— Я так устала чувствовать себя домохозяйкой, — жаловалась Танечка. — Пусть для меня хоть иногда что-нибудь другие приготовят.
Они уже заказали салат «Вкусняшка» и мясо в горшочке под названием «Пальчики оближешь», когда у Андрея ожил мобильник.
— Ты мне нужен, — сказала трубка. — Я сейчас в Серпухове. Тут украли труп двоюродного брата Воронина. Боюсь, что это неспроста…
— Верочка, это ты? — удивился он, ясно слыша голос Лизы.
— Ты не узнаешь меня, но собираешься жить в моей квартире, — обиделась она.
— Слушай, как ты-то там оказалась? Ты же должна быть дома с какой-нибудь толстой книжкой, где ни слова не понятно.
— Я в Серпухове. Срочно приезжай. У меня тут возникли проблемы. Или мне Оладушкину звонить?
— Нет уж, обойдется Оладушкин. Я на что? Жди. — Андрей отключил телефон и посмотрел на Татьяну: — Похоже, в деле Воронина новая подробность. Ты уж прости.
— Ладно, — вздохнула она. — Мне не привыкать. Без тебя пальчики оближу. Расследование — это святое.
И Андрей помчался в Серпухов. На кладбище Лиза с Антониной наперебой рассказали ему, что произошло. Поблагодарив Антонину и дядю Витю за вызволение ценного для следствия психолога, Андрей вместе с Лизой пошел к могиле. Ее ноги туда не несли после пережитого, но дело есть дело.
Убедившись в наличии ямы и отсутствии в ней гроба с покойником, Андрей вызвал ребят из местного отделения милиции. Факт осквернения могилы нужно запротоколировать. И разобраться, кто устроил это безобразие.
— Может, скинхеды резвились? — предположил участковый. — Однажды они уже повалили здесь памятники с нерусскими фамилиями.
— Но этот-то покойник местный, — возразила ему женщина-следователь. — И нету у нас никаких скинхедов. Хулиганы они, пива обпились, гормоны играют. Обычные подростки.
— Хулиганы на публику работают, — встряла Лиза. — Им важно заявить о себе. Здесь же, наоборот, следы пытались замести. Правда, совсем могилу не засыпали. Может, времени не хватило. Может, сил. Это не так-то легко — гроб вырыть и вывезти.
— Куда только сторож смотрел? — вздохнула следователь.
— Куда и обычно — на дно бутылки, — хмыкнул участковый.
— Пойду допрошу его, — решила следователь.
— Ну, вы, ребята, тут все оформляйте, выясняйте. А завтра мы у вас, похоже, это дело заберем, — честно предупредил Андрей.
— Всегда вы так, — вздохнула дама и пошла к сторожке.
— Замерзла? — Андрей повернулся к Лизе, могила его больше не интересовала.
— Устала очень, — призналась она.
— Поедем домой, — как-то очень тепло произнес он.
Она кивнула.
Он усадил ее в свою машину и включил печку. Но трогаться с места не спешил.
— Иди сюда. — Он неожиданно притянул Лизу к себе и сказал куда-то в висок: — Обещай мне, что больше не окажешься в могиле.
— Постараюсь, — усмехнулась она, вспоминая латынь.
Memento mori…
— У меня волосы дыбом встали, когда Антонина рассказывала, как вытаскивала тебя из завала.
— Да уж, ощущение не из приятных. Холод, полутьма, цветы эти проволочные царапаются. Мне в какой-то момент показалось, что я останусь там навсегда, — призналась Лиза.
Но о внезапном приступе тоски и отчаяния промолчала. Наверное, это кладбище на нее так подействовало. Приют скорби. Показалось, что никому она не нужна. И зачем вообще выбираться из могилы, если дома никто не ждет, а на работе незаменимых, как известно, нет? Зато сейчас ей хорошо. Очень спокойно на груди Андрея. И его рука лежит на ее спине так, будто там ей самое место.
— Как ты вообще тут оказалась? — недоумевал Андрей.
— Адвокат Ворониной уверена, что нашли тело не банкира. Она хочет провести анализ ДНК. Ближайшим родственником — по расположению, потому что родители Воронина в Сибири похоронены, — оказался его недавно умерший двоюродный брат.
— Лиза, адвокат — это понятно. Ты-то здесь при чем?
Пришлось признаваться, что она пошла на поводу у меркантильности Верочки.
— Убить вас мало, сыщики хреновы! — Андрей разозлился и, отстранившись от своей пассажирки, схватился за руль. — Ладно Верочка, у нее ветер в голове. Но ты-то! Лиза, с каких пор ты на побегушках у адвоката Ворониной? Тебя же за это отстранят. Это все равно что Оладушкин станет стирать белье подозреваемым.
