места, когда стрельба уже закончилась и доносилась трель сирен милицейских машин, въезжавших во двор.
В прослушиваемой комнате было тихо, только время от времени слышался то ли тихий стон, то ли хрип. Затем послышались чьи-то шаги, и голос, которого раньше не было, тихо сказал: «Этот ранен, бери его аккуратно за ноги и понесли. Осторожней у окна, не засветиться бы». После этого на несколько минут в квартире воцарилась тишина.
Несколько гулких ударов свидетельствовали о том, что омоновцы или руоповцы ломятся в дверь. «Всем лежать! Оружие на пол!» — кричали они громко, вбегая в квартиру.
«Да здесь одни трупы! — раздался голос какого-то милиционера. — Два в той комнате и один в коридоре. Вызывайте оперативников, пусть приезжают и разбираются. Нам здесь уже делать нечего».
Послышались шаги выходивших из комнаты людей. Через десять минут, по всей видимости, в квартире начали работать оперативные сотрудники МВД, ФСБ и следователи прокуратуры.
«Ну что, сыщики? Давайте обмозгуем это происшествие, а то мне через полчаса докладывать городскому прокурору обо все этом безобразии. Хотелось бы знать вашу точку зрения, — сказал представитель прокуратуры. — А тот, гляди, к Генеральному сразу побежит на доклад. Дело, по-моему, громким будет. За всю мою службу не припомню такого».
«Вы скажите, что, по предварительным данным, это криминальная разборка двух враждующих группировок», — отозвался второй собеседник.
«Ну, конечно, ФСБ, как всегда, хочет побыстрее умыть руки: мол, здесь криминал, а не организованная преступность или угроза национальной безопасности, пусть милиция и разбирается», — послышался язвительный хриплый голос третьего собеседника, явно представляющего местное УВД.
Прокурор. Хватит вам переругиваться. Вот так каждое расследование начинается: ваше, наше. Да сначала никто не может сказать, к какому ведомству дело отнести.
Милиционер. А это нетрудно определить. Через недельку-другую станет ясно, что дело — «висяк», да ещё глухой. Ну, тогда это уголовка виновата, что дело не раскручивается. А как только на горизонте появится свет, так сразу же понаедут соседи. «Дело государственной безопасности забираем!» и укатили. А чтоб помочь чем-то, так кучу виз собрать надо, чтобы только к их оперативнику подойти!
Фээсбэшник. Да, брось ты. Каждое дело, на которое с тобой выезжаю, этими словами начинается.
Прокурор. Зато раскручивается. А возмущение его, как талисман. Пока не поругается — дело с места не сдвинется.
Милиционер. Ну вот, Прокуратура и ФСБ против уголовного розыска спелись. Слова сказать не дают.
Фээсбэшник. А ты говори, но по делу.
Милиционер. Мы живем в демократическом обществе, а он, посмотрите, коллеге рот затыкает!
Фээсбэшник. Вовек бы не видел этой ср… демократии во главе с самым главным демократом всех эпох и народов.
Прокурор. Вот распелся! Сразу видно, что на пенсию вскоре собираешься, потому и «хозяина» поносишь.
Милиционер. Ох, дал Бог нам «хозяина» и взял бы его к себе обратно, да побыстрее.
Фээсбэшник. Ладно, чего это мы не по делу раскудахтались. Капитан, что у нас там?
Раздался голос подчиненного офицера:
— Документов при убитых нет. При предварительном осмотре их тоже не нашли. Погибшие явно не профессионалы — об этом можно судить по набору оружия. Сейчас с коллегами из угро пытаемся выяснить, кто нападал, а кто оборонялся.
