Вот, значит, как, подумал Ледников. А ты все боялся, не хочет ли Альмезов тебя подставить…
— Знаете, Георгий не может простить себе, что не разгадал, какая операция затеяна с невольным участием дочери Абрамова. Он говорит, что не должен был отпускать Аню в Берн. Должен был догадаться, насколько это опасно. Как порядочный человек, он во всем винит себя.
Благородный, вспомнил Ледников, благородный человек… Это у писателя Довлатова сказано — благородный человек воспринимает любое несчастье как расплату за собственные грехи. Он винит лишь себя, какое бы горе его ни постигло. И теперь Георгий Олегович мучается от мысли, что он не остановил Разумовскую, не догадался, чем может обернуться ее поездка в Берн. Он будет страдать из-за этого всю оставшуюся жизнь, потому что конца его страданиям быть уже не может. Эту вину он себе не забудет и не простит. Но стоит ли его жалеть за это?
— Ох уж эти мне русские люди на rendezvous! — не вынес своего столь затянувшегося молчания Немец. — Хлебом не корми — дай по душам поговорить. Давайте оставим в покое страдания незнакомого мне благородного мужа. Revenons a nos moutons! Вернемся к нашим баранам, как говорят у нас в Париже.
Роман Аркадьевич, я вас не узнаю! Нам надо перетереть две темы — так, кажется, говорят теперь в Москве? Вот и давайте тереть. Тема первая — кто виноват в смерти Разумовской? Тема вторая — Роман Аркадьевич хочет предложить Валентину Константиновичу совместные действия. С какой темы начнем?
— С первой, — нетерпящим обсуждения тоном сказал Ледников. — И вот, что я сразу хочу спросить. Вы, дорогой Роман Аркадьевич, насколько я понял, связываете убийство Разумовской с арестом Абрамова. И только. А может быть, тут другая история? Например, связанная с братьями Винерами. Разумовская очень активно интересовалась ими. Почему вы не допускаете такой версии?
Гриб разочарованно вздохнул:
— Вижу, не верите вы мне. Ну да ладно. А что касается Винеров… Это все одна история. Понимаете одна! Папаша Винер, инженер по образованию, давно крутился на мировом черном ядерном рынке. Торговал технологиями, оборудованием, находил специалистов для монтажа. Сыновья, тоже инженеры, пошли по его следам. Продавали конструкции газовых центрифуг для обогащения урана, конденсаторы, акселераторы, электронные комплектующие… В общем, все подряд. А потом на них въттттло ЦРУ…
— Это когда о них поступили сведения из Малайзии? — вспомнил Ледников.
— Да нет. В том-то и дело, что гораздо раньше. И люди из ЦРУ решили сыграть с ними в любимую игру… Им предложили по-прежнему поставлять оборудование, но перед этим «обрабатывать надлежащим образом». То есть делать так, чтобы оно не работало на месте. Винеры согласились. А что им оставалось делать? Идти в тюрьму? К тому же церэуш-ники платили им за работу наличными.
— Американская классика, — подвел итог Немец. — У них все правосудие стоит на сделках с преступниками. Продай своих — и мы тебе все простим. Даже подкинем деньжат.
Немец был прав. Американцы всегда убеждены, что человека можно купить. Коронный прием — прижать члена какой-нибудь банды и предложить ему работать на себя за хорошие деньги и будущее прощение. И в разведке у них те же ухватки. Последняя история из этой серии — арест в Нью-Йорке четырех американских мусульман, которые готовили серию терактов. В частности хотели взорвать синагогу, Еврейский культурный центр и сбить военный самолет, который доставлял грузы в Иран или Афганистан. Молодые люди жили неподалеку от Нью-Йорка и горели желанием хоть чем-то помочь братьям по вере, сражающимся с неверными. Но один из них стал информатором, — его просто купили, как и братьев Винеров. Именно он вывел своих подельников на другого агента спецслужб, который продал им пластиковую взрывчатку и ракетный комплекс типа «земля-воздух». Но это были муляжи и неисправное оружие, которое не могло принести никакого вреда.
Вооруженные таким образом «террористы» отправились на операцию. Под бдительным присмотром американских спецслужб. Они заложили взрывное устройство сначала под припаркованным у синагоги автомобилем. Повторили операцию у Еврейского культурного центра. Затем собирались отъехать на безопасное расстояние и привести бомбы в действие с помощью звонка по мобильному телефону. Их задержали эффектно — в самый последний момент перед взрывом. Один уже собирался звонить. Триумф спецслужб был полный!..
