Мазурин почесал затылок, посмотрел вниз под ноги на кафельный пол, посмотрел влево на стол со вскрытым мужчиной, посмотрел направо, где на таком же столе лежала условно нетронутая женщина, и, наконец, сказал:
– Похоже, что его действительно по башке трахнули, а потом голову свернули. Там такой крутящий момент в позвонках намечался…
– А упасть с высоты он мог?
Эксперт подумал, явно для проформы.
– Да нет, вряд ли. Хотя… Вы скажите точно, что вам надо. Если хотите, чтоб упал, то пусть упал, а если его внизу кончили, то пусть так и будет.
– Ты-то что скажешь?
– Я что скажу? Я заключение еще не оформлял. По телефону сообщил Ивашину – и все. Могу написать все, как и было.
– Вот так и пиши, – сказал Степанов. – Правда, она превыше всего! Завтра чтобы правдивый акт был готов. А если Ивашин начнет возмущаться, пусть звонит нам.
«Американцы» направились к выходу, Мазурин, как и подобает вежливому хозяину, проводил их до двери и вывел в коридор.
– И имей в виду, это дело серьезное, и мы лично, вот я и он…
Бэтмэн ткнул в грудь вначале себя, а потом Терминатора.
– Мы лично в нем заинтересованы! Ты понял? – и он ткнул тем же пальцем судмедэксперта в грудь так, что тот шарахнулся назад, сморщился и еще долго потирал ушибленное место.
«Американцы» поехали в Управление. Ровно через десять минут Терминатору позвонил Ивашин. Начальник УР был недоволен, но, как и положено оперативнику, умело это скрывал.
– Здесь продаются хорошие шляпы? – саркастически спросил он.
– Здесь. Но не всем, – хладнокровно ответил Васильев. – Только хорошим мальчикам.
– Вы, что, на мою территорию перевелись? Судмедэкспертом командуете, решаете, как нам по делу работать, с чего вдруг?
– Почему «вдруг»? – переспросил Терминатор. – По закону так положено. Выясняются все обстоятельства происшествия с целью установления признаков преступления.
– Ты что, меня закону будешь учить? – раздраженно спросил Ивашин. – Ты же не начальник УУР!
– Послушай, дружок, – устало сказал Терминатор. – Убили этого человека Хвосты. Слышал про них?
– Ну, слышал, – ответил Ивашин. – Их же закрыли вроде.
– Закрыли, только потом открыли.
– Ну, а я при чем? Почему мне из-за них надо показатели портить и нераскрытые убои на себя вешать?
– А потому, что следующие, кого они завалить собираются, – это мы со Степановым, – сказал Васильев.
На другом конце связи возникла пауза. Такого заявления начальник районного уголовного розыска не ожидал. И он хорошо понимал, что это меняет дело коренным образом.
– Откуда известно? – наконец спросил майор.
– Да оттуда, что они блатной божбой в камере поклялись нас грохнуть. Вот откуда!
– М-да… Ну, я-то этого не знал…
– Я надеюсь, – сказал Васильев. – А если знал и покрывал их, значит, тоже хотел, чтобы они нас грохнули.
– Да что за глупости! – сказал Ивашин. – Вы что, грибов объелись?
– Короче, получишь правильное заключение, передаешь следаку, он возбуждает дело, потом пишешь ему рапорт: мол, по оперативной информации, преступление совершено братьями Хвостовыми. Пусть объявляет их в розыск.
– Так, а чем подкрепляться? Ну, возьмут Хвостов, и что дальше? На чем с ними работать?
– А ты раскрывай убой, ищи доказательства! Только мне кажется, они сдаваться не собираются. Помнишь, чем «Мертвецы» закончили?
– А-а-а, вон вы что задумали…
– Ничего мы не задумали! – отрезал Васильев. – Ищи Хвостов, а мы тебе в этом поможем!
На том и порешили.
* * *
Хвосты этого разговора не слышали, но подозревали, что их ищут. Они всегда предполагали худшее – и никогда не ошибались, может быть поэтому до сих пор оставались живыми и даже находились на свободе. У Алкаша братья находились уже несколько дней, но Золотой ни сам не заглянул сюда, ни записку не передал. Это настораживало.
– Если он нас выкупил, то знает, что мы давно на воле, и знает, где мы, – рассуждал вслух старший брат. – Почему не подает вестей? Или кинуть собрался?
