Виктором уехали жить к ней. Уехать-то уехали, но Зина все пыталась контролировать сына, покоя ему не давала. Она буквально терроризировала его — внушала Виктору, что Аня его довела ее до болезни, жаловалась на плохое самочувствие… Видимо, жена Виктора все-таки не выдержала давления свекрови, через три года она ушла от мужа. Виктор заявил, что жить с матерью не будет, и оборвал с ней все контакты. Так он до сих пор и не появлялся — Зина ему звонила и писала, но он номер сменил. Напоследок сказал ей, что она ему всю жизнь испортила. Он даже на похороны отца не явился, потому что сообщить ему никто не мог. Муж Зины умер спустя три года после того, как Виктор ушел из дома. Зина осталась одна, только со мной и общалась, мы ведь подруги по несчастью. У меня тоже родных уже нет, муж умер, царствие ему небесное, а детей у нас не было. Вот мы с Зиной друг друга поддерживали. Если не выживет она, то совсем я одна останусь, никого у меня нет в этом мире…
Тетя Валя смахнула слезу, посмотрела на тарелку с пирожками и добавила:
— Женя, ты пробуй пирожки, вот с луком и яйцами, эти с капустой, а эти — с картошкой. Ты не стесняйся, все равно я все это не съем, а готовлю только потому, что это хоть как-то отвлекает и успокаивает… Чем еще-то займешься, только пирожки печь остается да носки вязать…
— Неужели Виктор никогда не появлялся в родном доме? — изумилась я. — Рано или поздно обида проходит, нельзя же так с родителями поступать…
— Понятное дело, что нельзя, — вздохнула тетя Валя. — Но поступают же… Кто ж знает, может, Виктора и в живых нет, мало ли что случиться может. Никто ничего про него не знает, будто и не было его.
— А с Аней этой вы общались? С женой Виктора? — спросила я, беря в руки пирожок с капустой.
— Так, изредка здоровались мы с ней, — кивнула тетя Валя. — Когда Аня еще вместе с родителями мужа жила. Вот, не знаю, что в ней Виктор нашел, ни рыба ни мясо, и красавицей не назовешь, и умом не блещет. Хозяйка неважная, готовить не умеет толком… То ли он от отчаяния с ней сошелся — хотел поскорее вырваться из-под контроля матери, то ли и в самом деле влюбился. Вон, знаешь, я ведь по телевизору смотрела передачу про Клеопатру, так на самом деле она не была такой красавицей, какой ее изображают. Точнее, она вообще не была красавицей! Полноватая, лицо непропорциональное, ноги кривые… И тем не менее вон сколько мужиков с ума свела! Харизма у нее была, потому-то все в нее влюблялись. У Аньки Витькиной тоже харизма, наверно, была. Либо ведьма она, что так его охмурила, не знаю. Она его и бросила, вот Виктор на мать родную и ополчился…
— А вы, случайно, не знаете, где можно эту Анну найти? — спросила я.
Тетя Валя с изумлением воззрилась на меня.
— А зачем тебе ее искать? Какое у тебя к Аньке дело?
— Плохо, когда родная мать при смерти лежит, а сын об этом ничего не знает, — заявила я. — Может, Виктор раскаялся давно, да не решается к матери прийти, потому что обидел ее сильно. Надо найти его и рассказать ему, что с Зинаидой Петровной беда случилась! И про отца Виктор ничего не знает, тоже не дело… Пусть хоть на могилку съездит к отцу…
— Верно ты говоришь, Женя, — кивнула моя собеседница. — Только Анька-то как поможет тебе Витьку найти?
— А вдруг он как раз у нее живет? — предположила я. — Может, снова они сошлись, раз вы говорите, между ними любовь неземная была… Где-то ведь он должен жить, правда? Даже если он не у Анны находится, она может подсказать, где его искать!
— Я как-то до этого не додумалась, — призналась тетя Валя. — Кажется, я знаю, чем тебе помочь. Сама я адрес Анькин не знаю, но у Зинаиды память плохая, она все в свой блокнот записывает. Там у нее адреса, телефоны — на всякий случай, если вдруг с мобильным что-то случится, рецепты кулинарные, полезные советы… Я недавно взяла у Зины блокнот, рецепт пирога с вишней переписать, да так и не отдала его. Лежит у меня… Потом-то Зину в больницу увезли, но в этом блокноте полно всяких записей, может, и адрес Аньки там есть…
— Замечательно! — воскликнула я. — Можно посмотреть этот блокнот?
— Да-да, минутку, сейчас. — тетя Валя отправилась в комнату, я же доела вкуснейший пирожок, еще горячий и ароматный.
Вскоре женщина принесла увесистую книжицу, в которой аккуратным почерком были записаны номера чьих-то телефонов, рецепты блюд, советы по выращиванию комнатных цветов и прочая полезная для Зинаиды Петровны информация. Адреса важных для Зинаиды людей там тоже имелись. Все это было написано аккуратно, правда, иногда почерк изменял наклон — наверно, женщина записывала что-то быстро, поэтому не слишком старалась соблюдать каллиграфическое начертание букв.
Я нашла несколько адресов, напротив которых было помечено имя «Анна» и заглавная буква, вероятно, фамилия. Насколько мне известно, фамилия первый жены Виктора была Иванова, однако ни одна из Анн в книжке Зинаиды не имела фамилии, начинающейся на эту букву.
— Какая же из женщин — нужная Анна? — вслух проговорила я, всматриваясь в написанные адреса.
— Может, «Анна В»? — предположила тетя Валя. — Анна Витькина, Зина ее так могла записать.
— Значит, эта Анна проживает по адресу: улица Волочаева, дом сто три, квартира девяносто, — проговорила я. — Разрешите, я сфотографирую страничку?
— Да, конечно, — кивнула тетя Валя. — Я не возражаю…
На всякий случай я сфотографировала адреса других Анн — вдруг мы с тетей Валей ошибаемся и нам нужна совсем другая Аня?
Тетя Валя внимательно наблюдала за моими действиями. Под предлогом, что я хочу попробовать найти телефон Ани, я пролистала книжку, сделала еще несколько снимков.
Выполняя данную работу, я нахваливала пирожки тети Вали. К счастью, это сработало — женщина перестала так пристально следить за мной, расплылась в улыбке и заявила, что рецепт этого чудо-блюда как раз есть в блокноте Зинаиды Петровны. Я сфотографировала и эту страничку тоже — чтобы не вызывать лишних подозрений и показать свою заинтересованность в кулинарном рецепте.
Я отдала блокнот тете Вале, поблагодарила женщину за подробный рассказ, извинилась за неожиданный визит.
— Ой, да что ты, Женя! — воскликнула та. — Я очень рада гостям, жаль только, что теперь они — большая редкость… Возьми с собой пирожков, если понравились, мне будет очень приятно.
