Я с трудом справилась с волнением и сказала:
— Алексей, не надо никаких фантазий, я просто уточняю детали. Ты ведь первым нашел труп, так?
— Вы сейчас меня обманываете. Я вижу, что обманываете.
— Алексей, я — это я. У меня работа такая — всех подозревать! А ты не должен плохо думать о своих учителях. Просто мне было известно, что Александр Ильич какое-то время не был на виду, вот я и решила выяснить у тебя, не с вами ли он курил, — плела я первое, что пришло в голову.
— Знаете, это ведь Шурик придумал пойти в лес, а Элен его поддержала. Мы вообще тащиться туда не хотели, а она нас уговорила… Нет, глупости все это! Если бы труп свежий был, тогда имело бы смысл подозревать Шурика, а он там давно уже лежал. Оперативники говорили, что примерно сутки… А почему Элен с вами не пришла?
— Ну у нее свои дела…
— Свидание с Шуриком, да? — спросил парень, кусая губы. — Вы бы передали Элен, чтоб она перестала за ним бегать. Это же просто смешно! Он ей не пара. Она такая…
Молодой человек не смог подобрать подходящего комплимента для своей любимой учительницы, а может, просто постеснялся его озвучить.
— Так, Леша, тебе нравится Элен, да?
— Ну она добрая и немножко наивная, и Шурик ей совсем не подходит.
Как говорится, устами младенца глаголет истина! Правда, этот «младенец» был ростом этак метр восемьдесят. Что поделаешь, акселерация!
— Я обязательно передам ей твои пожелания.
— Нет, от моего имени передавать ничего не надо, вы ей от себя скажите.
— Хорошо, скажу от себя, пусть она бегает не за Шуриком, а от него.
— Татьяна, вы такая интересная!
— Татьяна Александровна, — уточнила я.
— А главное — вы с Элен совсем не похожи. Она такая сентиментальная, а вы — серьезная, я бы даже сказал…
— Ничего больше не надо говорить, — оборвала я парня. — Впрочем, еще пару вопросов.
— Пожалуйста. Я с удовольствием отвечу на них.
— Ты видел когда-нибудь Александра Ильича за рулем машины?
— Нет. А что?
— Так, ничего. А какой у него был тембр голоса? Не сиплый?
— Нет, нормальный у него голос.
— Тогда у меня все, я уже пойду.
— Жаль, мне было очень приятно с вами пообщаться. Может быть, все-таки кофе?
Да, молодой человек, из тебя выйдет еще тот донжуан! Девчонки наверняка за тобой уже сейчас толпами бегают, но ты, похоже, предпочитаешь женщин постарше. Интересно, почему мне про тебя Ленка ничего не рассказывала? Неужели она ни о чем не догадывалась?
Таня, что это ты про Ленусю в прошедшем времени заговорила? Не смей! С ней все будет нормально!
Алексей проводил меня в прихожую. Как галантный кавалер подал куртку, только что не поцеловал руку на прощание. Но, кажется, хотел это сделать.
На улице было уже темно. Я перешла через дорогу и скользнула глазами по окнам дома, в котором жил Вележев, вычисляя его окна. В них света не было. Тем не менее я зашла в подъезд, поднялась на пятый этаж и позвонила к нему в квартиру. Результат оказался нулевым.
Затем я на всякий случай поехала на квартиру к Ленке, ее дома тоже не оказалось. Уже знакомая мне соседка подтвердила, что она не возвращалась ни одна, ни со своим женихом. Я попросила бабулю позвонить мне, если вдруг Елена появится, и в самом мрачном настроении поехала… на железнодорожный вокзал. Упоминание о каких-то билетах не давало мне покоя. Я решила выяснить, не о билетах ли на поезд шла речь. Увы, смена той работницы, которая могла дать мне такую справочку, была завтра, и я ни с чем уехала с вокзала.
По пути домой мне пришло в голову, что я как-то оторвалась от первоначальной версии, в смысле совсем забыла про Дашку. Наверное, она уже вернулась с поминок домой. Было бы неплохо послушать, что происходит у нее в квартире. Я настолько обнаглела, что остановилась прямо около ее подъезда, надела наушники и стала ждать. По отдельным звукам мне стало ясно, что вдова дома. Она шаркала тапочками по паркету, бренчала посудой, горько вздыхала, а потом даже жалобно заскулила. У меня из глаз едва не брызнули слезы, так жалко стало несчастную вдову. Но и себя пожалеть не мешало. Я весь день таскалась по городу, а после пиццы у меня во рту больше ничего не было. Короче, после полуторачасового дежурства около дома Шорниковой я поехала к себе домой.
