– Вот именно, – заявил он. – Тринадцать кварталов пешком? Забудь об этом, Джоди. В доме ты будешь в относительной безопасности, а вот на улице тебя смогут схватить в любой момент. А твой офис? Он надежен с точки зрения безопасности?
Джоди кивнула.
– Туда никто не может войти, не договорившись предварительно о встрече и не показав документы.
– Хорошо, – сказал он. – Я проведу в твоей квартире всю ночь, а утром отвезу на работу. Затем я вернусь сюда и навещу стариков Хоби. Ты будешь оставаться в своем офисе до тех пор, пока я за тобой не приеду, чтобы забрать домой. Согласна?
Джоди молчала. Ричер прокрутил в памяти все, что он ей сказал.
– Надеюсь, у тебя есть свободная комната?
– Конечно есть, – ответила она.
– Итак, ты согласна?
Джоди молча кивнула.
– Ну, что будем делать? – спросил он ее.
Джоди повернулась на своем сиденье, порыв воздуха из вентилятора подхватил ее волосы и бросил ей в лицо. Она пригладила их рукой и убрала непослушную прядь за ухо. Затем оглядела Ричера с ног до головы и улыбнулась.
– Поедем в магазин, – сказала она.
– В магазин? Зачем? Что тебе там понадобилось?
– Мне ничего, – ответила она. – А вот тебе это необходимо.
Ричер с беспокойством посмотрел на нее, не понимая, что она имеет в виду.
– А что мне нужно?
– Одежда, – пояснила Джоди. – Ты не можешь прийти к этим людям, представляя собой нечто среднее между бродягой и дикарем с Борнео.
Затем она наклонилась и коснулась кончиком пальца дырки в его рубашке.
– И еще нам нужно заехать в аптеку и купить мазь, чтобы обработать ожог.
– Что, черт подери, ты вытворяешь? – заорал финансовый директор.
Он стоял на пороге офиса Честера Стоуна, расположенного двумя этажами выше его собственного кабинета, изо всех сил цепляясь обеими руками за дверь и тяжело дыша от возмущения и усилий, которые ему пришлось приложить, чтобы сюда подняться. Он не стал ждать лифта и примчался по пожарной лестнице. Стоун, ничего не понимая, смотрел на него.
– Идиот, я же тебе говорил, чтобы ты этого не делал! – завопил финансовый директор.
– Чего не делал? – спросил Стоун.
– Не выставлял акции на продажу! – завизжал финансовый директор. – Я тебе говорил, чтобы ты этого не делал!
– Да я ничего такого и не делал, – ответил Стоун. – Наших акций нет на рынке.
– А вот и есть, – возразил финансовый директор. – Большой сочный кусок, который сидит там и ничего не делает. А все шарахаются от него, словно он радиоактивный.
– Что?!
Финансовый директор перевел дыхание и посмотрел на своего работодателя. Он увидел маленького помятого человечка в дурацком английском костюме, сидевшего за столом, который один стоил сейчас в сто раз больше, чем все чистые активы корпорации.
– Ты, задница, я же тебе говорил, что этого нельзя делать ни в коем случае. С таким же успехом ты мог бы абонировать целую страницу в «Уолл-стрит джорнал» и написать там: «Эй, ребятишки, моя компания стоит меньше кучки дерьма».
– О чем ты говоришь? – спросил Стоун.
– Представители банков обрывают мне телефон, – ответил финансовый директор. – Они следят за тикером[7]. Наши акции появились час назад, и цены на них падают быстрее, чем успевает фиксировать компьютер. Их невозможно продать. Господи, ты поставил их в известность, что ты неплатежеспособен! Объявил, что должен им шестнадцать миллионов долларов, а твои гарантии не стоят и шестнадцати центов!
– Я не выставлял акции на рынок, – повторил Стоун.
Финансовый директор ехидно кивнул.
– И кто же это сделал? Зубная фея?
– Хоби, – сказал Стоун. – Больше некому. Боже милостивый, зачем он это сделал?
– Хоби? – удивился финансовый директор.
Стоун кивнул.
– Хоби? – недоверчиво повторил финансовый директор. – Дерьмо, ты что, дал ему акции?
– Мне пришлось, – ответил Стоун. – Иначе он не соглашался.
– Дерьмо, – снова сказал финансовый директор и начал задыхаться. – Видишь, что он вытворяет?
Стоун тупо посмотрел на него, затем испуганно кивнул.
– И что мы можем сделать?
Финансовый директор убрал руки от двери и повернулся к нему спиной.
– Забудь слово «мы». «Нас» больше нет. Я ухожу. Уношу отсюда ноги. Сам разбирайся.
– Но ведь это ты посоветовал мне к нему обратиться! – выкрикнул Стоун.