– На Золотого не похоже, – покачал головой младший. – Он всегда делился!
– Крошками делился. Но такого жирного куска он никогда не откусывал. Вот и решил себе все оставить…
– Хрена гадать? Давай пойдем и спросим!
– Давай. Когда неожиданно налетим, он застремается. Только возьми ножи на всякий случай…
Младший Хвост кивнул, со звяканьем пошарил в кухонном шкафчике и вытащил два ржавых ножа с вогнутыми от многочисленных заточек лезвиями. Скептически осмотрел их, хмыкнул, завернул каждый в газету. С газетными трубочками в руках они напоминали оставшихся в прошлом любителей новостей, выстраивающихся в очередь перед киосками и прогуливающихся со свернутыми для удобства «Трудом» и «Известиями». Правда, кроме газетных свертков, никаких других совпадений между ними не было.
На маршрутке они поехали на Левый берег Дона, около километра прошли пешком и, наконец, нашли базу отдыха «Победа», на которой Золотой числился охранником. Территория была огорожена высоким и достаточно крепким забором. Когда они подошли к воротам и стали стучать, с той стороны раздался злобный лай больших и, даже по голосу чувствовалось, злых и опасных собак. Золотой тщательно продумывал меры предосторожности. У него всегда был наготове катер, и если нагрянут менты, то пока они будут возиться с собаками, он по реке уйдет куда захочет. Пришлось долго кричать и стучаться, пока из-за забора кто-то грубым голосом окрикнул собак и лай смолк.
– Кого там принесло? – снова раздался тот же голос. – База на ремонте, никого не принимаем!
– Открывай, Золотой, свои! – отозвался старший брат.
После некоторой паузы загремел засов и калитка отворилась. На пороге стоял коренастый крепыш в шлепанцах, шортах и майке, открывающей волосатую грудь. У него было грубое лицо, недобрый взгляд и большие кулаки. Несмотря на пляжный прикид, на каждой руке блестели массивные золотые перстни, страсть к которым и обусловила данное ему погоняло.
Гостям Золотой явно не обрадовался.
– Кто вас сюда звал? – недоброжелательно спросил он. – Засветить меня хотите?!
– Если будешь нас тут держать, то сам засветишься, – резко ответил старший Хвост. – Внутрь заводи!
– Приказываешь? – усмехнулся хозяин и отступил в сторону. – Ну, заходите!
Большая территория оказалась крайне запущенной: асфальтовые дорожки растрескались, на клумбах рос бурьян, вдоль берега, вверх днищами, лежали требующие ремонта лодки. Хозяин провел гостей к своему жилищу. У крыльца лежали лом, коса, несколько лопат, но вряд ли Золотой до них дотрагивался: воровской «закон» запрещает поднимать что-нибудь тяжелее кошелька. Дом был небольшой, грубо сколоченный из досок, и, наверное, осенью и зимой жить в нем нельзя. Но сейчас лето, и можно сказать, он устроился неплохо: большая веранда, с которой открывался вид на Дон – неторопливо плывущие буксиры, тянущие за собой баржи, юркие речные катера, иногда проходящие солидные пассажирские теплоходы. Но на веранде они не задержались – прошли в аскетически обставленную комнату с вытоптанным половичком на полу. Хозяин выдвинул стул и сел к стоявшему у окна столу, братья плюхнулись на продавленный диван.
– Ну, что, Золотой? – сказал старший Хвост, сразу беря быка за рога. – Мы ждем, ждем, а чего-то от тебя вестей нет…
– А какие ты ждешь вести? – по-прежнему хмурясь, буркнул Золотой. – Все вести в телевизоре!
– Про бабло наше ничего не передавали! Доля наша где? – настойчиво и даже требовательно спросил старший Хвост.
– Доля ваша в заначке. Я ж тебе сказал, когда все уляжется, тогда и будем делить…
– Когда все уляжется, нам тут уже делать будет нечего, – сказал младший брат. – Менты и так на хвосте, пасут нас по следам. Какого хрена нам ждать?
– Чего они вас пасут? – возразил Золотой. – Вас же выпустили. Думаешь, это все само по себе делается?
– А как? – спросил старший.
– Да так, пришлось бабло засылать. Я его из вашей доли вычту.
