Охрана, однако, прошляпила побег.
– В городской квартире Холодовой нет, – продолжил Димон, – телефон не в сети. На работе хозяйку не видели. Рано утром ее секретарь получила сообщение: «Леночка, подвернулась поездка в Италию на две недели. Решила отдохнуть. Вернусь двадцать девятого. Вера Васильевна». Помощница очень обрадовалась моему звонку – она нервничала, не понимала, куда ей бежать. Я оказался более чем кстати. Секретарша уверена, что сообщение писала не Вера. Да, оно отправлен с ее личного номера. Но ведь телефон может оказаться у кого угодно в руках.
– По какой причине помощница пришла к такому выводу? – осведомилась я.
– Начальница всегда разговаривает с ней вежливо, но официально, – пустился в объяснения Коробков, – никакой фамильярности. Обращение «Леночка» для нее невозможно, только «Елена Ивановна» и только на «вы». О своих личных планах она никогда секретарше не докладывает. Если бы владелица бизнеса решила отправить помощнице сообщение, то оно бы выглядело так: «Елена Ивановна, буду отсутствовать в офисе до двадцать девятого числа. Отмените все встречи до указанной даты. Холодова». Она никогда не подписывается «Вера Васильевна», только фамилию указывает. Кроме того, она не отвечает на звонки. Такого тоже никогда не случалось. Наоборот, когда хозяйка решает в какой-то день не приезжать в офис или уходит в отпуск, она всегда предупреждает: «Елена Ивановна, если возникнет проблема, немедленно сообщите мне!» Спонтанные решения – не в характере Веры Васильевны. Отдых она тщательно планирует заранее, за пару месяцев до отъезда приобретает билеты, отель тоже бронирует загодя. Секретарша работает у Веры Васильевны со дня открытия первого кафе. Хорошо знает хозяйку, изучила все ее привычки и уверена, что сообщение написано не Холодовой. Его составил человек, который знаком с Верой Васильевной шапочно или вообще ее не знает.
Димон оторвал взгляд от ноутбука.
– Проверил пассажиров всех рейсов в Италию за неделю. Холодовой среди них нет. Предположение, что у нее есть паспорт на другое имя, кажется нереальным. Зачем он ей? Пробил Веру Васильевну по всем базам – налоговая, полиция, ФСБ, еще разные всякие. У нее нигде нет долгов, коммуналка платится исправно, все отчисления до копеечки отправляются заранее. Короче, не замечена, не привлекалась, чиста как слеза младенца! На нее зарегистрировано два номера телефона, все счета оплачены. Не исключена возможность существования третьего контакта, оформленного на чужое имя, но сомнительно, что он есть. Женщина аккуратна, законопослушна. Решил проверить, с кем она перезванивалась за прошедший месяц. По рабочему номеру только беседы по бизнес-делам. Сами разговоры прослушать не могу, их не записывали – не было такого распоряжения от сами понимаете каких структур. Никого из полицейских и ФСБ-шников тихая владелица скромного бизнеса не интересует. Таких, как она, в России масса, у многих проблемы с налоговой. А Холодова маниакально идеальна. По личному номеру телефона активность минимальна. В последнее время она общалась часто только с Сергеем Петровичем Кузнецовым. Мужчина прописан в Москве на улице Гарашина, дом двадцать пять, квартира четыре.
– Супер! – обрадовался Егор. – Есть адрес!
– Ликовать не стоит, – охладил Нестерова Димон. – На улице Гарашина только двадцать три дома!
– И как ему выдали симку? – заморгал Егор.
– Просто. Человек показал паспорт. Сотрудник телефонной компании увидел прописку, и у него не возникло вопросов. Тань, ты знаешь, сколько зданий на улице Тверской?
– Нет, – ответила я. – Могу лишь предположить, что много. Улица длинная, идет от Красной площади до Белорусского вокзала. Поняла тебя, клерк, выдающий номера, не знает, сколько где домов, ему важен штамп регистрации.
– Вот-вот, – кивнул Димон. – Никакой новой информации не получил, кроме косвенного подтверждения, что господин Кузнецов, скорее всего, не господин Кузнецов.
– Светлана Андреевна Федорова была уверена, что у Веры Васильевны любовника не было. Она жила дома, вела обычный образ жизни. Но не стоит верить нашей посетительнице, она, похоже, соврет – недорого возьмет. А кого сбила машина неподалеку от Института Хрусталева?
– Вот фото, которое сделали в морге, – сообщил Коробков.
– Погибшая женщина не похожа на ту, которая к нам приходила, – тихо произнес Егор.
– Пока что возникает такая версия событий, – продолжил Коробков. – Женщина с документами горничной побывала у нас, потом отправилась в Институт Хрусталева. С какой целью? Пока не выяснили. С кем-то Федорова там встречалась. А когда пошла назад, ее сбила машина. Камер в том месте нет. Эксперт приехал не сразу. Чего греха таить – на ДТП, даже со смертельным исходом, дэпээсники не способны примчаться за минуту. Игнатов доложил в отделение, сообщил необходимую информацию. Была ли на тот момент свободная группа? Или все разъехались по вызовам?.. Шла погибшая от института. Похоже, улочка, на которую есть съезд с шоссе, сделана специально для подъезда к вузу. На ней нет других зданий, кафе, никаких учреждений, заведений. Съезжаешь с основной магистрали и катишь без остановки до цитадели знаний… Танюша, ты у нас девушка молодая, красивая, со взглядом умным. Ты вполне можешь захотеть получить второе образование – быть психологом нынче модно. А в Институте Хрусталева есть возможность осуществить твою мечту…
– Поняла, – кивнула я, – поеду туда, порасспрашиваю местный народ.
Войдя в просторный холл Института Хрусталева, сразу понимаешь, что попал в частный богатый вуз, который счастливо процветает. Мраморный, идеально чистый пол, у дверей специальные, весьма недешевые коврики, задача которых – впитать в себя влагу и грязь с ботинок посетителей. Приобрести такие легко, цена у них разная. Здесь же самый дорогой вариант, прикидывающийся настоящим персидским старинным ковром. Люди, которые снуют по первому этажу, одеты, вроде бы, просто, на такая простота тоже стоит денег.
На ресепшене стоит роскошная блондинка – такие встречают ВИП-гостей в пятизвездочных отелях. Красавица вышла из-за стойки и, мило улыбаясь, приблизилась ко мне.
– Могу вам чем-то помочь?
– Да, – тихо ответила я. – У меня есть высшее образование, но я подумала, что учиться надо всю жизнь, и решила стать психологом.
– Прекрасная идея! – похвалила меня молодая женщина. – У нас лучшие педагоги! Профессора! Доктора наук! Элита!
Мне удалось изобразить смущение.
– Это и привлекло. И муж мой не протестовал. У него большой бизнес. Он сказал: «Похоже, в этом институте люди нашего круга».
Я посмотрела на бейджик, украшающий блузку сотрудницы.
– Алла, поймите правильно. Супруг не носит ботинки с бриллиантовыми каблуками и не кичится богатством. Мы оба из простых семей, просто много работаем, отсюда и благополучие. Буду благодарна вам за помощь. Договорилась со своей подругой Светой, она здесь всех знает. Светочка обещала показать институт, рассказать о нем. Решили пересечься на стоянке. Ждала, ждала – нет ее! Подумала, наверное, я перепутала, Светуся
