У нее было еще несколько воплощений, прежде, чем она воплотилась в ту, которую теперь звали Калиновой Ольгой Антоновной.
Ольга не могла открыть своих глаз, так тяжелы были ее веки, но и сквозь них она видела свет, она стремилась к нему и хотела выжить, потому что еще не выполнила своего земного предназначения. Находясь без сознания, Ольга просмотрела все свои жизни. Но сможет ли она вспомнить это, если придет в себя. Сможет ли она осознать, что чертик, заставивший ее выпрыгнуть на ходу из машины, рано или поздно проявил бы себя? Не в этот раз, так в другой. Он жил в ней с момента рождения, точно такой же был в ее сестре – Наталье. Они были близняшками и чертики – близнецами. Наталья стала черным магом, А Ольга – белым…
Ольга боролась со всеми проявлениями нечистой силы, и ее собственный чертик прятался в ее душе и ждал своего часа. Этот час настал! Ольга, по словам «Белой Лилии», допустила непростительную ошибку и взяла на себя карму Альбины. Ольга «заразилась» от нее слепнями, чертик торжествовал! Все стало развиваться по тому же сценарию – кража кошелька из сумочки, взлом квартиры, незапланированные траты денег. Правда, Ольга была не так обеспечена, как Альбина, и терять ей было особенно нечего.
Она шла по стопам Альбины и дальше. Чертик заставил Ольгу выпрыгнуть из машины и теперь ее жизнь «висела на волоске.»
Калиновой сделали компьютерную диагностику головного мозга, результаты которой привели врачей в замешательство.
– Такого просто не может быть! – сказал профессор, снимая очки.
Он потер глаза, потом отставил листок с результатами проведенного обследования на длину вытянутой руки и прочитал их еще раз без очков.
– Нет, нет и еще раз нет, – повторил дальнозоркий профессор. – Я отказываюсь это понимать…
– А может быть, Калинова – медиум или ясновидящая, – предположил молодой врач. Я слышал, что у таких, даже при хорошем самочувствии все параметры зашкаливают.
Это объяснение вызвало взрыв смеха. Даже сам доктор, оглядев глазами своих коллег, понял, что сказал настоящую нелепицу и тоже засмеялся.
Даша узнала в приемном покое, в каком отделении находится Ольга.
– А в какой палате? – попыталась уточнить Даша.
– Это вам наверху скажут. Она была без сознания, хорошо в сумке документы нашлись. Может быть, сейчас в операционной, а может и… Короче, обратитесь к завотделением.
Даша почувствовала, как учащенно забилось ее сердце, как задрожали ноги и онемел язык. «Что значит, может и…» – думала она, боясь, что за этим стоит самое страшное.
К заведующему отделением Дашу не пустили.
– Нельзя, там консилиум, – строго сказала медсестра.
– А… мне… о… очень надо, – заикаясь, пыталась что-то сказать Даша.
– Туда нельзя, – повторила медсестра. – Вас какой больной интересует?
– Калинова Ольга Антоновна, – на одном дыхании выговорила Даша.
– Вот насчет нее и собрался консилиум. Она все еще без сознания…
– В какой она палате?
Медсестра невольно посмотрела на четвертую палату, но вслух сказала:
– Без разрешения лечащего врача или професора я Вас к ней не пущу. Ждите, когда закончится консилиум.
Даша стала чувствовать себя лучше, она поняла, что ее подруга жива. Она села на стул около кабинета завотделением. Медсестру позвали в палату, казалось, что Даша только этого и ждала. Она сразу же вскочила со стула и бросилась в четвертую палату.
Да, эта спокойно спящая девушка, несомненно, была ее подругой. Даша разглядела синяк на левой щеке Ольги и множество проводков, соединяющих ее с каким-то чудом медицинской техники.
– Оля, – осторожно позвала Даша. – Оля, ты меня слышишь?
Ольгины веки задергались, рот приоткрылся. Даша почувствовала, что Ольга хочет что-то сказать, но пока не понимала ее.
– Ольга, это я. С тобой ведь все в порядке, правда? – спросила Даша, вытирая со своей щеки слезу.
Я раскрыла глаза, увидела Дашу, потом огляделась по сторонам и поняла, что лежу в медицинской палате.
– Дашка, черт возьми, что случилось, почему я здесь? – спросила я.
Мне казалось, что я лежу так целую вечность. В голове у меня был шум, перед глазами мелькали точки, но в том, что передо мной стояла Даша, я не сомневалась.
– Понятия не имею, ты попала сюда без сознания…
– Давно?
– Нет, около двух часов назад…
– Странно, – ответила я и попыталась вспомнить, что со мной произошло.
