Ознакомительная версия.
Ноги горели адским пламенем. Он ковылял, отдуваясь, стиснув зубы, понимая, что не самым лучшим образом сыграл в десантника. Главное – прочь, а там разберемся. Медицина спасет. Едва ли отдавал он себе трезвый отчет, куда движется. Спрятаться, зарыться, раскинуть мозгами, если там что-то еще осталось…
Он оставил за спиной окраинные дома, мелкие частные развалюшки, одолел ров, увенчанный грудами строительных бетонных блоков (от танков Гудериана оборонялись?). В стороне – сортировочная станция, женский голос монотонно терзает динамик, но туда ему не надо – слишком дальний свет… Охраняемый переезд – будка, вздернутый шлагбаум – он оставил справа. Перелез полотно и по диагонали, через пустырь, побрел на грунтовку, пересекающую переезд и домишки местного путевого околотка.
Позвонить бы откуда-нибудь. Но в бревенчатой управе тишина, нет никого – спят люди, а в третий раз взламывать чужие помещения сил нет, да и с государством лучше не связываться. Надо подождать, пока люди придут на работу. Три часа осталось.
Он миновал строения околотка, снова вышел на грунтовку. Впереди – мохнатая шапка перелеска, слева глубокий овраг – там и можно отсидеться. Неизвестно, по какой наводке действуют менты. Если был сигнал о взломе квартиры – это одно, если ищут конкретно Максимова – это другое, и тогда чем глубже он зароется, тем полезнее.
Максимов свернул с грунтовки и побрел к обрыву. Там кусты с голыми ветками, завалы прошлогодней листвы…
Но кто-то следовал за ним во мраке. Желтый свет заплясал по дороге – он невольно обернулся. Легковой автомобиль вывернул из-за угла околотка и, набирая скорость, помчался по грунтовке. Метрах в сорока от Максимова резко дал вираж, съехал с дороги. Водитель переключил фары – мощный свет ударил в лицо, мгновенно ослепив!
Сыщик машинально попятился. Нога скользнула в овраг, он потерял равновесие, зашатался. Взвизгнули тормоза. Но удар в бедро оказался достаточно силен, боль взыграла – обжигающая! – снова мир завертелся.
Максимов кубарем катился по склону, нелепо колотя конечностями и тщетно пытаясь как-то затормозить. Конечным «терминалом» оказался куст, в колючки которого он всей массой и ввинтился. Шок не мог пройти внезапно – он приподнял голову и уронил. Серое пятно капота над склоном. Висит как козырек.
Хлопнула дверца. Кто-то прыгнул с обрыва – осыпь брызнула в лицо!.. Он поднял инстинктивно ногу – а как еще защититься? Но убийца чертовски ловок: пинок по щиколотке – и все планы на достойную оборону рассыпались. Горсть земли в кулак, но поздно – замах, и носок спортивной кроссовки снайперски впилился в висок…
Чувства схлынули разом. Голова отяжелела. Но он все-таки видел через муть, клубящуюся перед глазами, как убийца утирает пот со лба, снимает облегающую шапочку. Густые волосы распадаются по плечам…
… – Очень жаль, Константин Андреевич, что вы напали на след. – В голосе женщины и впрямь очень явственно звучало сожаление. – Так приятно было наблюдать за вашими метаниями. Вы и сами мне понравились, ей-богу. С удовольствием бы пошла водителем в ваше агентство. В автошколе так мало платят…
– С-сука… – выплюнул Максимов.
– Звучит гордо, – рассмеялась женщина. – Зачем вы стали копать?.. Ах да, эта неприятная история с милицией – вам просто позарез нужно было доказать свою непричастность. К сожалению, я не совсем понимаю, почему они на вас наехали.
– А вам не нужно понимать… – прохрипел Максимов. – Это вы бросали девицам в ящики вырезки из газет?.. – Грамотно приложила его Галина. Голова отчасти варит, но движения не получаются. Пальцы скребут землю, а оторваться от земли не могут. Время нужно.
– Ах вы про эти подсказки? – догадалась Галина. – Каюсь, я. Кулагина навестила вас случайно, а остальных приходилось в меру сил направлять. У Алисы Верницкой оказалось слишком мало мозгов, чтобы задаться вопросом: а почему, собственно, в ее ящике лежит вырезка? Да и испугана была сильно. Заявилась к вам, а дальше все пошло как нужно.
– Но зачем?
– А так проще держать в руках ситуацию. Распыляться не надо, понимаете? Я всегда должна быть в курсе, кто работает на моих… гм, клиенток. Да и азарт одолевает, когда видишь собственными глазами.
– Так вот почему вы оказались у агентства в машине, – понял Максимов, – следили за Алисой, а я тут как тут… Смешно, право.
– Смешно, – согласилась Галина. – Но вы же не думаете, Константин Андреевич, что я убиваю этих мерзавок из удовольствия, верно? Вам не приходит в голову, что мерзавки некоторым образом заслужили свой финал? Хотите, напоследок изложу причину?..