А потом вдруг выяснилось, что среди бомб были не только муляжи, но и настоящие. Один из террористов просто решил усилить заряд и достал настоящую взрывчатку, о чем информатор не знал. Блестящая операция лишь благодаря случаю не обернулась трагедией и страшным конфузом. Все висело на грани. Потому что спецслужбы до самого последнего момента решали — брать террористов до звонка или после…
Гриб прокашлялся и продолжил свой рассказ про Винеров.
— Братья работали на ЦРУ, но скоро поняли, что нельзя поставлять заказчикам все время только испорченное оборудование — они достаточно скоро все поймут и сразу отвинтят братьям их швейцарские головы. Поэтому какое-то оборудование они обрабатывали надлежащим образом, а какое-то и нет… Все это раскрылось, как раз после сигналов из Малайзии. Как выяснилось, о том, что братья то ли двойные, то ли тройные агенты, ни швейцарцы, ни европейцы не знали. Американцы не сочли нужным поставить их в известность. А когда братьев арестовали, американцы и потребовали уничтожить все досье на них. Якобы, чтобы не стала известной секретная информация. А на самом деле, чтобы не открылось, как они сами облажались с Винерами… Вот, собственно, еще и для этого им потребовался Абрамов — чтобы с его помощью доказать: это не их собственные агенты у них под носом торговали ядерными технологиями, это все русские наделали…
— А он что, мог бы это подтвердить?
— А куда он денется, если окажется в американской тюрьме? Если ему вкатят уколы «правды», которые подавляют психику? Если ему скажут, что с его дочкой может случиться что-то нехорошее?
Гриб скорбно помолчал, давая Ледникову подумать.
— Собственно, это только немногое, что они смогут из него выбить. Вы же понимаете, какой информацией обладает бывший министр атомной энергетики.
— А та фотография, которую Матвей передал мне, где рядом с Абрамовым госпожа Грюнвальд? Что она означает? Честно говоря, я не успел сообразить.
— А вы у Юрия вон спросите, — кивнул Гриб на Немца. — Он вам все объяснит.
Немец тут же с удовольствием все, что знал, объяснил. Ведь его хлебом не корми, только дай предъявить свою немыслемую осведомленность по всем вопросам. Элис Грюнвальд вовсе не специалист в области прав человека и демократических свобод, ее специальность — ядерное оружие, расщепляющиеся материалы, национальная безопасность США. И Россия в аспекте именно этих вопросов ее интересовала. Она — специалист в области ядерных проблем на территории постсоветского пространства, нераспространения оружия массового уничтожения и контроля над вооружениями. Ранее она была засекреченным помощником министра энергетики США по всем этим вопросам, отвечая за сотрудничество с Россией. Фотография, на которой она рядом с Абрамовым, из тех времен. Они тогда были и партнерами, и конкурентами, и противниками.
— Как вы понимаете, она не могла тогда не сотрудничать самым тесным образом с ЦРУ, — грустно сказал Гриб. — А ее появление здесь накануне операции с арестом Абрамова тоже не тянет на случайность.
Его не собьешь, подумал Ледников про Гриба. Тверд в своих суждениях. Кремень… Он так и будет гнуть свое, доказывать, что смерть Разумовской прямо связана с Абрамовым.
— А люди, которые меня задержали?
— Это группа албанских наемников, которых американцы используют для всяких сомнительных дел, в которых им не хочется светиться самим.
— Ну, Серега Мальцев на албанца совсем не похож…
— Бывший офицер-десантник Сергей Савельевич Мальцев, против которого было возбуждено уголовное дело, уже несколько лет скрывается от российского правосудия за границей… Здесь его и завербовали. По натуре своей он авантюрист, искатель приключений на свою собственную задницу. Его придали албанцам, потому что надлежало работать с русскими — Евгенией Абрамовой, Аней, с вами… Кстати, этих албанцев вы уже можете не опасаться.
— Вот как?
— Они не смогли выбраться из подвала, где вас задержали. Там случайно позакрывались все двери, — грустно сказал Гриб. — А стены там такие, что не выберешься. Звукоизоляция тоже очень качественная.
Гриб многозначительно посмотрел на Ледникова. Что ж, сие сообщение действительно радовало. Теперь можно было сменить тему.
— Кажется, вам что-то было нужно от меня?
— Да, Валентин Константинович, я намерен просить вас помочь нам вернуть господина Абрамова на родину.
