Сан-Антонио - Причёсывая жирафу

Ознакомительная версия.

Я достал из кармана длинный мундштук для сигарет, который может раздвигаться. Он составлен из деталей, свободно входящих друг в друга, как трубчатые части треног для фотоаппаратов. Вытянутый максимально, он имел длину добрых тридцать сантиметров. В конце мундштука - сигарета.

Толстяк внимательно наблюдал за моей работой.

- Не соображаю, парень. Не потому, что я глупее других, но часто говорят...

- Посмотри на сигарету, вставленную в мундштук.

- Черт! - вырвалось у него. - Она фальшивая!

- Да, бой, самая, что ни на есть фальшивая. Только не трогай ее конец: порежешься. В той части, где должен находиться пепел, находится лезвие бритвы. Этим инструментом Пивуникони разрезал полотно картины, которое он хотел украсть. С руками за спиной, с самым непринужденным видом он разрезал полотно вокруг рамы своими "зубами". Он притворялся восхищенным посетителем, забывшимся в восторге перед творением великого художника. Когда картина была уже вырезана из рамы, достаточно было одного жеста, и картина исчезала под его пиджаком.

- Потрясающе!

- По моему мнению, - сказал я, - этот тип ненормальный. Эти картины он крал не для продажи, но чтобы удовлетворить свое желание. А теперь пойдем спать, а то я уже валюсь с ног.

Большое оживление царило на краю площади.

Я опять увидел красный цвет на крыше санитарной кареты. Я спросил о том, что происходит, у одного служащего цирка, того, который причесывал жирафу в мое отсутствие (значит, он - помощник причесывателя жирафы).

- С рабочим на кране произошел несчастный случай, - ответил тот. - Он поднялся на свое рабочее место, но, войдя в кабину, закричал и упал вниз. По счастью, он упал в кучу песка, и так удачно, что у него только сломаны обе ноги и обе руки, потом у него сместилось несколько позвонков, рана в черепе и еще одна рана на спине. А остальное - сущие пустяки.

Беру посмотрел на меня.

- А что, в Италии существует техника безопасности? - спросила меня эта благородная и чувствительная душа, голос которой дрожал от упрека.

ЭПИЛОГ

После пятнадцати часов сна, восстановившего мои силы, мы проснулись свежими и уже в Милане.

За это время все пришло в порядок. Барнаби смог забрать свои инструменты, а швейцарская полиция задержала Пивуникони и его партнершу с драгоценным грузом.

Престижератор находился в одном отеле в Бени. Он прописался под фальшивым именем, сам себя выдал в минуту рассеянности, заставив исчезнуть ортопедический бандаж у портье.

Мы трогательно прощались с Барнаби.

Мы пили шампанское, поздравляли себя с успешным завершением дела. Он ничего не делал, чтобы удержать нас. Он прекрасно понимал, что флики в цирке - это несерьезно.

Он просто сказал, что ангажирует новые номера, чтобы заменить нас и Пивуникони.

Беру попросил у него разрешения увезти тигра (которого, как он ему сказал, он нашел), и Барнаби великодушно согласился на это за восемьсот тысяч франков: все сбережения Толстяка.

Нужно было видеть, как он был счастлив, мой булимик, со своим милым полосатым котенком.

- Вот уж удивится моя Берта, - вздохнул он. - Только бы она не причиняла ему слишком много неприятностей!

- Ты еще не нашел имя для своего полосатого? - спросил я, указывая на тигра.

- Ну, конечно! - возразил он. - Я назову его Клеменсо!

Ознакомительная версия.