-А сам, а сам-то ты употреблял кокаин? - настаивал Дэйл.
Ему важно было не дать Джозефу опомниться, если он уже стал откровенным и начал признаваться. Нужно было задавать вопрос за вопросом и тогда на них можно получить правдивые ответы.
-Так ты употреблял кокаин? - повторил свой вопрос Дэйл Купер.
Но Джозеф, вопреки ожиданиям Купера, на этот раз уже отрицательно покачал головой.
-Нет, я никогда не употреблял кокаин. Вы что, не верите мне, сэр? Но это правда, зачем мне врать.
Купер пытливо посмотрел в глаза Джозефу.
-Да нет! Что вы, сэр? Я сам уговаривал ее бросить это занятие. Ради этого я и был рядом с ней. И на какое-то время она послушалась - бросила принимать кокаин.
Мне удалось уговорить ее, но потом... - Джозеф вновь замолчал.
Тяжелые воспоминания охватили его, он крепко сжал ладонями виски...
-Знаете, сэр, это произошло за два дня до этого... - Джозефу было тяжело проговорить "до смерти Лоры" и поэтому он ограничился иносказанием.
-Что произошло? - Быстро спросил Купер. - Что произошло за два дня до смерти Лоры?
-Не знаю, - покачал головой Джозеф, - это трудно объяснить. Мне кажется, она была чем-то напугана,
-Кто ее напугал.
-Говори, говори, Джозеф. Можешь доверять мистеру Куперу.
-Понимаете, она даже отказалась встречаться со мной, хотя до этого, казалось, все было очень хорошо. Ведь она уже бросила принимать наркотики.
Дэйл Купер тяжело вздохнул и посмотрел на шерифа, который рисовал в своем блокноте значки и каракули, понятные ему одному.
Купер верил парню, он не сомневался в его искренности. Но показания Джозефа не очень-то сходились с его версией, и теперь, на ходу, Дэйлу Куперу приходилось пересматривать ее. Тогда он спросил:
-Джозеф, а когда ты видел Лору в последний раз?
-Это было в день ее смерти, - проговорил парень, - она вышла из дому где-то в полдесятого вечера. А потом я остановил свой мотоцикл у светофора на перекрестке
Спарквуда и 21-ой, и она убежала. Лора убежала. И больше я ее не видел.
Все это время Дэйл смотрел на лицо парня. Джозеф пал, было ясно, что сам он больше ни слова сказать может. Что нужно его опять спрашивать. И тогда он вновь будет отвечать и отвечать одну чистую правду. В этом Купер был уверен. У него был большой опыт подобных допросов.
-Вы что, с Лорой поссорились? - сочувственным тоном спросил он у Джозефа.
-Не совсем так, сэр, но она сказала, что не сможет больше со мной встречаться.
-Почему? - спросил Дэйл.
-Она не сказала, - покачал головой Джозеф.
Купер, хоть и верил в искренность парня, но ему нужно было привести свою версию в соответствие с тем, что он услышал. Нехотя Дэйл полез в карман своего пиджака, вытащил пластиковый пакетик и высыпал себе на ладонь серебряную цепочку с половиной золотого сердечка на ней. Он взял за концы цепочки двумя пальцами и показал, покачивая, украшение Джозефу:
-А это ты узнаешь? Ты узнаешь это сердечко? Раньше видел его?
-Да, сэр, - тяжело вздохнул Джозеф.
Тогда Дэйл сжал украшение в кулаке и развернул лежащий на столе дневник Лоры. Он открыл его на той странице, которую сам заложил авторучкой.
-Джозеф, тогда скажи мне, что ты делал 5 февраля? И где вторая половина этого сердечка?
Джозеф опустил голову. Ему казалось, чтобы он ни сказал, ему никто не поверит. И он решил не отвечать вообще. Он закрыл глаза и в его сознании возник тот самый день, 5 февраля, когда он был вместе с Лорой Палмер.
Лора в тот день была необычайно счастлива. Ее лицо просто лучилось радостью. Джозеф стоял возле нее и не мог отвести взгляда от девушки.
-Я вспоминаю тот вечер.
-Какой?
-Тот, когда ты была в голубом платье.
-Это платье мне подарила мама на мой день рождения, и я в нем пришла в школу.
-Все ребята смотрели на тебя с восхищением.
-А девушки с завистью.
-Я это заметил. А еще в тот день ты меня поцеловала, помнишь?
-Неужели?
-Да. В школе у окна.
-Ты так неумело целовался, что я удивилась.
-Нечему удивляться. По-настоящему целоваться научила меня ты.
-Я могла бы тебя научить еще много чему, но боюсь, ты мне нравишься таким.
-Неумелым и робким?
-Нет, застенчивым и скромным.
-Я просто искренен.
-За это я и люблю тебя. А за что ты любишь меня? Ведь ты любишь...
-Да.
-Знаешь, почему я так счастлива? - Спросила тогда его Лора.
