книжке что записано?
– Я работала не по трудовой книжке, а по срочному договору. Так что, увы, ничем помочь не смогу.
Да что ж такое! Словно заклятием окутано всё, что связано с этой Александрой Ефимовной Айхнер! Только-только я начинаю немного приближаться, сквозь пелену тумана прорисовывается силуэт, как в следующее мгновение – бац! – я упираюсь в кирпичную стену.
– Не может быть, чтобы официальное место работы нигде не отражалось, – размышляла я вслух. – Вы ведь платили налоги, вам начислялся стаж… Эврика! Надо посмотреть ваш индивидуальный счёт застрахованного лица в Пенсионном фонде, там всё указано!
Девушка вскинула брови с пирсингом:
– Какой еще счёт? Впервые слышу.
Я вздохнула. Ну да, такими вещами мы обычно озадачиваемся, когда жареный петух в попу клюнет. То есть когда уже ничего исправить нельзя. Я вот недавно задалась вопросом будущей пенсии, и у меня волосы встали дыбом. Из-за того, что я много лет сотрудничала как журналистка с разными изданиями внештатно, оказалось, что стаж у меня маленький и накопленных баллов недостаточно для назначения страховой пенсии. Конечно, до нее еще далеко, но мне надо энергично шевелить лапками, иначе не видать как своих ушей. Тем более что условия ее получения ужесточаются с каждым годом.
– Деля, откройте сайт Госуслуг, войдите в личный кабинет, закажите там выписку о состоянии своего счета… Пожалуйста, сделайте это прямо сейчас, я вам помогу.
Девушка достала смартфон и принялась озабоченно нажимать на экран. Через пять минут задача была выполнена.
– Написано, что информация появится в течение суток, – сказала Аделаида.
– Когда это произойдёт, скопируйте два последних места работы и отправьте мне.
– Хорошо, я всё сделаю.
Молоденький официант просунул голову в портьеру:
– Деля, ты сегодня вообще работать собираешься?
– Уже иду, – ответила Аделаида. – Извините, мне пора, скоро начнётся бизнес-ланч, привалит толпа народу.
– Только один вопрос, – попросила я. – Название СНТ «Энтузиаст» вам что-нибудь говорит? Это недалеко от города Жуковский.
Деля покачала головой.
– Может быть, у Саши была там родня? – предположила я. – Или она купила дачу?
Девушка замахала руками:
– Ну что вы, откуда у нее такие деньги!
– Но ведь бизнес-то она собиралась открывать, значит, деньги были. Кредиты, вы сами сказали, ей не давали, плохая кредитная история. Откуда тогда средства на пекарню?
– Без понятия. Извините, мне надо идти. Надеюсь, вы найдёте Сашку и всё закончится хорошо.
Шагая вдоль эстакады, я размышляла под шум проезжающих машин: а ведь бабло у Александры Айхнер водилось. Во-первых, у нее были средства на открытие бизнеса. Во-вторых, Ева одета как кукла, во всё самое дорогое. Да и няня получала космическую зарплату за каждый день работы.
Мне надо искать, откуда у Саши появились деньги. Ибо деньги – парадоксальная вещь, они могут быть источником как радости, так и огромных проблем. Интуиция подсказывала, что здесь именно второй случай.
Я набрала капитана Дубченко.
– Серёжа, привет! Извини, что отвлекаю от работы, узнал что-нибудь о моей подруге? Я про Александру Айхнер.
– Есть новость, – бодро отозвался Сергей Александрович, – и хорошая! Не хотел тебе говорить, пока до конца не выясню, но раз ты сама позвонила… Возможно, твоя подруга и ее дочка живы!
– Действительно, отличная новость! – обрадовалась я. – Но ты говорил, что их имена фигурировали в сводке происшествий…
– Да, но с выводами поторопились, на месте пожара еще идут следственные мероприятия. Так что есть надежда, понимаешь, не надо отчаиваться! Дай бог, ты еще помиришься со своей подругой. И еще кое-что. Улица Богданова, дом пятьдесят восемь, квартира сто тридцать три. Запомнишь или тебе скинуть адрес?
– Что это?
– По этому адресу несколько лет назад Александра Ефимовна Айхнер оформила временную регистрацию. Вообще о ней мало информации: нет приводов в полицию, нет штрафов, на нее не зарегистрированы фирмы…
– Постой, как не зарегистрированы? Я точно знаю, что Саша намеревалась открыть пекарню.
– Значит, не открыла, потому что таких сведений нет.
– Ты там жуёшь, что ли? Говоришь неразборчиво.
– Ну да, пиццу ем, – признался капитан.
– Ох, надо тебе жениться и наконец питаться домашней едой. Знаешь, борщи там, сырники, котлеты…
– Забавно это от тебя слышать. Моя избранница не любит готовить, ничего, кроме яичницы, кажется, не умеет делать.
– А вдруг ради тебя она пойдёт на кулинарный подвиг? Вот я, например, тоже ненавижу стоять у плиты, но сейчас у меня в квартире живут… – я осеклась, чтобы не сболтнуть лишнего, – в общем, родственники приехали, да еще с ребёнком, так что я временно хлебосольная хозяюшка.
– Временно? – усмехнулся Дубченко. – Есть ли шанс, что это будет на постоянной основе?
– Было бы ради кого, Серёжа, ради любимого мужчины я горы сверну, – ответила я и тут же поняла, что завралась.
Ох, не верь, капитан, люди не меняются. Если честно, лично мне эта готовка уже поперёк горла. Я даже не знаю, что меня больше напрягает – чужой ребёнок в доме или кастрюли. Вот что я тебе скажу, любезный Сергей Александрович: если хочешь, чтобы каждый день у тебя дома на обед было первое, второе и компот, выбирай жену среди выпускниц кулинарного техникума.
Я сверилась с картой. Адрес, который дал капитан Дубченко, находился в районе Солнцева, а это был хороший знак: Деля упоминала этот район, когда говорила про тётку Александры. В любом случае, других ниточек у меня не было, поэтому я поехала на противоположный конец Москвы.
Дом номер пятьдесят восемь по улице Богданова располагался рядом с метро, это была серая панелька старой серии, с неудобными планировками и тонкими стенами. Я нашла нужный подъезд. Несмотря на холодную погоду, окно на первом этаже было распахнуто настежь, оттуда гремела музыка и раздавались пьяные голоса. Люди отдыхали не после трудового дня, а вместо него. Я от всей души посочувствовала соседям: маргиналы в подъезде – это проклятие! Их можно вывести, как тараканов, только если действовать всем жильцам сообща. Зато мне неожиданно повезло, домофон на двери был вырван с корнем, и я не сомневалась, что это сделали те самые алкаши с первого этажа. Я беспрепятственно проникла в подъезд.
Звонок в сто тридцать третьей квартире не работал. Я нажимала на кнопку, напряженно прислушивалась, но ничего не слышала. Пришлось стучать в железную дверь.
– Что вы делаете?! Немедленно прекратите! – раздалось у меня за спиной.
Обернувшись, я увидела невысокую женщину лет шестидесяти, которая смотрела на меня расширенными от ужаса глазами.
– Звонок не работает, – объяснила я.
– Он отключён, чтобы не беспокоили, – сказала женщина. – В квартире больной человек.
– Извините, я не знала. – Мне действительно стало неловко. – Вы бы табличку повесили,