— Я понимаю, что поступила неправильно, — грустно признала Лиза. — И готова нести за это ответственность. Завтра я напишу рапорт Валерианову, он передаст его Оладушкину. Пусть меня отстраняют от этого дела.
— Напишет она! Ждем с нетерпением! — Андрей дернул ручку переключения скоростей.
«Жигули» резко понеслись прочь от кладбищенской ограды.
— Ладно уж. Скрыть этот факт, конечно, нельзя. Разрытую могилу надо к нашему делу приобщать, — размышлял опер. — Давай скажем, что это я устроил себе тур в Серпухов, чтобы отработать единственных родственников Воронина. Мне вдруг в голову вступило, что они могут что-то знать об его исчезновении. Но оказалось, что они не в курсе. Его двоюродный брат недавно умер, а тело его пропало. И уж я вызвал тебя для психологической консультации с безутешной вдовой…
— Ты сделаешь это для меня? — не сразу поверила Лиза.
Она наломала дров, а он готов взять все на себя? Может быть, для этого и нужны мужчины?
— Ну, ты же помогала мне с английским в институте, — усмехнулся он.
— Спасибо, Андрей. — От избытка чувств она чмокнула его в теплую небритую щеку.
— Так просто не отделаешься, должна будешь, — пообещал он.
— Поступила-то я неправильно, но Колумб тоже ошибся, — повеселела Лиза.
— Имеешь в виду, что нет худа без добра?
— Возможно, я открыла Америку в нашем расследовании. Тебе не кажется, что это украденное тело — то самое, найденное в костюме и часах? Поэтому оно так сильно разложилось. И ногу не звери отгрызли: у Сергея было заражение крови и гангрена ноги, ее в больнице ампутировали. И поэтому же труп имеет схожие черты лица, вернее, черепа с банкиром.
— То есть могилу брата разорил Воронин и заставил его во второй раз умереть. Вместо себя…
«Итак, спектакль начался. Основные мизансцены выстроены и уже произвели должный эффект не только на зрителей, но и на главных персонажей.
Думаю, для многих это было как гром среди ясного неба. Ну и отлично. Я же не хочу банальностей. Нужно своим путем идти к намеченной цели. И цель эта оправдывает средства. А средств у меня теперь много.
Упоительное чувство! Задуманное осуществляется. Ты получаешь не просто деньги, а власть. В твоих силах похоронить живого и воскресить мертвого.
Я надеюсь на успех. На аншлаг. На восторженные отзывы критиков. Хотя, конечно, самый строгий зритель — ты сам. И сейчас этот зритель в восторге».
— Прости дуру! — Верочка готова была чуть ли не на колени упасть перед Лизой. — Бес попутал. Черт подговорил. Ну ее, эту ванную. Хочешь, я весь кафель назад отковыряю? Прости меня, Лиза. Я тут всякой ерундой занималась, а тебя отправила в могилу…
— Бог простит, — сурово отозвался Андрей.
— Точно! В церковь пойду. Прямо сейчас. Свечку огромную поставлю. — Верочка бросилась одеваться.
— Да успокойся ты, — остановила ее Лиза. — Ты же не знала. Не ты же мне яму вырыла.
— Кошмар-то какой! Я бы после такого точно заикой осталась. — Верочка всхлипнула.
— Ладно, проехали. — Лиза, видимо, профессионально включила механизм вытеснения негативных воспоминаний. — Зато, как ты и прогнозировала, Верочка, выходные у меня получились нескучными.
Гроза миновала? Упреков и косых взглядов не будет? Ну раз так, подруга тоже решила сменить тему.
— Можете считать меня папарацци, но я предам гласности новые подробности в деле банкира, — предупредила Верочка. — Вот твое следствие, Андрей, не послушало меня, а я ведь говорила, громко и с правильной артикуляцией, что банкир жив и отдыхает в Египте. Поэтому его жена никак не могла его прикончить. Но вы все равно схватили бедную женщину, обвинили во всех грехах и собрались заковать в кандалы. А ведь это она жертва, а не ее блудливый муж.
Вам нужно дело против афериста Воронина заводить, а не против несчастной Людмилы Константиновны. Сколько бед на нее свалилось: бездетность, авария, измена мужа, ложные обвинения. Ей пора автобиографический роман писать «Бедная Люда»…
— Но все выглядело так, будто она замешана, — вяло оправдывался Андрей. — И вообще, судьба банкира до конца не ясна. Если это не банкирский труп, то это не значит, что где-нибудь под березкой не закопан банкирский. Кровь же в гараже была, а не краска.
— Ребята, я так устала, что не могу не только вашу беседу поддержать, но и собственные веки. Очень хочу спать, — призналась Лиза.
— Конечно, дорогая, спокойной ночи. И еще раз прости, — встрепенулась Верочка.
