– Дети? Да, есть сын, только…
– Вот и отлично. Это тоже плюс. Ваш сын работает?
– Сын? Да не знаю я…
– Как это? – в свою очередь притормозила я.
– Да так, очень просто. Он и не бывает здесь… не заходит ко мне. Давно уж. Чай, уж и забыл, как мать выглядит-то…
– То есть вы хотите сказать, что сын с вами не живет? – уже догадываясь, что не за горами новый облом, с угасающим энтузиазмом спросила я.
– Нет, девонька. Нет, не живет. Давно уж не живет, и не знаю даже, где и шлындается. Все, чай, по дружкам… Раньше-то сюда к нему все таскались, замучили. А потом ушел. Он ушел, и дружки его ушли. С тех пор и не видела его.
– С каких пор?
– Да года с два уж, – задумчиво глянула вдаль старушка. – Да, года с два. Это вот как сосед мой, Вася, помер, так и…
– И где он может проживать, вы не представляете? Даже предположить не можете? Ориентировочно? – давила я, не давая собеседнице с головой уйти в область воспоминаний.
– Нет. Нет, не представляю. Он ведь не докладывает.
– Так вы бы сами спросили. Поинтересовались бы. Не в один же миг он вот так вот у вас канул в Лету. Наверное, приходил, наведывался…
– Да приходил как-то. Вещички свои тут брал.
– Ну вот. Вы бы и спросили…
– Да как его спросишь, он вон какой. А я старая, хворая, что я тут могу?
– А самой-то вам неужели не интересно? Неужели не беспокоитесь? Все-таки сын. А вдруг с ним случилось что? Заболел, в аварию попал…
– С ним-то? Да ну… Он знаете какой? Его и кувалдой не прошибешь.
Поняв, что все дальнейшие расспросы бессмысленны, я обнадежила старушку, что она имеет все шансы получить прибавку к пенсии, и вернулась в машину.
– Сегодня какой-то день обломов, – разочарованно проговорила я, когда Игорь заводил движок.
– Что, нет его здесь? – сочувственно поинтересовался тот.
– Нет, и не было, и не будет. Мамка уж который год одна проживает и про дела сына явно не в курсе.
– Может, стоит последить за этой его машиной?
– Да мы и так следим, а что толку? Между пальцев ускользают, гады. И потом, у них ведь не только эта машина. Они и на других ездят. Мы с тобой выставимся, будем эту караулить, а они в это время… А давай-ка я Игорьку позвоню. У него знакомых целый вагон в нужных кругах. Может быть, удастся договориться, чтобы машинку эту без нас попасли.
Я взяла трубку и активировала номер Игоря, уже надежно поселившийся в списке вызовов моего «жениха».
– Игорек? Рада слышать. Это снова я.
– Взаимно. Там про машину передали тебе?
– Да, спасибо. Ты, как всегда, на высоте, оперативный и конкретный. Только в этот раз, к сожалению, информация не пригодилась.
– Как так?
– А вот так. Мы сейчас как раз из адреса едем. Нет его тут. И давно уже.
– Вот оно что. Ну а хоть кто-то там есть? Ребята говорили, он с матерью прописан.
– Она-то на месте. Только толку с нее… «Не помню», «не знаю» – вот и разговор весь. Сынок-то, похоже, и дорогу позабыл в родной дом.
– Возможно, оно и неудивительно. Судя по роду его занятий, он не домашний мальчик. Я твоему другу не стал говорить, но, похоже, на такое задание выбрали его не случайно. Опыт уж был.
– Криминальное прошлое?
– Неумышленное убийство.
– Ого! Это официально? С занесением в протокол?
– В целом, дело о краже, но в процессе Дима этот не рассчитал и кому-то двинул так, что мало не показалось. И, соответственно, исход летальный.
– То есть за ним тюремный срок?
– То-то и есть, что никакого срока нет. Дело закончилось ничем, посадили на какие-то год-два мелкую сошку, а Диму этого отмазали практически вчистую. Провели свидетелем и отделали легким испугом.
– Это кто же его так любит?
– Ты, как всегда, зришь в корень. Я тут порасспросил кое у кого, так сказать, неофициально… Похоже, завязки там прямо на городскую власть – ни больше ни меньше. Какой-то большой дядя с мохнатой лапой курирует этого товарища, и, вполне возможно, именно через этого дядю вышли сюда московские.
– А сам этот дядя? Как зовут, чем дышит? Познакомиться с ним возможно? Хотя бы заочно.
– Шутишь? Кто же тебе такую информацию сольет? Самоубийц у нас здесь пока нет.
– Жаль.
– Добрая ты.
– Уж какая есть. Я, собственно, что звоню-то. Вот эта машина его, «семерка». Нельзя ли за ней как-нибудь присмотреть?
– В смысле?
– Последить, где катается. Вот как, например, за «Опелем» этим. Поймали же его, когда захотели.
– Ты сравнила. «Опель»-то в угоне был, а эта тачка чистая. Какие основания?