Память откинула меня к тому моменту, когда я пришла в «Золотую саламандру», чтобы пробить оплату счета. Постепенно, я восстановила всю череду событий, вплоть до того момента, как в Альбинин «Мерседес» села Лиза Савельева в воздушном салатовом платье с рюшками. Больше я не помнила ничего, и уж конечно не могла понять, откуда здесь взялась Даша.
– Вы как сюда попали, да еще без халата? – послышался строгий голос врача.
Даша оглянулась и сказала:
– Также как и вы, через эту дверь.
– Немедленно выходите отсюда. Здесь тяжело больная…
– Вы ошибаетесь, – вступилась за Дашу я. – Я совершенно здорова, отцепите меня от этих приборов!
– Что? – удивился обсмеянный коллегами врач. – Вы пришли в сознание? Этого просто не может быть!
– То есть? – спросила я. – Вы что, меня уже похоронили?
Молодой врач вытаращил глаза, подошел ко мне и спросил:
– Как вас зовут?
– Калинова Ольга Антоновна.
– Что с вами произошло?
Этот вопрос был более сложным, чем первый. Я попыталась идти логическим путем и сказала:
– Я ехала в машине…
– И вывалилась из нее, – закончил мою фразу врач. – Любой другой на вашем месте уже вознесся бы на небеса! Но вы… Скажите мне честно…
Врач покосился на Дашу, потом наклонился ко мне и спросил шепотом:
– Вы случайно не экстрасенс? У Вас такие параметры… У нормальных людей такого не бывает…
Он постучал пальцем по своей голове, а я также шепотом ему ответила:
– Да, я – экстрасенс, – я – ясновидящая, но я вполне нормальная…
– Да, да, – ошарашенно повторял он. – Да, я так и знал, но мне никто не верил. Все смеялись надо мной…
Врач выпрямился, сделал несколько шагов назад, взял за руку Дашу и вывел ее из палаты. Потом он посмотрел на меня издалека, как на восьмое чудо света, и тоже вышел.
Я осталась в палате одна. Интуиция подсказывала мне, что меня попытаются задержать в больнице. А мне надо было, во что бы то ни стало, выбраться отсюда и поскорее. Мне предстояла встреча с Тамарой – повелительницей энергетических слепней. Я точно знала, что медлить нельзя.
Но похоже врачи были иного мнения…
Сережа заправил «Мерседес» и сказал, усаживаясь за руль:
– Вот теперь мы всю Москву объездить сможем.
– Ну и куда мы поедем? – спросила Лиза. – Лично я проголодалась. Может в кафе заедем?
При этих словах Анатолий едва не подавился собственной слюной. Он не ел со вчерашнего вечера, почти сутки. За суетой сегодняшнего дня он забыл о еде, теперь чувство голода вышло у него на первый план.
– Не будет тебе никакого кафе! Сходи купи что-нибудь в этом киоске, – сказал Сережа, притормаживая.
– Не пойду, сам иди, – ответила Лиза.
– Навязалась ты на мою голову, – сказал Сережа и вышел.
Вскоре он вернулся и вручил всем по мороженому, пачке чипсов и банке сока.
Савельева сделала недовольную мордочку, но все же принялась за мороженое.
– А куда мы все-таки едем? – спросила она, приступая к чипсам.
– В «Склиф», – коротко ответил Сережа.
– Фи, – проговорила Лиза. – А я уже про нее забыла.
Ей никто не ответил, да и до самой больницы имени Склифософского ехали молча.
– Так, кто знает фамилию Ольги? – спросил Сережа.
Анатолий пожал плечами, а Лиза сказала:
– Она мне говорила, но я не помню.
– Вспоминай!
– Попроси, что попроще, – недовольно ответила Савельева. – Хотя, кажется, Калинова.
– Пойду узнаю, что с ней, – сказал Сережа. – А ты здесь давай без фокусов, Лиза!
Савельеа недовольно фыркнула и отвернулась в окно. Она не знала, как себя вести с Сережей. Сначала ей показалось, что он проявил к ней интерес, но потом все пошло наперекосяк. Теперь Ольга интересовала его больше, чем она. Не бросаться же тоже из машины, как Ольга!
Лиза напрягла все извилины головного мозга, но кроме глупого предложения Сереже – погулять по ночной Москве и посмотреть звездопад, который бывает в августе, ей ничего не шло в голову.
– Гхм, – прокряхтел Анатолий. – Лиза, ты знаешь, где найти Тамару? Да?
– Ну разумеется, – ответила она, оборачиваясь назад.
– А если с Ольгой что-нибудь случится, ты сможешь остановить действие энергетических слепней?
Анатолий смотрел прямо в глаза девушки и видел, как сгущается интенсивность их окраски. Вот из бледно-зеленых они стали почти черными с изумрудным отливом. Наконец, они сверкнули и по темно-зеленому цвету пошли изумрудные волны. Лиза стала делать круговые вращения головой, потом вскрикнула на выдохе: «Аом!»
