– Оксаночка, – сказала я вкрадчивым голосом, – вы знаете, одна моя знакомая хотела бы снять у вас номер…
– Мы будем очень рады. Какой номер ей нужен: «эконом», простой или люкс?
– Да это не имеет значения, дело в том, что она хочет снять номер не на сутки, а на… непродолжительное время, ну, скажем, часа на два. Ей хочется уединиться с молодым человеком…
– Извините, – сказала Оксана, – но так мы номера не сдаем…
– Оксаночка, я понимаю. Но моя знакомая готова возместить вам неудобства, связанные с отклонением от ваших правил. Так сказать, материально компенсировать.
Но администратор была непреклонна:
– Нет, еще раз извините, мы сдаем номера только на сутки и более.
– А если вы один раз отступите от ваших правил?
– Я не хочу потерять свое рабочее место. Так что… – девушка улыбнулась и пожала плечами.
Я поняла, что уламывать ее бесполезно. Значит, Оксана не сдает… Ладно, пойдем дальше. Я спросила девушку про мадам Верстакову, появлялась ли она после убийства в гостинице. Нет, не появлялась.
– А как вам, Оксаночка, эта дама? Не кажется немного тронутой?
– Да как сказать… Есть у нее свои странности.
– Какие, например?
– Беспокойная она. Другие постояльцы снимут номер и сидят в нем тихо, ну там телевизор смотрят, а если уж уйдут, то надолго. А эта бегает постоянно взад-вперед. Уйдет из гостиницы, через некоторое время возвращается, а через час, допустим, опять уйдет.
– А она подолгу гуляла, не замечали?
– Нет, недолго, ну, полчаса, может, чуть больше. А когда приходила, около своей двери стояла. Стоит, стоит… Странно так… А если идет кто-нибудь, просит ей дверь открыть…
– Ну, понятно. Скажите, Оксана, а вы с Юлей дружите?
– Да как нам дружить? Мы, администраторы, видим друг друга, только когда смену сдаем по утрам. Общаемся час-полтора. Вот и вся наша дружба. А с Юлей трудно дружить, даже если бы была такая возможность.
– Почему? Хорошая, по-моему, девушка.
Оксана замялась.
– Оксаночка, а можно нам с вами чайку попить? У меня на этот случай коробочка конфет припасена, – сказала я.
Девушка улыбнулась:
– Я сейчас в баре кофе сделаю, будете?
Разве я могла отказаться от кофе? Тем более я хорошо знала, как Оксана делает его, уже пробовала. Девушка ушла в бар, а я принесла из номера коробку конфет и положила ей на ресепшн. Через несколько минут она принесла из бара кофе, потом стул, поставила его около себя, и мы сели сплетничать дальше.
– Так почему же вы с Юлей не дружите? – снова спросила я. – Мне показалось, что она хорошая девушка.
– Хорошая-то она хорошая, только знаете… как бы это сказать? Сама себе на уме. Умная слишком. Институт вот заканчивает, так кичится этим! Если бы у нее своя квартира была, с ней бы вообще невозможно было разговаривать. – Оксана взяла из коробки конфету, запила ее глотком кофе.
В это время в дверь вошли двое элегантно одетых мужчин, поздоровались с нами и пошли к себе наверх, на второй этаж.
– Предприниматели из Самары, – сказала Оксана уважительно, проводив мужчин взглядом. – Так о чем я говорила?
– О Юле, что если бы у нее была квартира…
– Ах да. Юля очень гордая. И занудливая чересчур.
– Да что вы говорите? – удивилась я. – А так не похоже…
– Ну да! Не похоже… – обиженно надула губки Оксана. – Я один раз месячный отчет сдавала, ну там подсчитала, сколько за месяц израсходовано гигиенических средств и «химии» для уборки. Сдала, бухгалтер приняла, все вроде нормально. Так Юлька все пересчитала, нашла у меня ошибки и написала докладную бухгалтеру, что сведения, данные мной, неправильные. Кусочков мыла израсходовали на две штуки больше, разовых пакетиков с шампунем на три больше… Ну это как, а? Да этих средств десятки за месяц расходуются. Плюс-минус три штуки роли не играют. Но Юлька дотошная, язва. Все за нами перепроверяет, выслужиться хочет, показывает, какая она точная и бдительная. Честно говоря, я ее недолюбливаю. Она здесь, в Тарасове, комнату у бабки снимает, как-то нам говорила, что ее мечта – жить в своей отдельной квартире. И я, говорит, этого добьюсь, любой ценой! Вот так.
– Да, – согласилась я, – Юля – девушка не простая. А что же, молодой человек у нее есть?
– Я вас умоляю! Кто с ней будет встречаться?! На нее ж без слез не взглянешь! Правда, она говорит, что хочет встретить такого мужчину, которого интересует не ее внешность, а ее ум. Ну, пусть поищет такого, а я посмеюсь! Что-то за двадцать семь лет не нашла. Я вообще удивилась, когда Анастасия Гавриловна (это наша управляющая) Юльку администратором поставила. С ее-то внешностью! Она здесь полгода горничной работала, с ведром и шваброй по номерам бегала, унитазы драила… и гляди ж ты – в люди выбилась!
