— Лучше на несколько дней позабыть о выступлениях, — посоветовал я. — Думаю, поимка этого мерзавца — дело нескольких часов. Тебе же на это время необходимо скрыться.
Моя идея ей абсолютно не понравилась. На лице Алисы появилась раздраженная гримаса.
— Что значит скрыться?! Где?! Как будто меня трудно найти?
— Да, никакого секрета тут нет, дорогая. Газеты сообщали твой адрес. Тебя знает вся Куба.
— Мне это не нравится, Хуглар. Ой, не нравится. Они угрожают изуродовать мне лицо. Мое будущее, — Алиса грустно, с упреком улыбнулась. — Это единственное, что у меня есть… Ясно тебе?. — в ее глазах появилось выражение бесконечного страха и незащищенности. — Что ты намерен делать?
— Тебе необходимо скрыться. Если возможно — у кого-нибудь из дальних родственников. Уверен, у тебя есть кто-нибудь, у кого ты могла бы пробыть несколько дней.
Алиса на мгновение задумалась.
— Да, — проговорила она. — Моя тетя Флора. Иногда я у нее бывала. Она живет в Луйяно.
— Превосходно! — воскликнул я. — Это как раз то, что нужно. Отдаленный район… Необходимо сейчас же ехать.
Алиса слабо запротестовала, но я нежно взял ее за руку и настоял на своем. Она захотела собрать чемодан, но я ей не разрешил — это было бы равносильно тому, что дать объявление в газету об ее отъезде.
Пришлось добираться до дома ее тетки, трижды меняя такси. Когда мы доехали до Луйяно, я был уверен, что за нами никто не следил.
18. Сеньор Рамераль просит помощи
Просторный вестибюль «Паккарда», когда я туда добрался, был пуст. Я разбудил молодого человека, дремавшего за конторкой, и попросил ключ от номера. Вручая мне ключ, он показал куда-то через плечо:
— Вас ждут, — сонно сообщил он.
Я. обернулся. На банкетке из орехового дерева, стоящей в противоположном углу, сидел высокий, плотного сложения мужчина средних лет.
Я подошел к нему; он поднялся, высокомерно взглянул на меня… Однако в его высокомерии не было ничего обидного, по-видимому, этот человек привык держать себя подобным образом со всеми. Круглое лицо, тонкие, аккуратно подстриженные усы; ввалившиеся глаза смотрят серьезно и вдумчиво. Взгляд не пустой, как, скажем, у Гастона, а умный и решительный. Волосы, тщательно приглаженные, слегка вьются.
— Вы меня ждали? — спросил я.
Тот подхватил портфель, лежащий рядом в кресле, и поднялся.
— Я жду сеньора Ареса. Это вы? — Я кивнул. — Я — доктор Росалес, — представился посетитель. — Адвокат сеньора Рамераля. — Он сделал небольшую паузу. — Полагаю, вам не надо объяснять, кто это и зачем он попросил меня прийти к вам?
— Нет уж, объясните, — возразил я. — Я питаю отвращение к различного рода загадкам.
— Это тот самый человек, которого вы посетили на днях, и из конторы которого были вынуждены уйти… несколько необычным способом.
— Вы очень красноречивы, — вежливо заметил я. — Что же произошло с сеньором Рамералем?
— Его жена хотела бы поговорить с вами. Она убедительно просила меня уговорить вас… Я бы вас отвез.
— Вот как? — улыбнувшись спросил я, прищелкнув пальцами. — Я нужен супруге сеньора Рамераля и должен немедленно бежать к ней по первому зову и пасть у ее ног. Вы знаете, который час? — я постучал по циферблату своих наручных часов.
Тот даже не взглянул на часы, он смотрел на меня. В его взгляде уже не было прежней решимости, скорее в нем читалась хитрость.
— Но в просьбу сеньоры Рамераль входит и это. Здесь задаток, — доктор Росалес извлек из портфеля конверт и протянул мне.
Я разорвал конверт — там лежали десять купюр по пятьдесят песо.
— Жду ваших приказаний, доктор! — весело отчеканил я.
— За мной! — улыбнулся Росалес.
Я вышел за ним на улицу к блестящему черному «седану». Росалес поехал по Прадо. На набережной он свернул налево и, не поворачиваясь ко мне, произнес:
— Сеньор Рамераль в весьма затруднительном положении. Заявление служанки Сусанны оказалось для него роковым, к сожалению, у него нет алиби. — Росалес бросил на меня быстрый взгляд. — Вы полагаете, это он убил?
Я двусмысленно улыбнулся:
— Он? Кто это утверждает?
— Не знаю, конечно, но…
— Вижу, у вас на сей счет есть сомнения.
— Не знаю, — повторил адвокат. — Иной раз я думаю, что знаю человека и — ошибаюсь, хотя моя профессия обязывает меня хорошо разбираться в людях. Я, например, не могу себе представить сеньора Рамераля в роли убийцы.
