Наталья Никольская - Капкан

Ознакомительная версия.

Она была чем-то обеспокоена. Как-то нервно нажимала на кнопку звонка, потом поморщилась, вытащила из сумочки блокнот, выдернула из него листочек, щелкнула шариковой ручкой и начала что-то быстро писать. Потом просунула листочек в щелочку между дверью и косяком и опять скрылась в лифте.

Я подбежала к окошку и посмотрела в него. Валерия вышла из дома и села в черный «Джип», стоявший у подъезда. Я не очень хорошо разбираюсь в марках автомобилей, но что это был именно «Джип», голову даю на отсечение. Валерия села за руль, и машина рванулась с места.

Я подошла к двери и выдернула листок. На нем ровным мелким почерком было написано:

«Миша, она была сегодня у Вадима. Ты что, не сделал то, что нужно? Она становится опасной»!

Вот так номер! Очевидно, речь идет обо мне. Значит, Валерочка работает на два фронта? Или они все заодно?

Нужно ехать домой, подкрепиться вином и хорошенько подумать. Я поймала машину, не думая о расходах, и поехала домой. Дома я все рассказала Павлу.

– Послушай, Оля, – встревоженно сказал он, – хватит тебе этим заниматься. Все. Это становится опасным для тебя. Я не хочу, чтобы ты пострадала, как Полина.

– Что ты говоришь, Паша? – удивленно спросила я. – Я столько ездила, я столько всего узнала, а ты теперь говоришь, чтобы бросила все на полпути?

– Это опасно, говорю тебе! Нужно просто позвонить этому Овсянникову и все рассказать. Дальше уже не твоя забота. Если ты не позвонишь, я позвоню сам. Мне не нужно, чтобы вы с Полей рисковали из-за меня!

– Подожди, Паша, – пролепетала я. – Позвонить я успею. Давай лучше подумаем, что это все может значить? Что значит эта запись? – я достала листок из колоды вороновских карт. – Что значит эта записка Валерии?

– Записка Валерии означает очень простую вещь: она знала, что ты интересуешься этим делом и рассказала Воронову. Тот решил вывести тебя из игры хотя бы на время или просто запугать, чтобы ты в него не лезла – не знаю точно. Но он спутал тебя с Полиной и ударил ее.

– А откуда Валерия знала, у кого я была?

– Я думаю, что она наставляет рога Вадиму с этим Вороновым. От Вадима узнает информацию и передает Воронову. Только так можно это все объяснить. Ты сегодня была у Вадима?

Я кивнула.

– А она?

– Нет. Во всяком случае, я ее у него не видела.

– Значит, потом приехала к нему, и он ей рассказал о твоем визите. А она удивилась, как же ты с проломленной головой ходишь и поехала к любовнику выяснять отношения.

– То-то я думаю, чего это Воронов так удивленно на меня смотрел и по голове гладил!

– Ну, конечно, он обалдел, когда увидел тебя целой и невредимой.

– Значит, это он ударил Полину, – протянула я. – Вот негодяй! А Маслова? Неужели он убил?

– Похоже, что да, Оля. Похоже, что да. Нужно звонить Овсянникову, вы с Полей больше в это дела не суйтесь. Все, хватит!

Моя мечта самой поймать преступника и привезти его к Жоре, похоже, не сбудется. А мне так этого хотелось! Ну, почему Павел не дает мне такой возможности? Может, попробовать его остановить?

Но Павел уже протягивал мне телефонную трубку. Я вздохнула и стала набирать Жорин номер.

Я проснулась вся какая-то разбитая и не долго могла понять, где я нахожусь. Взглянув на настенные часы, я оторопела: стрелки показывали половину первого дня. Вот это я поспала!

Тело мое ныла, ужасно болела голова. Я попыталась слезть с постели, но почувствовала сильную боль в ноге и охнув повалилась обратно. Оглядевшись, я сообразила, что лежу в Жориной квартире. Слава Богу, что не на его кровати.

Тут я вспомнила все, что произошло со мной вчера. Удар по голове в лифте, Кравцова, несущего меня на руках к себе, ошеломленного Жору, перепуганную и разъяренную Ольгу, переезд к Жоре… Последнее было самым неприятным воспоминанием.

Правда, Жора вел себя почти как джентльмен: давал мне лекарство, уложил на диван. Ни разу не приставал ко мне. Потом он, наверное, накачал меня снотворным, чтобы я уснула, иначе с чего бы я проспала полдня?

Рядом с кроватью на тумбочке стоял телефон, установленный заботливой Жориной рукой. Рядом лежал пульт от телевизора. Я позвонила Ольге, но там никто не взял трубку. Черт, что же делать? Жора скорее всего поехал на работу. А я даже встать не могу.

Тут я заметила записку рядом с телефоном. «Милая Поленька, я на работе. Если тебе что-нибудь понадобится, сразу же позвони. Твой Жорик». Господи, «твой Жорик»! Жора что-то уж слишком размечтался!