Да, Оксана не любит Юлю, подумала я.
В это время еще какие-то люди зашли в гостиницу, мы все поздоровались друг с другом. Эти тоже пошли наверх. Из второго номера вышла девушка, подошла к кулеру, налила горячей воды в чашку и опять скрылась у себя.
– Оксана, скажите, а вот Соня, как она вам?
– Соня? Да ничего, нормальная. Исполнительная, аккуратная… Да я не знаю, что про нее говорить. Ей уже лет двадцать восемь или даже больше. Она старше Юльки, я это точно знаю. А до сих пор не замужем. С мамой живет. Теперь вот пропала…
– А Юля с Соней дружила?
– Я вас умоляю! – снова сказала Оксана, беря очередную конфету из коробки. – Юля ни с кем не дружит. Так, поддерживает отношения…
– И с Катей?
– Ни с кем. С ней невозможно дружить, я же говорила: заноза она. Девчонок знаете как третирует? Я имею в виду горничных. Пойдет проверять, как номера убрали, потом выговаривает: «В номере втором пыль на светильнике (а светильник под потолком!), в номере четвертом зеркало плохо протерто, в номере пятом пыль за батареей…» Особенно Катька от нее страдала, даже увольняться хотела. И вообще, по-моему, она Катьку недолюбливала.
– Почему? – удивилась я, прихлебывая кофе.
– Не знаю, может, завидовала? Катя красивая… была… И у нее такой жених! Был… С квартирой, машиной, деньгами… А на Юльку никто не смотрел при всем ее уме и образовании.
– А Катя с Соней дружили?
– Да, они как-то сразу сошлись. Я слышала, Соня подсказывала Кате, где особо тщательно убирать надо, ну как бы шефство над ней взяла. Обедали всегда вместе. У нас от завтраков остается каша, салаты, пироги… Мы все это едим в обед. А назавтра все свежее покупаем для гостей.
– Оксана, подумайте еще раз: как могло получиться, что Катя зашла в номер Дениса в то время, когда он был там?
– Да я правда не знаю… Я вам говорила тогда и сейчас повторю: нельзя горничным входить в номера, пока гость не уйдет. И к Денису этому… как его… Долгову… Я сама удивляюсь, зачем она пошла? Он ведь только что заехал. Номер был чистым…
– Не могла! Но ведь зашла!
– Ума не приложу…
Мы поговорили с Оксаной еще некоторое время так, обо всем и ни о чем. Потом я пожелала ей спокойной ночи и пошла к себе.
Утром я пришла в бар в половине десятого, как и обещала. Поздоровалась со всеми, пожелала приятного аппетита. Я налила себе кофе, взяла бутерброд с сыром, пирог с вишней, яичницу и села за дальний столик. Народу в баре было немного: слева от меня сидела молодая пара – мужчина и женщина, за столом у окна – вчерашние предприниматели из Самары. Через минуту, когда я приступила к трапезе, появился мой кавалер из номера четыре – Глеб. Он тоже пожелал всем приятного аппетита.
Глеб положил себе в тарелку кашу, взял питьевой йогурт, салат из помидоров и огурцов и подошел к моему столику:
– Вы позволите?
У меня не было причины возражать. Он сел рядом.
– Приятного аппетита! – сказал Глеб. Я поблагодарила. Сначала мы ели молча, потом Глеб посмотрел на меня. – Скажите, Татьяна, вы занимаетесь бизнесом?
– Да, – не моргнув глазом ответила я.
– Можете сказать каким?
– Я делаю явным то, что люди пытаются сохранить в тайне.
– Хм… Что же это за бизнес?
– Я частный детектив.
– Ого!
– А вы, Глеб?
– Мой бизнес более прозаичен. Я – коммерческий директор фирмы «ЭЛКС – Мосметалл». Занимаюсь продажей металлопроката. Я из Подмосковья. Кстати, вам не нужен металлопрокат? Могу уступить по сходной цене.
– Нет, нам это без надобности.
– Жаль. А вы из какого города, Татьяна?
– Из Тарасова.
– Как?! Вы – местная? И квартира есть? Извините, но это странно: имея свое жилье, снимать номер в гостинице…
– Вот и я так считаю.
– Простите, не понял?..
– Да это я так… Хочу кое-что проверить, потому и живу здесь.
– Вы говорите загадками… И вообще, вы такая…
– Какая? – спросила я.
– Загадочная. Пойти со мной в кафе отказались. Работа у вас совсем не женская. Девушка – частный детектив! Я такое впервые слышу. Точнее, вижу.
– Зато я согласилась позавтракать с вами в баре. А насчет женской и неженской работы… Знаете, это вопрос спорный. Хотите сказать, машинист башенного крана – женская работа? Или укладчик шпал?