-Потому что у тебя такая нежная кожа, - ответил Джозеф.
-Не-ет, - ласково улыбаясь и растягивая звуки, словно объясняла непонятливому ребенку, говорила Лора.
-А почему? - спросил Джозеф.
-А потому, что сегодня я поверила в то, что ты действительно любишь меня.
Лора сняла со своей шеи серебряную цепочку, на которой было подвешено небольшое золотое сердечко, составленное из двух половинок.
- И теперь, Джозеф, - сказала тогда она, - мое сердце будет принадлежать тебе.
Она легко разделила две половинки сердечка и одну протянула парню.
-Спасибо, Лора, эта половинка твоего сердца будет теперь всегда со мной.
На лице Джозефа блуждала счастливая улыбка - ему не хотелось оставлять воспоминания.
Дэйл Купер пристально смотрел на Джозефа. Тот, наконец, понял, что все-таки ему нужно ответить хоть что-то. И не важно, поверят ему или нет. Главное было - хоть что-то сказать. И он тяжело промолвил:
-Я не знаю, сэр. Я не могу вам этого сказать, в самом деле не могу.
Донна Хайвер сбежала по лестнице из своей спальни в гостиную. Посреди гостиной у низкого стола, в инвалидной коляске сидела ее мать с большим альбомом на коленях. Она что-то аккуратно раскрашивала маленькой кисточкой на большом листе. Донна остановилась в нескольких шагах.
-Доброе утро, мама, что опять очень сильно болят ноги? спросила девушка.
-Здравствуй, родная. Как видишь, я опять сижу в инвалидной коляске.
-Мама, а почему ты меня не разбудила. Ведь мне сегодня утром нужно было идти к шерифу. Он хотел со мной поговорить, - сказала Донна.
-Утром позвонили от шерифа и сказали, что сегодняшняя встреча отменяется.
Донна удобно устроилась рядом с матерью на низком мягком пуфике.
-Мы тебя не разбудили потому, что хотели, чтобы ты хорошо отдохнула. Ведь ночью ты так сильно плакала во сне...
Донна с удивлением посмотрела на мать, как бы не веря ее словам. Но взгляд миссис Хайвер был полон любви и внимания к своей дочери.
-Это правда, мама?
-Знаешь, дочь, мы так переживаем за тебя, - миссис Хайвер взяла руку дочери, погладила ее ладонь и легонько сжала, - мы с отцом очень переживаем за тебя,
Донна.
-Мама, я думаю, что ты поймешь меня. Это, может быть, тебе покажется очень странным. Получается, что я должна грустить, а у меня совсем другое на
строение.
-Что ты говоришь, дочка? Я никак не могу тебя понять, дорогая.
-Знаешь, мама, мне кажется, что я одновременно вижу и прекрасный сон и ужасный кошмар.
Дочь и мать несколько мгновений внимательно смотрели в глаза друг друга.
Между ними были очень хорошие отношения и Донна привыкла рассказывать все свои самые сокровенные переживания матери. А женщина относилась к дочери с большим пониманием и уважением. Она всегда ее выслушивала, всегда помогала нужным советом. А если она не могла подсказать правильное решение, то просто поддерживала дочь своим участием.
-Отец мне сказал, что вчера ночью ты ушла для того, чтобы встретиться с Джозефом.
-Но это между нами, мама, - Донна погладила по руке миссис Хайвер.
-Ну конечно, дочь, это все останется между нами, - женщина приготовилась услышать что-то очень сокровенное, очень тайное от своей дочери. И она боялась лишним словом или движением помешать дочери поделиться с ней секретом.
-Лора и Джозеф встречались последние два месяца, но об этом никто кроме меня не знал, - сказала Донна, пристально глядя в глаза матери. - Он так хорошо влиял на нее. Но ты, мама, даже не представляешь, насколько Лора запуталась. Вчера ночью я обязательно должна была его увидеть. Ведь мы с Джозефом были
самыми близкими для Лоры людьми. Теперь я чувствую себя так неловко, у меня на душе буквально кошки скребут.
-Но почему, почему, ангел мой? - женщина прикоснулась к волосам дочери, - почему, ты можешь мне рассказать. Ведь я никому ничего не скажу.
-Да, да, мама, я могу и хочу рассказать тебе все.
-Ну, тогда говори, я слушаю, - голос миссис Хайвер сделался очень ласковым.
-Потому что мы с Джозефом поняли, что все это время постепенно мы начинали любить друг друга. У меня теперь такое странное ощущение, как будто я предала мою лучшую подругу.
На лице Донны блуждала растерянная улыбка, на глаза наворачивались слезы. Было трудно понять, то ли
То ли слезы от горя, что погибла ее лучшая подруга, то ли это слезы радости, что девушка, наконец, встретилась с любовью.
-И если это правда, то почему же я так счастлива? - Донна виновато улыбнулась. Женщина сокрушенно опустила голову и крепко сжала руки дочери.