Я позвонила к нему на работу и прямо заявила, что хочу есть. – Подожди, солнышко, сейчас у меня будет перерыв, и я приеду.

– Еще я хочу домой, – добавила я. – Ты меня обманул! Сказал, что будешь обо мне заботиться, а сам уехал!

Вообще-то я была рада, что Жора уехал, но есть-то хочется!

– Я сейчас приеду, Полинушка, – повторил Жора. – Что бы ты хотела на обед?

– Ананасы в шампанском! – буркнула я недовольно и шваркнула трубку на место.

Жора приехал через двадцать пять минут. Я чуть не расхохоталась: в руках он держал большой ананас.

Жора перенес меня в кухню на руках, разогрел обед, и мы поели.

– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Все нормально. Нога только немного болит. Ольга не звонила?

– Нет, не звонила.

– А еще кто-нибудь?

– А кто тебя интересует? – Жоре явно кто-то звонил по Пашкиному делу, я это чувствовала. Но он почему-то не захотел говорить.

– Жора, скажи мне, что тебе известно! – потребовала я.

– Полина, я же тебя просил, отвлекись от этого дела хотя бы на то время, пока ты болеешь. Я тебе обещаю, что скоро уже все будет закончено.

– Обещаешь?

– Обещаю. И ты первой узнаешь, что все закончено. Я сейчас поеду на работу – уж извини! – и обязательно тебе позвоню. Так что не расстраивайся и жди.

Жора поцеловал меня в щеку и засобирался. Он перенес меня снова на постель и включил телевизор. Я погрузилась в созерцание какой-то мыльной оперы. А Ольга даже не смотрит. Что это с ней случилось?

Через два часа я совершенно отупела от всех этих сериалов, запуталась в действующих лицах и сложных семейных отношениях и выключила телевизор. Лучше почитаю-ка я книжку.

Надо сказать, что Жора Овсянников был большим книголюбом. В его квартире стоял огромный, во всю стену книжный шкаф, до отказа забитый различными произведениями литературы. К книгам он относился прямо-таки благоговейно: выискивал какие-нибудь редкие издания, платил за них огромные деньги и был страшно доволен, когда его коллекция пополнялась еще одним экземпляром.

Правда, я не помнила, чтобы он что-то читал из своей сокровищницы. Обычно его книги читали мы с Ольгой. Больше Жора никому не давал их читать – настолько дорожил.

Я выбрала зачитанную до дыр «Белую гвардию» и с удовольствием принялась ее перечитывать. Я увлеклась настолько, что не заметила, как пролетело время. Из сопереживаний семье Турбиных меня вырвал телефонный звонок, резко протрезвонивший прямо над ухом. Очевидно, Жора, опасаясь, что я усну слишком крепко и не услышу звонок, врубил громкость до отказа. Я аж подскочила на постели от резкого звука и схватила трубку:

– Алло!

– Поля? Это Оля! Тут такие дела творятся! Мы сейчас за тобой приедем.

– Кто это мы?

– Мы с Жорой. Понимаешь, похоже, что дело закончено. Я позвонила Жоре и сказала, что хочу присутствовать при разоблачении преступника. У меня есть важная улика. А еще я настояла, чтобы ты тоже была. Жора сперва не хотел тебя брать, но я его сломила. Так что жди!

В трубке запищали короткие гудки. Сердце мое колотилось им в такт.

Неужели все закончено? Неужели? Сколько дней-то прошло с тех пор, как это началось? Три? Четыре? Мне кажется, что уже целая вечность.

Я даже поднялась с постели и допрыгала до окна на одной ноге. Мне не терпелось поскорее все узнать. Наконец, я увидела Ольгу и Жору, выходящих из Жориной машины. Пашки с ними не было.

Я поскакала к двери и стала отпирать замок. Жора и Ольга очень удивились, увидев меня в дверях.

– Ты уже можешь ходить? – обрадовалась Ольга.

– Ну, еще не совсем, – призналась я. – Но это не помешает мне поехать с вами.

– Да никто и не возражает! – улыбнулся Жора.

Я оперлась об Ольгину руку и пошла одеваться. Потом они вместе помогли мне спуститься вниз и усадили в машину. Мы поехали к Жоре на работу. Я еще ничего не знала и по дороге пыталась узнать у Ольги все подробности. Но она лишь загадочно улыбалась. Жора вообще молчал. Я обиделась на них и отвернулась к окну.

Когда мы вошли в Жорин кабинет и расселись, Овсянников поднял телефонную трубку и сказал:

– Введите арестованного.

Через некоторое время в кабинет ввели Михаила Воронова в наручниках. Я даже ахнула про себя.

Он сел на стул напротив Жориного стола и в недоумении уставился на нас с Ольгой.

Ознакомительная версия.