стоят.
- Закусывала, одним словом, - усмехнулась Симка.
- Ага, - легко согласилась подруга.
- Что же ты в погреб не спустилась? Там же куча припасов
войну переждать можно.
- Я мышей боюсь, - стыдливо потупилась Инка.
- Просто не знаю, что тебе сказать на это.
Девушки аккуратно спустились по крутым рассохшимся ступеням и устроились на диване в гостиной, собираясь продолжить разговор. Инка уже немного очухалась после сна и продолжительного пьянства, и Симке хотелось побыстрее расспросить подругу о том, что же с ней случилось, и узнать подробности. У Инки же в душе играла музыка, она ничего не хотела вспоминать и просто была жутко рада неожиданному приезду подруги.
- Вообще-то я с удовольствием поела бы чего-нибудь горяченького, заявила Инка, - супа, например, или жареной картошечки.
Внезапно воскресшая для своей героической подруги-следователя, она только было начала разглагольствовать, как перехватила восхитительно приторный Симкин взгляд, который явно не обещал никаких благотворительных жестов. С ходу оценив ситуацию, Инка продолжила миролюбивым тоном:
- Давай устроим домашний обед. Я сама займусь столом, ты только
мне продукты из погреба достань.
- Считай, что ты меня уговорила, - откидывая половичок, закрывающий крышку погреба, сказала Симка.
Спустившись вниз, она стала доставать гладкую крупную картошку, крутобокую свеклу, крепкую ядреную морковь, банки со всяческими соленьями. Выкладывая все эти яства перед Инкой, готовой исполнить танец голодных дикарей, Симка недовольно ворчала:
- Предупреждаю, ничего чистить и резать я не буду. Я тут и так
вся в грязи вывозилась.
Поднявшись из погреба, Симка уселась на диван и стала наблюдать, как
Соколовская, еще в школе известная своими кулинарными талантами, быстро
почти яростно - чистит, моет, режет и трет, не переставая, соперничая
в скорости с кухонным комбайном. Немного подумав и решив, что не совсем
честно с ее стороны пользоваться ситуацией, Симка обратилась к подруге
с предложением:
- Могу потом посуду помыть, чтобы ты не перетрудилась.
С Инкиной стороны предложение было встречено с необыкновенным энтузиазмом. Это очень обрадовало Симку. Накинув свой старый полушубок и перехватив удивленный Инкин взгляд, она заявила не терпящим возражений тоном:
- Я сейчас уйду ненадолго. Вернусь через полчаса, только ты, пожалуйста, не сбеги из дома за это время. Надеюсь, запирать тебя не придется?
Инка послушно кивнула и, когда Симка была уже в дверях, жалостливо попросила:
- Сим, не задерживайся, пожалуйста, ладно, а то я здесь от страха чокнусь.
- Не переживай, - подбодрила ее Симка, - вернусь быстро и с подарком.
Выйдя на улицу, Симка поплотнее запахнула шубейку и, увязая в снегу по колено, побрела по направлению к дому, где жил дед Колька.
Натюрморт получился необыкновенно живописным.
На старой, засиженной мухами клеенке, в центре стола - в качестве обещанного подарка - стояла запотевшая бутылка водки "Столичная", в которой плавали корни хрена. Рядом тускло отсвечивал внушительный ломоть холодца, который дед Колька присовокупил к бутылке самогонки. Натюрморт дополняла кастрюля с супом, сваренным из сухих подберезовиков. Он удался Инке на славу, казалось, что за это короткое время его ароматом успели пропитаться даже стены. В художественном беспорядке по столу были расставлены тарелки с яркими соленьями и всякими нарядными салатами, а на табуретке в чугунке дымилась обжигающая картошка.
Чередуя горячее с холодным, девушки маленькими порциями пили дедову "хреновку". Причем процесс происходил в глубоком молчании и сопровождался только стуком вилок и смачным жеванием.
Наевшись, что называется, до отвала и ополовинив бутылку, Симка поднялась из-за стола, чтобы поставить чайник, а Инка, откинувшись на спинку дивана, закурила. Они еще некоторое время помолчали, потом Симка негромко произнесла:
- Я плохо представляю, что ты сейчас чувствуешь, но тебе нужно рассказать мне все. Думаю, это не очень приятно, но лучше не тяни.
- Я не тяну, Сим, я просто не знаю, с чего начать. Раньше целый
рой мыслей был, а сейчас какое-то отупение нашло.
- Расскажи, как все случилось.
- Я пришла домой и увидела на полу в комнате убитую Наташку.
- Почему ты думаешь, что это была именно она?
- Во дворе машина ее стояла... И вещи в ванной ее были. Она переоделась в мой халат... Да нет, я точно знаю, что это была Наташка.
Инка сделала глубокую затяжку.
- И что было дальше?
