от которых у меня болит голова и наступает ощущение полнейшего отчаяния.
Ни один из моих покупателей не выглядит настолько состоятельным, как любой посетитель «Корпорации тайн», а их литературные предпочтения банальны и ограничиваются стандартными бестселлерами. В моих магазинах вы не увидите полок, полностью занятых Эллери Куином, стеллажей с первыми изданиями Чандлера и целых шкафов с книгами о Холмсе. Даже в лучших из них вы найдете лишь несколько антикварных изданий и уж точно не обнаружите произведений искусства.
Симпатичных, умных и вежливых продавцов, вроде этой девушки, у меня вы тоже не встретите — отчасти, вероятно, потому, что зарплата моих сотрудников не намного выше минимальной, больше я не могу себе позволить, и они увольняются без всякого сожаления.
Сидя в удобном кресле, я хорошо слышу дружелюбный разговор между покупателем и юной продавщицей по имени Лора. Если я заполучу «Корпорацию тайн», то, конечно, не стану расставаться с милой, симпатичной Лорой и даже повышу ей зарплату, чтобы она не думала увольняться.
Когда Лора освобождается, я прошу ее показать первое издание чандлеровского романа «Прощай, любимая». Лора аккуратно отпирает шкафчик и достает книгу: опубликована в 1940 году, суперобложка в отличном, почти идеальном состоянии, цена — тысяча двести долларов. Мой пульс учащается. У меня уже есть такая книга, которая досталась мне гораздо дешевле. Если бы я захотел, то мог бы продать ее за полторы тысячи в одном из своих магазинов или через Интернет…
— Прекрасный экземпляр! Благодарю вас! У меня есть несколько вопросов, не могли бы вы позвать…
— Конечно, я приглашу мистера Ньюхауса. Он будет рад с вами пообщаться.
Все хозяева частных магазинов с большой охотой консультируют клиентов вроде меня.
Я принимаюсь считать в уме. Сколько вдова Аарона Ньюхауса запросит за магазин? Сколько вообще стоит недвижимость в Сибруке? Кризис ударил по Нью-Гэмпширу, как и по всей Новой Англии, но Сибрук — небедный курортный городок, население которого летом увеличивается раза в четыре, поэтому книжный магазин может оцениваться тысяч в восемьсот… Мне удалось выяснить, что Аарон Ньюхаус — полноправный владелец, ни ипотек, ни закладных. Он женат уже больше тридцати лет, но детей у него нет, и магазин унаследует его вдова. Опыт показывает, что вдовы скоры на продажу недвижимости. Утомленные юридическими процедурами, которые следуют за смертью мужа, они стремятся побыстрее избавиться от лишнего бремени, особенно если плохо разбираются в финансовых вопросах. А если у вдовы нет детей и друзей, способных дать хороший совет, она может поступить совсем необдуманно.
Не выпуская из рук томика Чандлера, я отправляюсь витать в облаках. Теперь я окончательно уверен — «Корпорация тайн» должна быть моей. Она станет бриллиантом в короне моей империи.
— Добрый вечер! — приветствует меня Аарон Ньюхаус.
Я поспешно поднимаюсь и протягиваю ему руку:
— Добрый вечер! Очень рад встрече с вами! Меня зовут…
Называя вымышленное имя, я чувствую, что краснею. Меня пугает мысль о том, что Ньюхаус мог понаблюдать за мной и прочесть мои тайные мысли.
Он знает меня. Но это невозможно.
После теплого обмена приветствиями становится ясно, что хозяин «Корпорации тайн» ни в чем не подозревает незнакомца, представившегося как Чарльз Брокден. Да и с чего бы ему меня подозревать? С этим именем не связано никаких криминальных или сомнительных историй. Как, впрочем, и с моим настоящим именем, которое принадлежит владельцу сети небольших магазинов детективной литературы.
Прежде чем приехать сюда, я внимательно изучил фотографии Аарона Ньюхауса. В свои шестьдесят три года он удивительно моложав, на лице почти нет морщин. Как и любой книготорговец-энтузиаст, Ньюхаус с радостью отвечает на мои вопросы о первом издании Чандлера и остальных его книгах. Вскоре разговор переходит на других авторов, чьи первые издания также есть в магазине, — классиков вроде Хэммета, Вулрича, Джеймса Кейна, Джона Макдональда и Росса Макдональда. Без всякого хвастовства Ньюхаус отмечает, что владеет одной из двух-трех самых полных коллекций произведений авторов, творивших под коллективным псевдонимом Эллери Куин, включая книги, написанные под другими псевдонимами, и журналы с первыми публикациями рассказов. Приняв наивный вид, я интересуюсь, сколько может стоить такое собрание. Аарон Ньюхаус уклончиво отвечает, что цену диктует рынок и назвать конкретную сумму он не в состоянии.
Вполне резонно. По большому счету, любая коллекционная вещь стоит столько, сколько готов за нее выложить коллекционер. Рынки растут и падают, а цена любой вещи — по крайней мере, безделушки вроде редкой книги — изначально абсурдна. Желание обладать тем, что высоко ценят окружающие, и презирать то, что они не ценят, заложено в самой человеческой природе, в наших пристрастиях и в нашем воображении. В эту кризисную эпоху Аарон Ньюхаус, в отличие от других букинистов, ведет дела так успешно, что может не устраивать распродаж и хранить свои сокровища хоть вечно.
Полагаю, они тоже перейдут к его жене.
Вопросы, что я задаю Аарону Ньюхаусу, звучат вполне искренне, пусть и немного простодушно. Я крайне заинтересован как в его коллекции, так и в умножении своих библиографических знаний.
Вскоре Ньюхаус дает мне подержать такие издания, как «Полная библиография криминальной и детективной прозы с 1749 по 1990 год», «Домашнее насилие: избранные произведения Уильяма Рокхида», «Моя преступная жизнь: мемуары лондонского букиниста», «Самая большая энциклопедия современной детективной прозы», а также антологию, составленную им самим: «Сто одна американская история в жанре нуар». Эта книга хорошо продается в моих магазинах. Чтобы польстить Ньюхаусу, я говорю, что хочу приобрести его антологию вместе с изданием Чандлера.
— А может, и еще что-нибудь. Должен признаться, я буквально влюбился в ваш магазин.
Пришел черед Ньюхауса краснеть. Ирония в том, что этими словами я собираюсь запудрить ему мозги, но при этом не кривлю душой.
Ньюхаус смотрит на часы — не потому, что пора закрывать магазин, а потому, что втайне надеется провести больше времени с таким перспективным клиентом.
Еще немного — и Аарон Ньюхаус, как любой книготорговец, попросит перспективного клиента остаться после закрытия. Мы расположимся в его кабинете, чтобы побеседовать в непринужденной обстановке — быть может, даже выпьем. По-другому не бывает. Случались отклонения от плана, порой не удавалось решить все вопросы за один визит, но в целом картина такова.
Наживка проглочена.
Жертва на крючке.
Ньюхаус отошлет домой симпатичную продавщицу. Лора в последний раз тепло взглянет на своего (дорогого?) начальника и хорошо, но не слишком точно запомнит последнего посетителя (последнего в жизни Ньюхауса). Мужчина с рыжими усами, в очках с черной пластмассовой оправой, на вид лет сорока… или пятидесяти… Не высокий, но и не низкий. Очень дружелюбный.
Никому не придет