– А если просто так? Без оснований? По старой дружбе, например, из сочувствия.
– Нет, Женька, это ты уже хватила. Кто же будет из сочувствия на чистую, ни в чем не замеченную тачку чуть ли не перехват объявлять? Нереально. Это тебе проще будет самой за ней покататься.
– Да я бы с удовольствием, только мне ведь не разорваться. И за ними следить, и за стариками твоими.
– Извини, ничем не могу помочь. Есть у меня на паре постов знакомые, скажу им. Но на все посты ГАИ мои связи, сама понимаешь, не распространяются.
– Скажи хоть тем. С паршивой овцы…
– Спасибо тебе, родная, кто еще так приласкает.
– Ладно, не обижайся. Я любя, сам знаешь.
Когда мы закончили разговор с Игорем, мой «жених» уже парковался у гостиницы.
В вестибюле мы встретили Николая, что-то оживленно обсуждавшего со спортивным юношей на ресепшене.
– А вот и наши молодожены! – радостно приветствовал он нас. – Вы, наверное, притягиваете энергию. С тех пор как вы поселились здесь, просто отбоя нет от клиентов. Каждый день кто-то приходит, интересуется. Такое ощущение, что весь город в одночасье стал фанатом охранных систем. Вот и сегодня тоже, парень один так подробно расспрашивал. Удивлялся…
– Хвалил очень, – не преминул подольститься к начальству догадливый спортсмен.
– Да, и хвалил, и расспрашивал. Сказал, что завтра, наверное, придет заселяться. Очень уж ему понравилось.
Не слишком внимательно вслушиваясь, я каким-то шестым чувством уловила нюанс, показавшийся мне подозрительным, и, притормозив у стойки, поинтересовалась:
– А куда его планируется заселить? Он уже выбрал номер?
– Да, кстати, совсем недалеко от вас. Тоже просился на второй этаж. А там как раз сто тридцать восьмой завтра освобождается, так я ему порекомендовал. Он, правда, не смотрел его еще, но, надеюсь, все будет в порядке.
– А этот парень какой из себя? – Не такой здоровый детина с физиономией как блин? – все больше проникаясь подозрениями, допытывалась я. – Вы не подумайте, я просто так спрашиваю, из интереса. Мы тут говорили кое-кому из своих знакомых, рекомендовали вашу гостиницу. Вот мне и подумалось, может, это они?
– Да нет… Нет, парень не сказать, чтобы очень здоровый. Скорее, наоборот, худенький такой, поджарый.
Описание не совпадало, но тем не менее новость насторожила меня. Тот факт, что после моей мнимой смерти в самой непосредственной близости от клиента появляется некий новый персонаж, мог не означать ничего, а мог оказаться звоночком, предвещавшим самое худшее. Наши ветераны, обретавшиеся в комнате за номером сто тридцать семь, несмотря на все мудреные охранные приспособления, не были застрахованы от проникновения, например, через окно. Из соседнего номера сейчас, в летнюю жару, когда постоянно открыты окна, сделать это было проще простого.
Взяв на заметку эту новую информацию и решив при ближайшей возможности познакомиться с новыми соседями, я на сон грядущий позвонила Борису, чтобы сообщить, что завтра с утра никаких действий не планируется. Старики должны тише воды, ниже травы сидеть в номере и отдыхать.
Несмотря на малую надежду на успех, я планировала рано утром выдвинуться в направлении Центрального рынка и посмотреть, что будет происходить с «семеркой». Выяснив, что на связи Бурова в данном случае надежда плохая, я решила сама сделать что могу. Если мои усилия не принесут результата, значит, придется смириться с жестокой судьбой.
– Мне сегодня спать там же? – прервал мои мысли «любимый», кажется, не на шутку освоившийся с этой ролью.
– А где же? – дав понять, что очень удивлена, спросила я.
– Как сказать. Мы же типа новобрачные, и потом там, в машине, столько страсти, столько огня. Я уж и позабыл, когда меня так неистово целовали…
Намек был прозрачный, мальчик симпатичный, но в этот раз я на провокацию не поддалась. Загадочная история с ничем не выдающимся пожилым и небогатым человеком, которого преследуют чуть ли не по всей стране, желая, ни больше ни меньше, стереть с лица земли, целиком захватила меня. Занятая догадками и предположениями, я не отвлекалась на посторонние предметы.
* * *
На следующее утро, встав, как обычно, в шесть, я приняла душ, поправила свой маскирующий макияж, наскоро перекусила и через полчаса уже сидела в «Ниссане», кудрявая и бодрая, готовая к труду и к обороне. Игорь, ни в чем от меня не отстававший, включил зажигание, и вскоре мы уже парковались на безлюдной и восхитительно свободной в этот час площади перед Центральным рынком, пристраиваясь так, чтобы хорошо видеть все так же стоявшую в ряду других машин «семерку», а самим, по возможности, остаться незамеченными.