Автомобиль был удобный, с мощным мотором. Я посмотрел в окно и увидел, что мы выехали на широкий проспект Уилсона. Я достал сигару, опустил боковое стекло, чтобы выходил дым, и закурил. Росалес, крепко вцепившись в руль, продолжал:
— Человеческая натура — очень сложна, никто не может претендовать на то, что отлично знает людей. Во всяком случае, до конца разобраться в человеке невозможно, так что я даже и не пытаюсь этого сделать, знаю — все равно не удастся.
Адвокат замолчал, и несколько минут мы ехали в полнейшей тишине, казалось, он о чем-то размышляет.
— Да, — прервал я паузу. — Вы абсолютно правы. В каждом человеке есть какая-то двойственность.
Адвокат несколько сбросил скорость, когда мы въехали в тоннель. Миновав его минут через пять, машина остановилась.
Я осмотрелся. Улица вокруг была пустынна. Доктор Росалес открыл какую-то калитку и, подойдя к дому, позвонил в дверь. Я остановился позади него. Через несколько секунд дверь отворилась.
— Проходите, — адвокат пропустил меня вперед. — Скажите сеньоре, что прибыл сеньор Арес, — обратился он к девушке, открывшей нам.
Служанка ушла, и тут же появилась женщина.
— Можешь идти, Мария, — властным голосом проговорила она. — Я сама займусь гостями.
Она провела нас в комнату и жестом предложила сесть.
— Извините меня за опоздание, сеньора, — пробормотал Росалес. — Но мне пришлось долго дожидаться сеньора Ареса в гостинице.
Сеньора Рамераль опустилась в кресло. Адвокат тяжело плюхнулся на диван, стоящий слева.
Я осмотрел просторную гостиную — в ней все находилось в соответствии — старинная добротная мебель, огромный рояль в углу и вообще чувствовалось, что хозяева — люди состоятельные.
Возраст сеньоры Рамераль было трудно определить — гладкая кожа без единой морщинки, умные красивые глаза чуть подкрашены, изящная фигура. Во всяком случае, даже если она не моложе своего мужа, то прекрасно сохранилась. Она не была красавицей, но весьма привлекательной.
— Не беспокойтесь, доктор Росалес, — произнесла она в ответ на его извинения. — Главное, что вы нашли сеньора Ареса и привезли сюда. — И она пристально посмотрела на меня. — Полагаю, сеньор Росалес рассказал вам, зачем я просила вас разыскать, сеньор Арес?
Не почувствовав в ее тоне никакого подвоха, я молча покачал головой:
— Нет, сеньора.
— Как? — воскликнула она, повернувшись к адвокату. — Вы ему ничего не объяснили, доктор?
— Я подумал, будет лучше, если вы лично все расскажете сеньору Аресу, — ответил адвокат. — Или я сделаю это в вашем присутствии. Вы знаете, я против конфиденциальных разговоров, однако в данном случае…
— Да-да, — перебила она. — Мне известно ваше мнение, доктор, но с другой стороны… — она сжала губы. — Ведь так пожелал Рембер… и возможно, это принесет результаты. — Она повернулась ко мне и буквально впилась в меня глазами. — Мой муж, — произнесла она с уничижительной улыбкой, — очень высоко оценивает вас как детектива. И он поручил мне заключить с вами контракт, чтобы вы нашли настоящего убийцу. — Сеньора Рамераль снова улыбнулась. — Он считает, что вы, должно быть, уже подозреваете кого-то. — Она на мгновение замолчала. Сейчас она казалась беззащитной женщиной, мучимой сомнениями. Потом она твердо взглянула на адвоката, затем на меня — Так ведь?
«Неподходящее время для шуток», — подумал я, но тем не менее ответил:
— Да.
— И кого же, если не секрет?
— Вашего мужа.
Женщина холодно посмотрела на меня:
— Ваш ответ не очень-то приятен, сеньор Арес.
— Но я уверен. А вы?
— Это просто наглость, — заявила она высокомерно.
Я, улыбаясь, поднялся, вынул конверт с деньгами, извлек из него пятьдесят песо, положил их в карман, а остальные деньги протянул адвокату.
— Это за то время, которое я потратил на вас.
Адвокат, даже не притронулся к деньгам, его лицо приняло озабоченное выражение.
— Сядьте, пожалуйста! — сказал он. — Сеньора сама не своя от всех этих ужасных событий.
Я снова опустился в кресло.
— Кроме того, — встревоженно продолжал адвокат, — люди вашей профессии, как правило, видят то, чего еще не успели рассмотреть другие. Как, например, в данном случае всю неприглядность ситуации. Умоляю вас, извините сеньору. У нее же нет вашего опыта в подобных делах. — Заявление адвоката несколько рассмешило меня. Он хочет сделать вид, будто хорошо разбирается во всех тонкостях моей профессии.