Снова на первое место всплыла версия о том, что убийца — Вележев. Исчезновение подруги, а точнее ее похищение, терзало мне душу. Я чувствовала себя ответственной за Ленкину жизнь и не знала, где искать подругу и как ее спасти. Разумеется, я не сидела сложа руки, а звонила нашим общим знакомым, которые могли что-нибудь знать о ней. Но никто не был в курсе Ленкиных планов, поскольку давно уже не видел ее. Я, Татьяна Иванова, была единственной, с кем она общалась, прежде чем убежать куда-то в домашних тапочках.
«Не убежать, а уехать на синей машине», — уточнила я. С этой тачкой вообще была полная неясность. Соседка видела, что Ленка и Шурик в нее садились, но не могла назвать ни марку, ни номера. Более того, знакомые Вележева никогда не видели его за рулем, а соседка утверждала, что Ленкин жених сам сел за руль. Отсюда напрашивался вывод — эта машина понадобилась Вележеву для преступной деятельности, и он скрывал ее от своих соседей.
Бедная Ленка, что этот шизофреник от нее хочет? Почему ни одна медкомиссия не выявила у Александра психические отклонения? Тоже мне великий географ! Он бы сначала в полушариях своего головного мозга разобрался, а потом белые пятна на картах искал! Да его к детям на пушечный выстрел подпускать нельзя! Отец — шизофреник, мать неизвестно кто, сестра — самоубийца, а он сам… а он сам подозревается в тяжких преступлениях. Где его и Ленку искать, я не знала. Мне хотелось выть от собственной беспомощности.
Ни кофе, ни сигареты уже не могли простимулировать мою мыслительную деятельность. Я решила усилить тонизирующее действие «Арабики» и добавила в чашку коньяку. Потом, снова и снова прокручивая в своем мозгу одно и то же, я чувствовала, что что-то не так, но не могла понять, что именно.
Любое преступление должно иметь мотив. Он здесь был. На мой взгляд, Шурик отомстил Шорникову за смерть своей сестры. Атрибутику с крестами стал подбрасывать для того, чтобы подозрения пали на благотворительный фонд, в который Олеся Ильинична обращалась за финансовой помощью. Похоже, она не очень-то была удовлетворена результатами генетического исследования…
Но при чем здесь фонд «Крестоносцы»?
Я включила компьютер, вошла в Интернет, нашла сайт «Крестоносцев» и стала еще раз внимательно изучать его страницы. Анимированное объявление о проповедях отца Николая снова подействовало на меня самым странным образом. Мне опять-таки захотелось покаяться в своих грехах. «Оно закодировано, что ли?» — подумала я и вышла из Интернета.
Благотворительный фонд, возглавляемый моим старым знакомым, определенно имел какое-то отношение к происходящему. Не верилось мне, что Силин встал на праведный путь, не верилось. Я снова вернулась к своей первоначальной точке зрения о том, что проповедник Николай морально подталкивает людей к тому, чтобы они жертвовали фонду крупные суммы денег. Вспомнился дядечка с раздутой борсеткой. Он прямо после лекции хотел «облегчить свой тяжкий крест». Но девушка, администратор зала, указала ему на стенд с банковскими реквизитами.
Наверное, Олеся Вележева тоже попалась на этот крючок и в результате потеряла просторную квартиру в центре… Потом долги превысили критическую массу, и Олеся не нашла ничего лучше, как повеситься.
Шурик стал мстить. Да, с мотивами было все в порядке. Но вот с техникой преступления не все так гладко. Я даже допускала мысль, что Вележев смог заманить Шорникова на дачу к Сологубову, а вот дальше шел какой-то провал… Андрей был высоким крепким мужиком, а Саша по сравнению с ним выглядел совсем несолидно. Силы были неравными. Только обманом и хитростью он мог бы насадить Шорникова на штырь, торчащий из стены. А вот потом ему еще предстояло загрузить тело в машину, незаметно вывезти на поляну и создать определенный антураж — надеть накидку, бросить перчатку. Мне с трудом верилось, что географ мог все это проделать в одиночку. Нет, перчатку-то бросить он, конечно, мог, а вот транспортировать труп… Это для него было наверняка нелегкой задачей.
Потом новые вопросы посыпались один за другим. Зачем он потащил ораву школьников в лес, к месту преступления? Что он теперь собирается сделать с Ленкой? Догадалась ли она уже, с кем имеет дело? И вообще, не заблуждаюсь ли я?
В одиннадцатом часу раздался телефонный звонок.
— Таня, ты звонила Иконцевой? — строго спросил меня Киря.
— Нет. Я думаю, ей сегодня не до меня — похороны, поминки, потом с ней Игорь…
— Таня, пять минут назад кто-то позвонил Галине Максимовне от твоего имени и попросил выйти на улицу. Игорь отпустил ее, а потом засомневался. Он не знает твоего номера, поэтому стал действовать через меня.
