Чужая вина - Марина Серова

— Да, спасибо. — Я подхватила сумочку и вышла вслед за учительницей.

Мы шли по коридору, стараясь не задеть бегающих мальчишек и девчонок.

— Вот Таня. — Лариса Владимировна указала на одиноко стоящую у окна ученицу.

Это была девочка с длинными русыми волосами в разноцветном полосатом свитере. Она сосредоточенно копалась в телефоне и, похоже, не замечала никого и ничего вокруг.

— Здравствуй, Таня.

Ученица резко вынырнула из виртуального пространства и испуганно-удивленно посмотрела на нас.

— Здравствуйте, Лариса Владимировна, — ответила она.

— Таня, это Татьяна Александровна, — представила меня учительница. — Она хочет с тобой поговорить насчет Карины.

— Вы из полиции? — спросила девочка.

— Нет, — я покачала головой. — Я из похожего ведомства. Таня, у тебя есть немного времени?

— Да, у нас урок позже начнется.

— Ты не могла бы рассказать о Карине?

— А что именно?

— С кем она дружила в школе?

— Со мной и со своей одноклассницей Катей.

— У вас своя компания?

— Вроде того.

— А вне школы?

Таня задумалась.

— Она говорила, что у нее есть подружка еще с садика. Света, кажется. И друг Сева. Вроде в одном дворе с ней живет.

— А ты не знаешь их лично?

— Нет.

— Карина ничего не рассказывала про них? Где живут, кто у них родители?

— Нет. А зачем? Я же их не знаю.

— А Катя? Мне сказали, она болеет.

— Да, она простыла. Она так расстроилась из-за Карины. Да и я тоже, — ученица вздохнула, и лицо ее погрустнело. — Жалко ее. Каринка прикольная была. С ней всегда было весело.

— А ты не знаешь, у нее не было сомнительных знакомых?

— Сомнительных?

— Да. Ну, из тех, кто уроки прогуливает, курит за углом, пиво пьет.

— Нет, что вы. Каринка с такими не водилась. Она их побаивалась и обходила стороной.

— А почему?

— Из-за матери. Мать ей нарассказывала жутких историй про таких ребят. А Каринка очень впечатлительная была. Вот и не приближалась к таким.

— А были у нее знакомые из неблагополучных семей?

— Не знаю. Вроде нет. — Таня еще раз задумалась. — Каринка обычно обо всем рассказывала.

— А ее старшую сестру ты знаешь?

— Алену? Помню, но не очень хорошо. Высокая, во всем черном ходила.

— Какие у них отношения были с Кариной?

— Каринка мало про нее говорила. Вроде нормальные.

— Ясно. Спасибо, Таня.

— Пожалуйста, — девочка пожала плечами.

В этот момент прозвенел звонок. Школьники начали кучковаться у кабинетов или заходить внутрь, если было открыто.

— Ну все, иди на урок, — сказала Лариса Владимировна. — Спасибо.

Когда ученица скрылась за дверью, я повернулась к учительнице.

— Еще раз спасибо вам, — искренне улыбнулась я.

— Не за что, — женщина улыбнулась в ответ. — Надеюсь, я вам помогла.

— Очень помогли. До свидания.

— Всего доброго.

Я пошла к выходу. Кажется, дождик усилился, судя по каплям на школьных окнах. Ладно, уж до машины как-нибудь зайчиком допрыгаю.

«Только, милочка, не забудь уши спрятать под капюшон».

Дождь принес с собой еще больше прохлады. Поэтому, прежде чем тронуться в сторону своего офиса, я включила печку. И несколько минут сидела, грела машину и размышляла.

Да, сегодня мне частично повезло. Жаль, вторую подружку застать не удалось. Но, в принципе, и эта Таня рассказала достаточно. Как и Лариса Владимировна.

Стало быть, Карина тоже отпадает. Хотя почему тоже? И почему отпадает? Да, школьные товарки могли не знать других друзей-приятелей младшей Рахимовой.

Ну и что, что не рассказывала? Ну и что, что была открытой как ладонь? Даже у самого открытого человека, у которого душа нараспашку, есть то, о чем он не говорит. Может, это даже не друг-подруга, а какой-то случайный знакомый, про которого ты и сам можешь не вспомнить.

Да уж, ответы я получила, но такое ощущение, что вопросов прибавилось аж втрое. Впрочем, как всегда.

Все, машинка прогрелась, пора двигаться.

Я огляделась по сторонам. Так, других машин и людей поблизости не наблюдается.

А, нет, есть. Неподалеку медленно шла знакомая фигура. О, да это самая старшая Рахимова. Которая Ирина Евгеньевна.

Меня она не видела — она вообще в мою сторону не смотрела. Зато я разглядела женщину хорошо, хоть она и шла на расстоянии.

Такое ощущение, что Рахимова постарела. А что тут удивительного — она своего ребенка похоронила. Но что-то бросилось мне в глаза. Что-то такое… Неестественное, что ли. Или, скорее, нетипичное.

«Все, дорогуша, голову потом ломать будешь. Заводи авто и дуй на работу».

И только уже подъезжая к своему офису, я поняла, что же меня насторожило. У Ирины Евгеньевны было лицо человека, который потерял все на свете и не знает, как дальше жить. С одной стороны, неудивительно. Как-никак, ее дочь погибла. Но старшая-то жива и здорова. А у женщины вид, будто все ее дети умерли вместе с другими близкими людьми. Вот это и странно.

Ладно, пора заняться делами. А обо всем, что я выяснила сегодня, я еще успею подумать за чашечкой кофе.

За свои кофейные размышления я принялась уже поздно вечером. Сначала позвонил Максим, потом старая знакомая за советом. Когда я наливала свой божественный напиток в чашку, время было уже почти десять.

Ладно, время еще детское, а на работу мне не к шести утра на другой конец города.

Итак, что имеем из сегодняшних бесед и наблюдений? Прежде всего — потрет покойной Карины Рахимовой. Точнее, какой ее видели классный руководитель и подруга. Конечно, портрет может значительно отличаться от оригинала, но в данной ситуации, увы, не проверишь.

Самая младшая Рахимова была открытой, общительной и веселой девочкой. Конфликтов ни с кем не возникало, со всеми находила общий язык, и в целом окружающие относились к ней хорошо. С сомнительными компаниями и личностями дружбу не водила. Но при этом могла подружиться с кем-нибудь, кто имеет пересечение, так сказать, с неблагополучными слоями общества. Училась неплохо, хоть и не так, как старшая сестра. Плюс была творческой натурой и, как следствие, очень впечатлительной.

Что ж, кое-что есть. Но все равно картинка не целая. Оно и понятно: чтобы установить все знакомства Карины, потребовалось бы гораздо больше времени.

Жаль, не удалось увидеться и поговорить со второй ее подружкой, Катей. Ладно, подождем, пока она выздоровеет. Наверно, снова придется идти в школу. Или к ней домой, но беседовать в присутствии ее родителей мне не хотелось, хотя по закону это обязательное условие.

«Ты, милочка, не строй из себя невесть кого. Сама, что ли, все законы соблюдаешь от буквы до буквы?»

Ну,