- Дальше я поехала к Фатиме, спрятаться у нее хотела, что ли,
не помню сейчас точно, а ее уже убили... Задушили... Проволокой, наверное, тонкий такой след был на шее, как нитка багровая. - Инка говорила медленно, чуть растягивая слова. - Ты же знаешь, она нам с Наташкой как мать была. Налей мне водки, - попросила она без паузы.
- Нет, - пресекла ее просьбу Симка. - Ты свою норму
уже выпила. Если хочешь, я тебе крепкого чаю налью.
- Валяй, - вяло согласилась подруга.
- Ты кого-нибудь подозреваешь?
- Я не подозреваю, я точно знаю, кто это сделал. Ты думаешь,
почему я из города бежала сломя голову?
- И кто это?
- Фрол.
- А фамилии его ты, конечно, не знаешь, - язвительно заметила Сима.
- Не знаю я фамилии, - взбеленилась Инка,
я вообще ни у кого фамилию не спрашиваю. Не положено мне при моей
работе свой нос совать куда не надо.
- Не ори, - спокойно сказала Симка. - Кто такой этот
Фрол?
- Бандит. Он уже убил двоих человек, а теперь наверняка попытается убить меня. - На глазах у Инки выступили слезы.
- За что он хотел тебя убить? - продолжала спрашивать Симка,
не обращая внимания на слезы подруги.
- Не знаю. Думаю, он за мной следил, потому что однажды вломился
в сауну, где я была с клиентом, и стал орать, что я изменила ему.
Как будто не знал, что я проститутка. Кричал, что мужик этот взлетит на воздух, а меня он без лица оставит и без глазок.
- И все?
- Нет, мне потом Полинка - она встречалась с ним какое-то время показала свою спину и задницу, всю в старых шрамах от ремня и ножа. Сказала, что это его, Фрола, работа. Прямо садист настоящий!
- Скажи, почему ты все-таки думаешь, что это он?
- Бандит - это раз, - Инка начала загибать пальцы, - угрожал мне это два, Полинку изуродовал - это
три, хотя это к делу, может, и не относится. Он знал и Фатиму, и Наташку
это четыре. И ходил он всегда в черном, у него даже трусы были черного
цвета, я сама видела - это пять.
- Подожди! При чем здесь черные трусы?
- Трусы ни при чем, при чем рубашка. Потому что в руке мертвой
Фатимы был зажат кусочек черного шелка. Я только не смогла его достать, - с сожалением проговорила она. - Думаю, он сам это сделал, а следили за мной его люди.
- Тогда почему он убил Наташку, а не тебя? Как он мог вас перепутать?
- Не знаю... перепутал как-то... Она ведь в моем халате была,
лицо изуродовал, для удовольствия, наверное. - Инка тяжело вздохнула и сказала: - Я как сумасшедшая из города бежала. Мне все время казалось, что за мной кто-то гонится. Но теперь-то все в порядке, все думают, что я умерла, поэтому можно спокойно вернуться в город и попытаться найти Фрола.
"Если он не найдет тебя первый", - подумала Симка, глядя на подругу.
ГЛАВА 12
Москва, 1999 год
В воскресенье утром подруги решили вернуться в Москву на Инкиной машине, решив, что на автомобиле ехать будет несколько удобнее, чем трястись в электричке битых два часа.
На дороге Инка вела себя безобразно: она то рвалась вперед, не следя за спидометром, то маскировалась за трактором, максимальная скорость которого не превышала тридцати километров в час, строила рожи, делала неприличные жесты обгоняющим их автомобилистам. Пару раз она так резко тормозила, что их чуть не снесло с дороги. Однако все обошлось без происшествий.
Подъезжая к Москве, Инка занервничала. Это было видно по тому, как она обеими руками вцепилась в руль и сосредоточенно уставилась на дорогу. Симка попыталась ее разговорить, чтобы снять напряжение, но Инка упорно не хотела вступать ни в какие беседы до самого кольца. Лишь после того как они миновали пост ГАИ при въезде в город, соизволила спросить:
- А куда мы едем?
- Предполагаю, что к твоему спасителю, - ухмыльнулась Симка и, глядя на удивленное лицо подруги, попросила: - Останови у метро. Мне нужно позвонить.
- Только недолго.
- Ладно, попрошу не командовать. Тебе вообще положено молчать, поскольку ты, Инна Константиновна Соколовская, официально - труп. Очаровательно улыбнувшись, Симка оставила ерзающую от нетерпения подругу мучиться от любопытства.
Разговор по телефону состоялся необыкновенно короткий. Трубку взяли почти с первого гудка.
- Привет, это я. Узнал?
- Симка, ты, что ли? - спросил хриплый мужской голос.
- Да. Я еду сейчас к тебе. У меня крайне важное дело. - Симка с ходу ринулась в атаку, не дав мужчине опомниться.