Женщина склонилась над неподвижным телом. В зеленых, как цветущее болото, глазах горели светлячки. Он ощутил запах свежести и цветущих альпийских лугов – аромат, преследующий его ночами, и заскрипел от злости зубами. Галина хохотнула.
– Горечь полыни, терпкий воздушный анис… «Кристиан Диор», женская линия, вам понравился этот запах, Константин Андреевич? Вы так принюхивались, стоя третьего числа в подворотне… Знаете, я остерегалась применять в дальнейшем этот аромат.
– Да ты просто мстительная, сумасшедшая тварь… – порывисто выплюнул Максимов. – Ты считала, что муж принадлежит одной тебе – безраздельно, навсегда… Такой холеный красавчик, эталон настоящего парня. Деньги нехилые добывает… А как узнала, что он тебе изменяет, вот тут твоя крыша и покатилась… Ты ревела по ночам, кусала локти, а придя в себя, составляла досье – с кем и сколько он трахается. Сыщика, поди, наняла. На работу устроилась – специальность есть, с шестнадцати лет за рулем – ведь одной потом придется жить, наследника вскармливать… Спортзал небось посещала, уроки женской самообороны… да и женской самоатаки – ты же у нас крутая мэм… После третьей разлучницы твои мозги окончательно переклинило. Ты его возненавидела лютой ненавистью, до озноба. И баб его возненавидела… Подумаешь, сосед-наркоман, им легко пожертвовать – все равно подохнет. Долго ли перетащить в квартиру напротив цацки, тесачок с кровью любимого, которого ты забила собственными чуткими руками? Груш, говоришь, объелся?.. А заодно и проведать у соседушки, нет ли у того на примете приятеля, который любит колоться, но не любит работать… Ты уже формировала свой план. У Алисы дверь простенькая, можно слепки снять. У Кулагиной двойная, но удобная лоджия, и квартира по соседству – готовый плацдарм для внезапного вторжения. С Олей Вахрушевой также расписала до мелочей? Хрен тебе – не получится… А ведь ты еще и развлекалась, чтобы не тоскливо было! И не просто так убить, а дабы помучились, а то неинтересно… Ты не переживала, что однажды всплывет номер телефона, по которому звонил твой раб. Игра есть игра. Напрягут менты извилины, что сомнительно, – другого найдешь. Или сама, в случае крупной нужды, будешь звонить и потешаться… Ты не в курсе, как называется твоя болезнь? Острый маниакальный синдром на почве ре…
Хлесткая затрещина прервала немного сбивчивую, но красочную речь. В принципе он все сказал. Грудь сдавило нещадно – острое колено впилось между ребрами. Дыхание перехватило. Он видел, как блестят глаза женщины, белеют зубы в темноте.
«А она и впрямь не того…» – мелькнула мысль.
– Галина, держите себя в руках… – просипел он.
– Ты не слишком заговорился, Константин Андреевич? – жарко вымолвила Галина. – Не хочешь в другом месте договорить?
Что-то пропело в воздухе – мелодично так. Нота «ми», когда резко натягивают струну. Несложно догадаться, что сейчас произойдет. «Другое место» очень далеко. Не всякая ракета домчится.
«Хотя с каких борщей я попаду в рай? – уныло подумал Максимов. – Грешил, не каясь, всю дорогу. Сейчас узнаем…»
Он сжал руку в кулак – подвижность возвращалась. Но снова фиаско – второе колено убийцы вдавило запястье в гумус, он взревел от боли.
– Очень жаль, Константин Андреевич, – повторила Галина. – А я ведь хотела видеть вас в своей постели…
– А ну отстань от него, шалава! Чего привязалась к нашему парню?! – пронзительно заверещала на обрыве женщина.
Галина дернулась, привстала.
– Ишь ручонки распустила! – Кто-то спрыгнул с обрыва, махнув ногой, и острый носочек заехал Галине в подбородок. Убийцу эффектно подбросило. Она взмахнула руками и покатилась на дно оврага.
Новые тени на склоне. Вы, ребята, кто – красные кавалеристы? А почему безлошадные? Максимов приподнялся, отвесив челюсть от изумления. Явно мужчины. Боевитый буденновский клич, шквальная осыпь. Упавшая преступница резво вскочила, метнулась наутек. Бежавший первым угадал маневр – рванул с упреждением, повалил на землю. И тут же взвыл от боли, получив кулачком в живот. Но подоспел второй – мат, возня, сдавленные хрипы.
А женщина, похмыкивая, склонилась над сыщиком.
– И комиссары в пыльных шлемах… – попытался отделаться шуткой Максимов.
– М-да, – иронично вымолвила Екатерина. – Не сразу пришло мастерство к молодому саперу. Тьфу на тебя, Константин Андреевич. Накостылял четырем ментам, а с одной бабой справиться не может.
Ознакомительная версия.