Ознакомительная версия.
Неожиданно деревья кончились, она оказалась перед открытым пространством, за которым виднелись дома. Саша опустилась на траву, попыталась вычислить нужный дом и поняла, что едва ли сумеет. Надо было вернуться к машине за планшетом, чтобы сориентироваться по карте, но сидеть в траве ей нравилось, не хотелось шевелиться и думать о поджидающих комарах, и она позволила себе наслаждаться природой.
Тихо жужжали какие-то насекомые, застрекотал кузнечик. Саша нехотя поднялась, двинулась назад по кромке леса. Темную «Киа» она заметила случайно, машина была спрятана более умело, чем ее «Пежо». Осторожно раздвинув ветки, Саша приблизилась к машине, заглянула в пустой салон. Стараясь создавать меньше шума, она медленно двинулась вперед.
Молодой человек сидел в траве в той же позе, что недавно она сама.
– Николай? – скорее констатировала, чем спросила Саша.
– Что? – подскочил он.
– Николай? – повторила она.
– Вы кто?
Парень был высокий, худой, в мятой футболке и потрепанных джинсах.
– Позвони Маше, – посоветовала Саша. – Она тебе объяснит.
– Что вам надо?
– Чтобы тебя не убили и не покалечили, – в сердцах сказала Саша, чувствуя себя столетней старухой. – Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. У тебя и у Маши. Считай, что я мудрый старший товарищ, и тебе повезло, что ты меня встретил. А еще можешь считать меня частным детективом. С бандой не воюют в одиночку, воевать будем вместе. Позвони своей подружке, Коля. Позвони, она извелась вся.
Саша меньше всего ожидала, что парень ее послушает, но он достал из кармана телефон, сжал в руке. Похоже, он устал быть один. Она нашла его в подходящий момент. Она хороший психолог.
– Я не могу, – парень отвернулся от нее, посмотрел в сторону. – Я перед ней виноват, Маша не простит.
– Конечно, виноват, – согласилась Саша. – Но она простит. Ей сейчас плохо и страшно. Ты жестоко с ней поступил, она ради тебя пошла на большую глупость, а ты оставил ее одну. Звони, проси прощения, Маша простит. Это я тебе как опытный человек говорю. А потом вместе подумаем о дальнейшей борьбе с бандитизмом.
И опять она удивилась, что Коля ее послушал. Он отошел под деревья, почти неслышно заговорил, а Саша уселась на его место, слушая, как жужжат насекомые. У домов впереди не было видно ни одного человека, и от этого пейзаж казался нереальным.
Илья заварил чай, налил в кружку, подошел к окну.
Небо было ясным, без единого облачка. В такую погоду хорошо где-нибудь на водоеме, но Варя наверняка откажется ехать. Она боялась солнца, мазалась какими-то защищающими кожу кремами и его пыталась намазать, но тут он проявлял твердость. Впрочем, она особо не настаивала, собственная кожа волновала ее существенно больше, чем чья-то чужая. Ну а о том, чтобы купаться в пруду, и речи быть не могло, «в грязь» Варя никогда не полезет, и объяснять ей, что вода абсолютно чистая, бесполезно.
Внизу Саша вела на поводке их общего щенка, вошла в ворота парка, скрылась за деревьями. Он замер, вспомнив, что соседки говорили про орудующего в парке маньяка.
– Бегать не пойдешь? – спросила рядом Варя. Он не слышал, как она подошла.
– Не знаю.
– Как это не знаешь? – удивилась жена. – А кто знает?
Илья промолчал. Нужно было бежать, найти Сашу и защитить, но Варин голос словно лишил его возможности двигаться.
– Что ты прилип к окну?
– Варя, ты чего от меня хочешь? – он повернулся, привалился к подоконнику.
– Ничего не хочу, – она пожала плечами, заварила себе какой-то пакетик с травками, села напротив. – Я хочу, чтобы у нас была нормальная семья!
– А у нас какая семья? – обреченно спросил он.
– Никакая! – обиженно, как маленькая девочка, посмотрела на него Варя. – У нас никакой семьи нет! Почему ты меня вчера не защитил от Катьки?
– Что?! – поразился он.
– Она выставила меня дурой! Специально! Ты должен был поставить ее на место!
Представить, что кого-то нужно защищать от сестры, Илья не мог. Катя отличалась редкой деликатностью.
– Варь, ну что ты придумываешь? – попытался он урезонить жену. – Зачем ты выворачиваешь каждое слово наоборот?
– Я ничего не выворачиваю! – закричала жена. Ему стало противно, и он опять отвернулся к окну. – Это ты… Ты… Тебе наплевать, что меня унижают!
– Тебя никто не унижал. – Саша с собакой вышли из парка, он облегченно вздохнул.