– Я не советовал тебе отдавать ему акции, кретин! – завопил в ответ финансовый директор. – Ты что, полный недоумок? Если я посоветую тебе сходить в океанариум и посмотреть на пиранью, ты сунешь в воду палец?
– Ты должен мне помочь, – сказал Стоун.
Финансовый директор покачал головой.
– Рассчитывай на себя. Я ухожу. Предлагаю тебе спуститься в мой кабинет и начать работать. На моем столе стоит целая куча телефонов, и они уже, наверное, раскалились от звонков. Начни с того, который трезвонит громче остальных.
– Подожди! – завопил Стоун. – Мне нужна твоя помощь.
– В сражении с Хоби? И не мечтай! – крикнул тот в ответ.
И ушел. Просто повернулся, миновал приемную секретарши и исчез. Стоун вышел из-за своего стола и, стоя в дверях, смотрел ему вслед. В офисе царила тишина. Секретарша тоже ушла. Раньше, чем следовало. Стоун шагнул в коридор. В отделе продаж справа никого не было. Отдел маркетинга, расположенный слева, пустовал. Копировальные машины молчали.
Он вызвал лифт, который оглушительно прогрохотал в тишине, и спустился вниз на два этажа. Кабинет финансового директора опустел, ящики стола были выдвинуты, личные вещи исчезли. Стоун прошелся по его кабинету. Горела настольная лампа, компьютер был выключен, телефонные трубки сняты и лежали на столе из розового дерева. Он взял одну из них.
– Алло? – сказал он. – Это Честер Стоун.
Он повторил это дважды, обращаясь к тишине. Затем он услышал женский голос, который попросил его подождать. В трубке раздавались щелчки и шипение, потом зазвучала приятная музыка.
– Мистер Стоун? – услышал он другой голос. – Это отдел банкротств.
Стоун закрыл глаза и вцепился в трубку.
– Пожалуйста, подождите минуту, с вами будет говорить директор, – сказал голос.
Снова зазвучала музыка в стиле барокко, пронзительные и безжалостные скрипки.
– Мистер Стоун? – услышал он низкий голос. – С вами говорит директор.
– Здравствуйте, – произнес Стоун, не зная, что еще сказать.
– Мы вынуждены принять соответствующие меры, – сообщил ему голос. – Уверен, вы понимаете, что это входит в наши обязанности.
– Хорошо, – сказал Стоун, думая: «Какие шаги? Суд? Тюрьма?»
– Мы начинаем действовать завтра, – объявил голос.
– Как действовать?
– Естественно, мы продаем ваш долг.
– Продаете? – повторил Стоун. – Я не понимаю.
– Он нам больше не нужен, – заявил голос. – Я уверен, что вы все понимаете. Дело вышло за параметры, которые могли бы нас радовать. Поэтому мы продаем ваш долг. Так всегда делают, вы согласны? Если у человека есть предмет, который ему больше не нужен, он его продает за максимально возможную цену.
– Кому вы его продаете? – спросил Стоун, который ничего не понимал.
– Трастовому фонду на Каймановых островах. Они сделали нам предложение.
– А как будут дальше развиваться наши отношения?
– Наши? – удивленно переспросил голос. – Никак. Ваши обязательства по отношению к нам аннулированы. «Нас» больше не существует. Наши отношения с вами закончены. Я советую вам не пытаться их восстановить. Мы отнесемся к такому предложению как к оскорбительному, учитывая тот факт, что мы по вашей милости понесли убытки.
– И кому же я теперь должен?
– Трастовому фонду на Каймановых островах, – терпеливо повторил голос. – Я уверен, что тот, кто им владеет, в скором времени с вами свяжется и выдвинет свои предложения по погашению долга.
Ричер вышел из машины, обогнул ее и уселся на пассажирское место. Джоди перебралась через центральную консоль, слегка придвинула кресло вперед и легко повела машину на юг мимо залитого солнцем Кротона в сторону Уайт-Плейнса. Ричер вертелся на своем сиденье, пытаясь понять, едет ли кто-нибудь за ними. Никого. Ничего подозрительного. Отличный июньский денек в пригороде. Ему пришлось дотронуться до ожога на груди, чтобы напомнить себе, что утренние события действительно произошли.
Джоди направилась к огромному торговому пассажу, внушительному зданию размером со стадион, с высокими башнями, в которых располагались офисы, окруженному сложным переплетением дорог. Она свернула налево, потом направо и спустилась вниз, в подземный гараж с пыльным, заляпанным маслом полом. Там было темно, лишь вдалеке виднелась стеклянная дверь, ведущая в торговые залы и испускающая белое сияние, точно луч надежды. Джоди нашла свободное место в пятидесяти ярдах от нее, припарковалась и вышла, чтобы что-то сделать с машиной. Вскоре она вернулась и положила за стекло маленький билетик так, чтобы его можно было прочитать снаружи.