– Тебе нравится, что меня унижают! Нравится! Почему она стала говорить мне про квартиру? Мне, что ли, эта квартира больше всех нужна? Почему ты ее не осадил?
– Потому что ты первая заговорила о квартире. И моя сестра не сказала тебе ничего обидного.
Про Катю говорить было нельзя, тем более нельзя произносить «моя сестра». «Моей» для Ильи может быть только жена и больше никто. Он давно взял за правило не произносить даже «моя мама», а сейчас почему-то не сдержался.
– Ты меня не любишь! Ты меня просто используешь!
– Не болтай вздор! – поморщился он. – Ты вела себя безобразно. Не нравятся тебе мои родственники, ну и не ходила бы. Никто тебя на веревке не тащил. А ты сидела, как надутый индюк, всем настроение портила.
Дальше все пошло так, как обычно. Варя кричала и плакала, он молчал.
– У нас нет семьи, если тебе кто-то дороже меня!..
Он зачем-то опять посмотрел в окно, несколькими глотками допил остывший чай. Вышел из кухни, но слышал Варю хорошо.
– Если ты не ценишь меня, я могу тебя от себя избавить!..
Быстро натянул чистую рубашку, джинсы, сунул в карман бумажник.
– Катька всегда меня терпеть не могла, и мамочка твоя тоже!.. Вот и слушал бы их, нечего было жениться!..
Изо всех сил он постарался не шарахнуть входной дверью. Постоял на площадке, чувствуя, что сердце колотится, как будто он пробежал десяток километров, и пешком спустился по лестнице.
Илья мог бы прекратить этот скандал, он хорошо знал, как это сделать. Нужно не слушать Варины вопли, надо обнять ее и ждать, когда она иссякнет, затихнет, начнет всхлипывать, почувствует себя неправой, немного виноватой и тоже его обнимет. Потом она, конечно, объяснит ему, что права она и он ужасно перед ней виноват, и обоим будет ясно, что это не так.
Он знал, как надо поступить, но сил вернуться домой не было. Забыл телефон, вспомнил Илья, и эта мысль почему-то принесла облегчение. Как будто его собственный мобильный был частью переполненной ненавистью Вари, и без него он делался свободным от ее ненависти.
Идти ему было некуда, и он пошел куда глаза глядят.
Ноги сами привели его к Сашиному подъезду, куда он как-то проводил ее в дождь. Он бы прошел мимо, но заметил, как Саша садится в бежевый «Пежо». Машина проехала мимо него, девушка его не заметила.
Ну и слава богу, он же дал себе слово больше к ней не приближаться.
Илья пересек улицу, вошел в парк. По случаю выходного дня народу там было больше обычного, слышались детские голоса, смех.
Варя права, она не нравилась ни маме, ни Кате. Конечно, ни та, ни другая ни разу этого не выразили, но он чувствовал. Впрочем, Илье было на это наплевать, достаточно, что Варя нравилась ему.
Тогда ему казалось, что без Вари он умрет.
Противно потянуло сердце, Илья сел на первую попавшуюся лавку.
Молодая мамочка провезла мимо смешного карапуза с воздушным шариком. Ребенок тряс шарик за веревочку, тот лопнул, изумленный малыш разразился оглушительным ревом.
Сердце отпустило. Илья пошел дальше, улыбнувшись ревущему малышу.
Мальчик Коля говорил по телефону долго, Саша изредка на него косилась, видела сквозь листву серую футболку. Эта футболка вызывала какую-то неясную мысль, но мысль четких очертаний не приобретала, и Саша постаралась ее отбросить.
Наконец Коля наговорился, подошел.
– Помирились? – спросила Саша.
Парень недовольно кивнул, ему не нравилось, что кто-то лезет в его сердечные дела. Ну и правильно, ей бы тоже не понравилось.
– Как ты бандитов нашел? – Саша сорвала травинку, сунула в рот. – Как узнал адрес?
– Через Интернет, – удивился Коля. Подумал и сел рядом с ней. – Они мне звонили, я по номеру и узнал адрес.
Это для нее проблема узнать чей-то адрес, а для студента старейшего технического вуза такой проблемы не существует. Сел за компьютер и выяснил все что угодно.
– Они мне еще эсэмэску прислали.
– А Маша говорила, что у тебя телефон выключен.
– Я его включаю иногда, – неохотно признался он. – Короче, прислали. Теперь хотят триста тридцать три тыщи.
– Честные ребята, – кивнула Саша. – Пятьсот, которые от Маши получили, поделили на три, по числу участников. А ее долю в счет твоего долга списали.
– Я понял. Я им платить не стану. Завтра машину продам, уже договорился. Машкиным предкам деньги верну, а этим фигу.
– Не надо ничего никому возвращать. Мы уже нашли деньги.
Ознакомительная версия.
